— И что, ты собираешься снова пытаться его прикончить?

Марина пожала плечами.

— Знаешь, а ведь я теперь уже не балласт. Вдвоем мы уж точно справимся с Хайшем.

— Справимся, — Илья согласился, но вряд ли собирался броситься в бой прямо сейчас. Есть дела важнее Хайша. Всегда есть дела важнее. Он добавил: — Но попрошу об одном — постарайся не осуждать Алису, что бы мы о ней ни узнали.

Марина почему-то посмотрела на него с настоящим изумлением:

— Я и не думала ее осуждать!

— Правильно. Рассветники не судят.

Но ее будто распирало изнутри совсем другим:

— Дело не в этом! Я могу представить, как она пошла на эту сделку! Каждого человека можно поймать в минуту слабости, Илья, каждого! И не всегда в такие минуты получается взвесить все верно. Представь себя на ее месте — не факт, что ты на такую же сделку не пошел бы.

От неожиданной формулировки Илья опешил. Но попытался ответить очень спокойно, вкладывая вес в каждое слово:

— Факт, Марина. Я не способен даже взвешивать такие варианты.

Она будто еще что-то хотела добавить, но промолчала. Не стала продолжать спор. Илья считал, что все эти сомнения от неопытности. Со временем рассветница научится четко делить мир на добро и зло, тогда никаких метаний не останется. Странно, что за все это время она не поняла этого важного о самом Илье. Иначе бы не выдавала таких странных предположений.

Илья уже давно был влюблен в Марину, присматривал за ней с такой тщательностью, на какую вообще был способен. И радовался каждому успеху больше нее самой. Однако он видел и пробелы: Марина очень быстро втянулась, поднаторела и в метании ножей, и в самообороне, легко ориентировалась в новой информации и умела брать себя в руки в напряженные моменты. А в периоды неопределенности она смотрела на Илью — подражала его действиям и разделяла все решения. При всем этом изменения в Марине происходили будто на поверхности, но в душе ее оставался хаос. Именно поэтому она иногда выдавала нечто, что не может выдать рассветник со стажем. Илья все это видел, но не нагнетал проблему. Возможно, по мере накопления опыта Марина придет к тем же железобетонным установкам, что и сам Илья. Он-то рассветной деятельностью занимается с детства, то есть по мере взросления выращивал и приоритеты, а Марина пока принимает эти приоритеты как данные извне. Пройдет.

Да и для самокопаний времени было немного. Дело подвернулось само собой. Никто за помощью не обращался, но вмешательство паранормальных сил было очевидно. Илья наткнулся на информационное сообщение на местном сайте, потом раскопал подробности.

— Итак, — он выдавал подругам уже общую сводку. — Имеется уже пять жертв, но строительство продолжается. Солидный бизнесмен решил обосноваться в березовой роще — выкупил землю, нанял рабочих. Но за полгода успели только немного освободить участок и залить фундамент. Погибали только рабочие, причем всегда в результате несчастных случаев. Две бригады уже разорвали контракты, но у нашего товарища достаточно денег, чтобы нанять третью и четвертую. Что думаете?

Марина пожала плечами:

— А что тут думать? Феечки, как ты сам их называешь. Если, конечно, речь не идет о банальном нарушении техники безопасности.

— Лесной дух, — подтвердила и Алиса. — Защищает свою территорию. Жаль, что мы узнали об этом так поздно — могли бы спасти рабочих.

Илья кивнул:

— Алис, тебе лучше поехать с нами. Для всех нас это дело безопасное, но убийства надо прекратить. Возможно, они прислушаются к нам, если увидят своего.

Он направился к машине, но остановился, уловив, что Марина замерла на месте. Обернулся. Она задумчиво качала головой.

— Илья, это не наше дело. Нет, мы, конечно, можем попытаться по-хорошему, но дух не оставит любимое место добровольно.

— И что ты предлагаешь?

Она смотрела теперь увереннее.

— Без понятия. Попытаться напугать владельца так, чтобы он бросил эту затею. Возможно, позвать Хайша, притащить полтергейста или гуля из института — пусть темные устроят такой аттракцион, что оттуда люди полетят как ошпаренные. Страх творит чудеса. Все лучше, чем смерть.

Алиса молча ждала решения Ильи. Но оно было очевидно. Удивительно только, что Марина всегда размышляет в недопустимых направлениях.

— Мариш, рассветники так не работают. Что бы ни случилось, мы на стороне людей. И разве мы не обсуждали, что не сотрудничаем с темными? Это не тот случай, когда стоит прибегать к крайним мерам.

Она кивнула и тоже направилась к машине, попутно резюмировав:

— Тогда выход только один — вызвать закатника. Поговорим, конечно, для начала, совесть успокоим, а уж потом перейдем к решению проблемы.

Илья в очередной раз пришел в ступор от хода ее мыслей. Она будто подчеркивала, что надо сразу рубить, а не гонять из пустого в порожнее.

— Марин, ты ведь понимаешь, что закатник уничтожит феечек без разговоров?

Она ответила вкрадчиво, будто они ругались, и она пыталась свернуть конфликт в мирное русло:

— Я просто пытаюсь разобраться, Илья. Интересы людей превыше всего. Даже если эти люди сами заслуживают наказания, как в случае с фотографией. Верно?

— Конечно. Не ставь перед собой неразрешимых дилемм, Мариш. И дело пойдет проще.

Марина же продолжала рассуждения:

— Интересы светлых духов на втором месте. Если можно спасти и их, то спасаем. Верно?

— Верно, — Илья нахмурился, уже предполагая, к чему она клонит.

— Тогда почему мы не рассматриваем варианты учесть интересы и тех, и других, даже если для этого придется привлечь темных? Зато наши задачи будут решены с наименьшими потерями!

— Потому что у темных всегда свои интересы. И если наши интересы будут расходиться с их, то огребем не только мы, но и смертные, и светлые.

— Я прикидываю риск, Илья! Просто не могу не сомневаться!

Вот и та самая червоточина, замеченная уже давно и путающая Марине мысли. Все придет с опытом. Или она просто не доживет до получения правильных настроек. Илья знал, что лучше, когда такие вещи приходят сами, эволюционно, а не навязаны кем-то. Но, к сожалению, это редко возможно. Он тоже улыбнулся ей примирительно:

— Давайте сначала скатаемся на место и убедимся. А вдруг там мстительный дух? Тогда никаких моральных дилемм.

Она вздохнула и все равно не сдержалась:

— В том и дело. Мы постоянно ставим на веру, что зло окажется злом, а добро — добром. Если бы все было так просто, то и сомневаться не в чем.

Алиса проводила подругу взглядом и посмотрела на Илью с одобрением, будто поддерживала его сторону. Понятное дело, что о вмешательстве Хайша она даже не размышляла. И было приятно, что приоритеты Ильи не так уж и сложны, раз кто-то их может принять без сомнений.

Марина сидела на скамье в сквере недалеко от дома. Возвращаться пока не хотелось, вообще мечталось о каком-то пустом одиночестве, пусть кратковременном, но избавляющем от необходимости думать и говорить.

Феечки оказались феечками. И они даже не пытались отвечать на вопросы. Хранитель Алисы предпринял единственную попытку завязать разговор, но мгновенно примолк, когда в ту полетели сухие ветки. Внешне лесные духи были все тем же белесым свечением, едва уловимым для взгляда рассветника и вовсе незаметным для простых людей. Довольно агрессивными, но ведь это и по хранителям очень заметно. Теперь у Ильи не останется другого выбора, кроме как вызвать закатника. Смотреть на уничтожение феечек Марина не собиралась. Зачем? Убийство светлых, убийство злом добра. Добра, которое убило уже пятерых ни в чем не повинных рабочих. Зло должно убить добро, чтобы было меньше зла. Почему у Ильи все так просто? Сначала делаем то, потом это. Почему у Марины от этих двусмысленных стандартов в голове полная каша?

Она не особенно удивилась, заметив в стороне фигуру. Хайш направлялся к ней от стоянки. Будто отлично знал, где ее искать. Хотя он и знал — наверняка не раз следил.