— Два идиота… — продолжила Маша. — Вы вообще соображаете? Или просто делаете то, что хотите? — Ковалев привалился к дверному косяку, чтобы не упасть, а Лие пришлось держатся за его плечо, потому что здороваться с полом совершенно не хотелось. — Как так можно? Ну ладно он! — Есенина кивнула в сторону нахмурившегося Димы. — Но ты, Лия!

— Прости? — снова повторила она.

— Не могу в это поверить! — всплеснула руками Мария. — Не хочу с вами говорить!

— Черт… — одновременно выдали Лия и Дима.

— Прости меня еще раз, не знаю, что на меня нашло… это все Ковалев, он какой-то ненормальный… и я сама хороша…

— Лия, ты извиняешься уже второй день, — улыбнулась Мария. — Все в порядке, я уже забыла…

Вечер среды выдался необычным. Леонова сидела в спальне подруги, забравшись на ее кровать и наблюдала за неторопливыми сборами. В конце этой недели Есенина улетала в Лондон. Как оказалось, Барнс задержался ради нее в Москве намного дольше положенного и теперь ему нужно было побыстрее вернуться на родину. В связи с этим знакомства с родителями было решено переставить и Мария летела вместе с женихом в Англию. Но и без того было понятно, что это не стандартная туристическая поездка на неделю-другую. Ни Маша, ни Лия не могли сказать точно, когда первая вернется в Россию.

Есенина размеренно складывала вещи в уже второй переполняющийся чемодан, а Лия с грустью за ней наблюдала. Кто знал, сможет ли она найти такую же подругу в Питере? Да и разве можно было одного человека заменить другим? Опыт показывал, что нет…

— Может быть, ты останешься? — словно прочитав мысли соседки, поинтересовалась Маша, аккуратно складывая очередную пару брюк.

— Нет. Эта квартира мне будет не по карману…

— Слышала, тебе предлагали мое место…

— Как ты узнала?

— Вообще-то, я сама посоветовала тебя Игорю. — Есенина снова улыбнулась. — Не потому что ты моя подруга… — опередила она ее. — А потому, что из всего отдела ты лучше всего подходила на эту должность. У нас почти вся команда — это талантливые художники, но только ты при этом отличаешься ответственностью и организационными способностями. Ты бы неплохо справилась…

— Ты же знаешь, Маш…

— Но в Питере тебе все придется начинать с нуля! — Есенина бросила складывание одежды, скрестила руки на груди и сердито уставилась на подругу. — Ты же понимаешь, что это не так просто? Найти хорошее место, показать себя там, подняться по карьерной лестнице… да и дадут ли тебе такую возможность? А здесь… у тебя уже были бы хорошая работа, зарплата и квартира…

— Я знаю, что ты права, но правда не могу иначе… — Леонова пожала плечами, покачала головой. — Я сама думаю обо всем этом. В столице я несколько лет впахивала на неблагодарной работе, затем больше полугода боролась с Игорем и его тараканами. Уверена, что в Питере мне будет нелегче, но… это шанс начать все с начала, понимаешь?

— Понимаю… — вздохнула Есенина. — Жаль, что так вышло…

— Мне тоже…

— Я думала, что вы будете вместе… — Лия кивнула, закусила губу. Она тоже поверила в это. Поверила, что может быть счастливой с тем, кто, как она была уверена, предназначался ей самой судьбой. И самое странное, что Леонову и впрямь не смущал ни брак за его плечами, ни сын. Она готова была принять Макса, как своего, ей не составляло труда возиться с ним, она ни дня не считала его чужим. А Игорь… она столько всего простила своему нерадивому начальнику и стоило ей только поверить в их счастливое совместное будущее, как он решил вонзить ей нож в спину.

— А знаешь, что? — Есенина вдруг задорно улыбнулась, забираясь на кровать к подруге.

— Что?

— Я как только немного освоюсь в Лондоне, сразу приглашу тебя к себе, а ты приезжай, слышишь? Обязательно приезжай, будем жить там вместе!

— Ну что ты такое говоришь? — Лия рассмеялась. — Кому я там нужна?

— А ты видела, как на тебя Дэниел смотрел?

— Друг Тома что ли?

— Он самый! — активно закивала Маша. — Я уверена, что он на тебя запал.

— Скажешь тоже… — Лия махнула рукой. — Вечно напридумаешь…

— Ну конечно, это же я с ним танцевала полвечера, — хмыкнула Мария.

— Потанцевали, подумаешь?!

— Короче, сказала, приезжай, значит, приезжай! А там и за Дэна тебя замуж выдадим, — Лия звонко расхохоталась и откинулась на кровати, приняла позу морской звезды и вскоре почувствовала, как подруга рядом проделала тоже самое.

Что бы она не говорила, вот он был, конец их маленькой эпохи. Мария уезжала в Лондон, она — в Питер. Кто знал, когда они увидятся в следующий раз?

— Я была рада быть твоей соседкой… — призналась Леонова. — Готовить ты, конечно, не умеешь, но меня забавляли твои пижамы. — Есенина рассмеялась. Ее слабость к цветастым пижамам с животными умиляла практически всех.

— А мне было комфортно жить с тобой… — ответила Мария. — У меня еще не было соседки, которая так баловала бы меня своими кулинарными способностями…

Остаток вечера они проговорили, позабыв о том, что Маше нужно было собираться, вспоминая все, что успело с ними случиться за последние несколько месяцев.

Игорь все чаще возвращался в своих мыслях к словам друга о том, что придет время, и он пожалеет о том, что позволил Лизе вернуться в свой дом. В свою жизнь. Дни шли, а находиться рядом с ней становилось все тяжелее. Недавно он заметил, как Разумовская грубо разговаривала с их сыном, дернула Макса за руку, заставила расплакаться и понял, что ошибся. Он чертовски ошибся, когда поверил ей. Лиза врала, ей не нужен был их ребенок, она не пыталась исправить свои ошибки, она не относилась к Максу так, как подобало матери. Скорее всего, она просто не готова была ею быть.

Громов преследовал ее. Он месяцами изводил ее, брал штурмом, так сказать. И Лиза сдалась. И не потому, что любила, не потому, что он нравился ей, а потому, что вроде бы после такого, она должна была согласиться. На этом настаивали ее подруги, как он узнал позже, даже родители, которые сочли Громова хорошей партией для нее.

Лиза родила ему Макса не потому, что хотела ребенка и уж тем более не потому, что готова была к такому шагу. Нет… Разумовской нечего было дать сыну, она сама была большим, несносным ребенком. Лиза родила сына, потому что вроде бы так действительно было положено в обычных семьях. Она слепо следовала традициям и принятым в обществе стандартом. И она не могла стать Максу достойной матерью.

Игорь хотел сделать все, как лучше. Он хотел подарить сыну счастливое детство, полную семью, но в итоге все получилось наоборот. Как говорилось, благими намерениями…

— Игорь, мне нужны деньги. — Это стало последней каплей. Нет, Громов не собирался поднимать руку на жену, ругаться с ней или что-то требовать. К его великому разочарованию, Разумовская просто не могла дать то, что ему было нужно. Это стало последней каплей для признания собственной неправоты.

Вечер будничного дня он хотел провести в тишине и одиночестве. Макс уже спал, все уроки с ним были сделаны и проверены, пачка новых комиксов покоилась на книжном стеллаже. Игорь сидел на просторной террасе и медленно потягивал второй стакан виски. На душе было тяжело. Когда-то давно они обустраивали ее вместе с бывшей женой. Выбирали мебель, которая бы сюда легко вместилась, спорили из-за цвета подушек… Лиза в то время была как раз беременна Максом, а Игорь верил, что они будут самой счастливой семьей на свете.

— Зачем? — Разговаривать с ней сейчас совершенно не хотелось, но Громов понимал, что Разумовская никуда не денется. Она поежилась, а затем присела рядом, обняв себя руками. На террасе и впрямь было прохладно, но Игорю это даже нравилось…

— Зачем нужны деньги? — Лиза усмехнулась. — Какая разница?

— Большая… — Игорь вздохнул, допил остатки алкоголя, а затем бросил на бывшую жену тяжелый взгляд. — Если что-то нужно Максу, я куплю сам. Если ты просишь деньги на личные нужды, то извини, я этим заниматься больше не буду.