— Иден…

— Тише. — Маг вдруг насторожился и пристальнее вгляделся во тьму. — К нам кто-то приближается, Розалин. Разбуди Шелли и держись за мной.

— Шелл. — Я легонько коснулась плеча мальчика.

— Рози? — Он сонно открыл глаза.

— У нас гости, милый, — сказала я тихонько. — Не отходи от меня, хорошо?

И вдруг грянули выстрелы.

Арман

Когда я впервые переступил порог Атерраса, мне казалось, что жизнь кончена. В ней будто пролегла глубокая трещина, разделившая мир на «до» и «после». До Атерраса осталась семья, друзья. После — бесконечная борьба за выживание и череда потерь. Сначала я потерял свободу, затем любимую женщину. И по капле терял себя.

Я был молодым, глупым и верил, что справедливость восторжествует, а оказалось, что ее нет. Наверное, это было самым горьким разочарованием за мои двадцать три года. Понимать: все, во что ты верил, лишь мираж. А реальность похожа на страшный сон, из которого нельзя вырваться, выкарабкаться. Он просто есть, и все. Страх… Я ненавидел бояться чего-либо, но до сих пор ночами мне иногда снился чудовищный ритуал, навсегда привязавший меня к Атеррасу. Не знаю, какую сущность Люциан подселил в мое тело, но казалось, что она разорвет меня на части изнутри. С ней надо было учиться жить — и я учился, потому что отвечал не только за себя. Если бы рядом не было Стелы, скорее всего, сдался бы. Но Стела проявила упорство. Не подействовали уговоры и угрозы — она поехала со мной. Увы, я не знал, что она ждет ребенка. Знал бы — заставил бы забыть обо мне, остаться дома. Тогда Стела была бы жива, а у Мишеля было нормальное детство. Но я дал слабину, и жена приехала со мной в Атеррас.

Наша первая встреча с тюрьмой едва не стала последней. Мне понадобились месяцы, чтобы понять, как действует маска. Чтобы доказать, что я сильнее. И эти месяцы стоили моей жене жизни. Проглядел, не понял, когда она переступила грань безумия. Поэтому в копилку моих кошмаров добавился еще один — Стела стоит у края десятого верхнего уровня, держа Шелли на руках. Она хотела разбиться вместе с ним. Моей магии хватило на одного… И это стал Шелли. Тюрьма получила свою пищу, а я остался с младенцем на руках, понятия не имея, что делать дальше.

Пришлось учиться жить заново. В который раз? Но ради Шелли я сумел. Так уж вышло, что в Атеррасе я никогда не оставался один. Сначала была Стела, потом Шелли. Потом появилась Розалин.

Не знаю, почему позволил ей переступить порог Атерраса. Хотя нет, знаю. Я понимал ее. Сочувствовал. Ее брат был обычным запутавшимся мальчишкой, но никак не злодеем. А Розалин всего лишь хотела быть рядом в трудную минуту. И я сдался. Если бы она пришла за мужем или любовником, немедленно выставил бы ее за дверь. Но брат — это другое… У меня было две сестры за пределами Атерраса, и я бы сделал для них то же самое. А еще оставался Иден, которого я тоже считал братом. Да, мы давно уже в ссоре, и он винит меня во многом. Я его тоже, но сути это не меняло. Я никогда не желал Идену зла и искал любой способ его остановить. Увы, остался только Атеррас.

Конечно, я не думал, что Розалин настолько изменит мою жизнь. Мне хотелось, чтобы с Шелли была хорошая девушка, которая могла дать ему тепло и ласку. И то, что мое сердце не умерло вместе со Стелой, стало неожиданностью. Поначалу я не придал значения тому, что стараюсь почаще видеться с Розалин. И только когда она меня поцеловала, вдруг понял: все не так, как кажется. А лгать себе я не привык.

Дни в Атеррасе будто стали лететь быстрее. До одного особенного дня. В тот вечер я работал в кабинете. Было около шести часов. Брист лежал у моих ног, а сам я заполнял бумаги. Завтра их следовало отправить в столицу. Да, Атеррас часто называют государством в государстве, но все-таки отчеты королю никто не отменял. Да и деньги из казны поступали исправно, пусть и достаточно скудные для содержания такого количества заключенных. Я в сотый раз докладывал о проблемах с водой, о необходимости прямых поставок продуктов питания, об условиях, в которых содержатся заключенные. Но королю было плевать. Я это знал, и все равно писал одно и то же из месяца в месяц.

Вдруг Брист поднял голову и коротко тявкнул.

— Что такое, мальчик? — насторожился я и поправил маску.

Отклик пришел неожиданно — на четвертом верхнем, в библиотеке, происходило что-то неладное.

— Брист, за мной, — скомандовал псу и поспешил туда. Кто-то опять решил вынести запрещенную книгу? Нет, не выйдет. И Шайну я позволил уйти с книгой лишь потому, что символы в ней никто не сможет прочесть. Даже моих знаний для этого не хватало. Слишком старинным был фолиант, большая часть символов затерялась в веках.

А на четвертом верхнем было шумно. Я распахнул двери в библиотеку и едва увернулся от книги, летевшей в лицо. Нет, бушевали не люди. Духи! И притом, не мои обычные знакомцы, а те, кто окружает моего сына.

Я призвал силу. Казалось, что кожа под маской покрылась волдырями — обычный эффект заключенной в ней магии, но, увы, малоприятный. А еще он сильно отвлекал. Я старался нащупать, что обеспокоило духов, но библиотека была чиста. Никаких отклонений или следов чужого пребывания. А духи вдруг снова заполнили комнату, смели книги со стеллажей, вышвырнули из шкафов. Моя магия разлилась по комнате черной волной. Нет, не моя, Атерраса. В библиотеке не осталось никого: только я и разбросанные по полу книги. Я поднял одну из них, поставил на место, а затем вдруг ощутил, как по спине пробежал холодок. Залаял Брист, а я уже понял, что открылись ворота Атерраса. Никто не писал, что мне нужно встретить узников, а это значит…

Я летел вниз через три ступеньки, на бегу проверяя уровень за уровнем. Где? Где недостает заключенных? А главное, как это возможно? Девятый нижний. Иден! Его не было в камере, и духи бунтовали. Вот только помогать мне не желали, а наоборот, норовили подставить подножку или толкнуть в спину. И если бы не побег заключенного, они бы с радостью свернули мне шею.

Я подбежал к входной двери. Она была наглухо закрыта. Ушел! Иден ушел. Но как? Я распахнул двери — ворота тоже были заперты. Подбежал к ним и увидел удаляющиеся силуэты. Не один, а несколько. Иден, Джейсон, Розалин — и Шелли.

— Нет!

Я приказал воротам отвориться, но они не подчинились, даже не шевельнулись. Тряс створки, словно сумасшедший, пытался вышибить ворота силой, хотя знал, что это невозможно. Зря, все зря. Все пустое.

— Шелли! — звал сына в отчаянии, когда вдруг послышались выстрелы. Их ждали! Я видел, как взметнулась тьма. Иден не растерял своих талантов, и сейчас я был почти этому рад. Не достанут! Но мне нужно туда, к Мишелю. И я снова затряс ворота, пытаясь добиться хоть какого-то результата. Ничего.

— Пустите! Пустите, твари! — крикнул духам. Брист заходился лаем. А духи смеялись. Им нравилось мое отчаяние. А беглецы уже исчезли из поля зрения.

Я стоял и смотрел на пустой мостик. На дорожку, уводящую вдаль, к городку. И чувствовал себя кувшином, из которого вылили воду. Абсолютно пустым. Медленно развернулся и пошел обратно к Атеррасу. И только когда за моей спиной закрылась тяжелая массивная дверь, вдруг понял: это Розалин. Рози вывела Идена из Атерраса. И она похитила у меня ребенка. Зачем? Почему? Я опустился на ступеньку и обхватил голову руками. Брист заскулил и опустил морду мне на колени.

— Кажется, мы остались одни, приятель, — тихо сказал я псу.

Одни… Признаться откровенно, я сам хотел попросить Розалин, чтобы она забрала Шелли с собой, когда настанет срок уходить. Но не так! Не сейчас. Что произошло? Я так же медленно поднялся и зашагал в свой кабинет. Опустился в кресло, поправил маску и позвал:

— Стела!

Когда моя покойная супруга начала пугать Шелли, почти сразу после смерти, я запретил ей к нам приближаться, но знал, что она всегда рядом. Да, Стела даже в посмертии осталась безумной, но ей точно известно, что происходило с ее братом в последнее время.