© 2013 by Jennifer L. Armentrout

© И. Литвинова, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2015

Больше всего в жизни я боялась двух вещей. Я панически боялась проснуться среди ночи и увидеть перед собой полупрозрачную фигуру призрака. Умом я понимала, что такое вряд ли случится, но стоило подумать об этом, как становилось не по себе. А еще я всегда боялась опоздать на занятия.

Я ненавижу опаздывать.

Терпеть не могу, когда все оборачиваются и смотрят, как ты влетаешь в класс через минуту после начала урока.

Вот почему весь уик-энд я колдовала над картами Гугл, прокладывая маршрут от своей квартиры в Юниверсити Хайтс до парковки для тех, кто живет не на кампусе. И в воскресенье даже съездила туда два раза, чтобы убедиться, что Гугл меня не обманывает.

Расстояние составило чуть больше полутора километров.

Пять минут на машине.

Я выехала из дома на пятнадцать минут раньше, чтобы приехать ровно в девять, за десять минут до начала лекции.

Но я не учла полуторакилометровую пробку перед светофором в исторической части города и «аншлага» на парковке кампуса. Мне пришлось оставить машину у ближайшей железнодорожной станции, оставшееся время ушло на поиски паркомата.

«Если тебе так уж неймется удрать на другой конец страны, живи, по крайней мере, на кампусе. Надеюсь, у них есть общежитие?» Голос матери ворвался в мои мысли, когда я остановилась перед корпусом естественных наук имени Роберта Бёрда, чтобы отдышаться после восхождения на самый крутой в мире холм.

Я умышленно отказалась от общежития, зная, что мои родители непременно время от времени будут там появляться, докучать наставлениями и разговорами и я бы умерла со стыда перед ни в чем не повинными сокурсниками. Вместо этого я залезла в свои кровно заработанные деньги и сняла апартаменты с двумя спальнями рядом с кампусом.

Морганстены были в бешенстве.

И это доставляло мне особенную радость.

Но сейчас я уже начинала жалеть о своей бунтарской выходке, потому что, когда из удушливой жары августовского утра я нырнула в прохладу кирпичного здания, на часах было уже одиннадцать минут десятого, а кабинет астрономии, куда я так спешила, находился на втором этаже. И почему, черт возьми, я выбрала астрономию?

Может, потому, что от перспективы просидеть еще один год на биологии меня тошнило? Да, точно. В этом была причина.

Взбежав вверх по широкой лестнице, я ворвалась в двойные двери и влетела прямо в кирпичную стену.

Шатаясь, я беспомощно взмахнула руками, словно сбитый уличный регулировщик. Нагруженная учебниками «сумка-почтальонка» соскользнула с плеча, увлекая меня за собой. Волосы рыжей пеленой накрыли мое лицо, заслоняя окружающий мир.

Боже мой, я падала! И ничто не могло этому помешать. Я уже представила себя со сломанной шеей. Меня ожидал настоящий кошмар…

Моя талия вдруг оказалась в жестких тисках, которые и остановили свободное падение. Сумка упала на пол, и из нее посыпались дорогущие книги и ручки. Мои любимые авторучки! Они катились по блестящему паркету. А в следующее мгновение я была прижата к стенке.

И она оказалась на удивление теплой.

Стена ухмыльнулась.

– Тпру! – произнес низкий голос. – Ты жива, милая?

Стена была вовсе не стеной. Это был парень. Мое сердце остановилось, и всего на миг сдавило грудь так, что я не могла ни двигаться, ни соображать. Меня отбросило на пять лет назад. Я оцепенела. Воздух с трудом вырвался из легких, и мурашки пробежали по спине. Мышцы одеревенели.

– Эй, – уже мягче, даже с некоторым беспокойством произнес голос, – ты в порядке?

Я заставила себя сделать глубокий вдох, просто чтобы не задохнуться. Вдох-выдох, вдох-выдох, напомнила я себе. За последние пять лет я, кажется, снова научилась дышать. Я уже была не четырнадцатилетней девчонкой. И жила не там, а здесь, на другом конце страны.

Два пальца взяли меня за подбородок, заставив поднять голову. Дивные голубые глаза в обрамлении густых черных ресниц неотрывно смотрели на меня. Их глубокий цвет, ослепительно-яркий на фоне угольных зрачков, был таким живым и возбуждающим, что на какое-то мгновение я потеряла ощущение реальности.

И тут меня словно током ударило.

Парень держал меня в своих руках. Это было со мной впервые. Тот единственный эпизод из прошлого был не в счет, я предпочла бы забыть его навсегда. Но с этим парнем… я прижималась к нему, прижималась всем телом. Как если бы мы танцевали. Меня обдало жаром, когда я вдохнула легкий аромат одеколона. Вау. Запах был приятным и дорогим, как и его…

На меня вдруг накатила злость, сладкое и знакомое чувство, которое всегда помогало побороть панику и смущение. Я в отчаянии уцепилась за него и обрела дар речи:

– Отпусти. Меня. Сейчас же.

Голубые Глаза тотчас убрали руки. Лишившись опоры, я покачнулась и еле удержалась на ногах. Тяжело дыша, словно пробежала пару километров, я откинула с лица волосы и наконец смогла заглянуть в Голубые Глаза.

Боже правый, эти Голубые Глаза…

Вот такие красавцы и толкают девчонок на глупости. Он был высок, на две головы выше меня, широк в плечах, узок в талии. Фигура атлета, пловца. Волнистые черные волосы падали ему на лоб, сливаясь с темными бровями. Широкие скулы и полные, выразительные губы завершали образ, будто созданный для того, чтобы девчонки пускали слюни. И в сочетании с глазами-сапфирами… нет, устоять было невозможно.

Кто мог подумать, что в каком-то захолустном Шефердстауне водятся такие породистые самцы?

И я наткнулась на него. В буквальном смысле. Потрясающе.

– Прошу прощения. Я торопилась на занятия. Опаздываю и…

Уголки его губ чуть дрогнули, когда он опустился на колени и начал собирать мои разбросанные вещи. Я была готова разрыдаться. Слезы уже душили меня. Теперь я точно опоздала, и не могло быть и речи о том, чтобы в первый же день учебы войти в класс и так опозориться. Это был полный провал.

Я нагнулась, чтобы собрать свои авторучки.

– Не обязательно мне помогать.

– Нет проблем. – Он поднял листок бумаги и взглянул на меня. – Астрономия, кабинет 205? Между прочим, я тоже туда направляюсь.

Здорово. Теперь мне весь семестр суждено любоваться парнем, которого я чуть не покалечила.

– Ты опоздал, – запинаясь, пролепетала я. – Мне очень жаль.

Затолкав книги и авторучки в мою сумку, он встал и протянул ее мне.

– Не переживай. – Кривоватая ухмылка появилась на его лице, и стала заметна ямочка, но почему-то только на левой щеке. – Я привык, что девушки сами на меня бросаются.

Я поморщилась, решив, что не расслышала или неправильно поняла голубоглазого красавчика. Ну не мог же он, в самом деле, сморозить такую чушь.

Но я ошиблась, он действительно так сказал, и это было еще не все.

– Правда, никто еще не пытался запрыгнуть на спину. Мне даже понравилось.

Чувствуя, как горят мои щеки, я наконец очнулась.

– Я вовсе не пыталась запрыгнуть тебе на спину. И вообще бросаться на тебя…

– В самом деле? – Кривоватая усмешка никуда не делась. – Тогда вдвойне обидно. Могло бы получиться лучшее в истории начало учебного года.

Я не нашлась с ответом и тупо стояла, прижимая к груди тяжелую сумку. В моем родном городе ребята не флиртовали со мной. В старшей школе большинство из них даже не осмеливалось взглянуть в мою сторону, а те немногие, кто со мной общался, и в мыслях не допускали флирта.

Взгляд Голубых Глаз упал на листок бумаги, оставшийся у него в руке.

– Эвери Морганстен?

Сердце екнуло.

– Как ты узнал мое имя?