Он резко обернулся.

– Что?

– Я понимаю, почему ты это сделал.

Кэм замер.

– Эвери…

– Я не знаю, что ты сейчас подумаешь обо мне, но ты защищал свою сестру, и, хоть я не одобряю жестокости, но это твоя сестра и… – Что, если бы у меня был брат и он поступил бы так же, после того, что произошло со мной? Наверное, он стал бы моим героем, как бы пугающе это ни прозвучало. – …некоторые люди заслуживают того, чтобы им вышибли мозги.

Он пристально смотрел на меня.

Я сложила руки на коленях.

– А есть те, кто вообще не заслуживает права дышать. Я говорю, наверное, страшные вещи, но это так. Тот парень мог убить твою сестру. Черт возьми, он ведь мог забить до смерти и другую девчонку.

Кэм не сводил с меня изумленного взгляда, словно у меня вырос второй нос.

– Я заслуживаю наказания, Эвери. Я должен быть в тюрьме. Ведь я едва не убил его.

– Но ты не убил его.

Он промолчал.

– Позволь, я задам тебе один вопрос. Если бы можно было все вернуть, ты бы снова поступил так же?

Он ответил не сразу.

– Я бы все равно поехал к нему домой и врезал как следует. Может, не покалечил бы, но, честно говоря, не думаю, что поступил бы иначе. Этот подонок избивал мою сестру.

Я сделала глубокий вдох.

– Я не осуждаю тебя.

– Ты…

Я пожала плечами.

– Извращенная психопатка?

– Нет. – Искренняя улыбка сняла напряжение с его лица. – Ты необыкновенная.

– Я бы поостереглась так говорить.

– Серьезно, – сказал он, подходя к дивану. Он сел рядом со мной. – Я подумал, что стану тебе противен или ты разозлишься на меня, когда узнаешь.

Я покачала головой.

Кэм прижался ко мне лбом и нежно обхватил мои щеки ладонями. Его глаза искали мои глаза.

– Наконец-то я снял с души этот груз. Не хочу, чтобы между нами стояли какие-то секреты.

Я улыбнулась, когда он коснулся уголков моих губ поцелуем, но едва почувствовала это прикосновение. Кэм откинулся на спинку дивана и притянул меня к себе. Я тесно прижалась к его груди, но холод все равно пронизывал меня до костей. Он поделился со мной своей самой страшной тайной, хотя и боялся моего осуждения, а я по-прежнему держала свою взаперти. Это было несправедливо, и я не могла избавиться от нехорошего предчувствия, что неизвестный не оставит меня в покое.

«Как ты можешь с этим жить?»

Кэм поцеловал меня в макушку, и у меня перехватило дыхание.

Я и сама не понимала, как живу с этим.

Я не особо задумывалась об этом, но в Кэме всегда чувствовалось какое-то внутреннее напряжение; его тяготила тайна, которая, как он думал, может разрушить все, что ему дорого. Почему я так долго была слепа – оставалось для меня загадкой.

Но теперь наступило облегчение… отчасти.

Я подозревала, что к этому признанию Кэма подтолкнуло то, что он не поверил ни единому слову из того, что я наплела про эсэмэску. Возможно, он надеялся, что, открывшись мне, услышит и мою правду.

Да, только она грозила разрушить то, чем я дорожила больше всего на свете.

Нас.

Но в День святого Валентина я отказывалась думать об этом. Впереди был мой счастливый день, и я не хотела омрачать его.

Утром Кэм появился у меня на пороге с красной розой, и еще по одной я получала после каждой лекции в универе. К концу дня их набралось с полдюжины, а вечером, когда он пришел ко мне, стало вдвое больше. Я не знала, какие у него планы на этот вечер, и испытала облегчение, увидев его в джинсах и пуловере. Было уже поздно, начало десятого, и, поскольку праздник пришелся на пятницу, я сомневалась, что мы вообще выберемся из дома.

Поблагодарив его за розы, я отнесла их на кухню и поставила в вазу с остальными. Он все еще стоял в дверях.

– Что ты там делаешь? – спросила я.

Хитрая улыбка играла на его губах.

– Стой, где стоишь, и закрой глаза.

– Я должна закрыть глаза?

– Да.

Я повела бровью, пытаясь скрыть нарастающее возбуждение.

– Это что же, сюрприз?

– Конечно, сюрприз. Закрывай глаза.

Мои губы дрогнули в усмешке.

– Твои сюрпризы такие же пугающие, как и идеи.

– Мои идеи и мои сюрпризы – гениальные.

– Вспомни, как ты…

– Закрой глаза, Эвери.

Ухмыльнувшись, я послушно закрыла глаза. Я слышала, как он вышел за дверь, но вскоре снова зашел в квартиру.

– Не подглядывай.

Как же, не подглядывать… Это было все равно что поставить перед мной кусок торта и запретить его съесть. Я сделала легкое движение.

– Кэм…

– Две секунды, – сказал он, и было слышно, как что-то тяжелое вкатывается в коридор.

Что же это, черт возьми? Я сгорала от любопытства, и все труднее было стоять с закрытыми глазами. Я даже не догадывалась, что он задумал, но от Кэма можно было ожидать чего угодно.

Он взял меня за руку.

– Не открывай глаза, хорошо?

– Они закрыты. – Я позволила ему проводить меня из кухни в гостиную.

Кэм отпустил мою руку и обнял меня сзади, прижимаясь щекой. Еще не так давно я ненавидела, когда кто-нибудь стоял у меня за спиной, но теперь обожала, когда это делал он. Ощущение его рук, его сильных объятий, особая чувственность этой позы приводили меня в восторг.

– Теперь можешь открывать. – Его губы пробежались по моей щеке, обдавая меня волной мурашек. – Или так и стой с закрытыми глазами. Мне это тоже нравится.

Я рассмеялась, накрывая ладонями его руки, устроившиеся у меня на животе, и открыла глаза. От изумления у меня перехватило дыхание.

– О боже, Кэм…

Прямо передо мной, на высокой подставке, стоял огромный террариум, выложенный внутри песком и камнями, увитый зеленой листвой, и в углу, рядом с укромной норкой, сидела черепашка размером с мою ладонь.

Он усмехнулся.

– Нравится?

– Нравится? – Потрясенная, я кивнула, высвобождаясь из его объятий, и прижалась руками к стеклу. Малышка внутри спрятала голову в панцирь. – Я… я просто в восхищении.

– Хорошо. – Он встал рядом. – Я подумал, что теперь Рафаэлю будет с кем сходить на свидание.

Я снова рассмеялась, сморгнув подступившие слезы.

– Ты не должен был все это делать, Кэм. Это… слишком.

– Ерунда, и к тому же каждому нужен домашний питомец. – Он наклонил голову, целуя меня в щеку. – С Днем святого Валентина.

Повернувшись к нему, я обвила его шею руками и поцеловала так, словно завтра уже не наступит. Когда я оторвалась от него, в его глазах полыхал синий огонь.

– Спасибо тебе.

Он накрыл мой рот мягким, до боли нежным поцелуем.

– Пожалуйста.

Я обняла его за талию, прижимаясь к его груди.

– Это мальчик или девочка?

– Знаешь, если честно, понятия не имею. Говорят, что можно определить пол по форме панциря, но черт его знает, как это делается.

Я усмехнулась.

– Что ж, мальчик это или девочка, я все равно назову его Микеланджело.

Кэм рассмеялся.

– Идеально.

– Нам бы еще двоих для компании.

– Это верно.

Я выскользнула из его рук и, улыбаясь, заглянула ему в глаза.

– Я сейчас.

Я бросилась в спальню и схватила открытку, в которую вложила билеты на матч. Когда я вернулась в гостиную, Кэм пристраивал тепловую лампу над террариумом. Он обернулся, нежно улыбаясь мне.

– С Днем святого Валентина, – сказала я, чуть ли не всучив ему открытку. Мои щеки пылали. – Это не так круто, как твой подарок, но надеюсь, что тебе понравится.

– Я в этом даже не сомневаюсь. – Уголок его губ пополз вверх, когда он аккуратно открыл конверт и достал открытку. Я не стала писать длинное поздравление, потому что просто не знала, что еще сказать, и ограничилась лишь парой строк и своим именем.

Я затаила дыхание, когда он раскрыл ее. Полуулыбка сменилась улыбкой на пол-лица, когда в его пальцах оказались два билета. Он взглянул на меня сквозь опущенные густые ресницы.

– Это просто фантастический подарок, любимая.