Он отпер верхний ящик письменного стола и засунул руку в глубину, пытаясь достать спрятанный там черный кожаный бумажник. Он извлек изображение Урсулы, моментальный черно-белый фотоснимок, уже довольно поблекший. Но время было не властно над этим горящим взором, сияющей улыбкой, сулившей веру и надежду.

Бумажник был потрепанный, кожа потрескалась. Он погладил его рукой, вспоминая. Эта вещь принадлежала Зигмунду…

Он засунул памятную вещицу назад в ящик и поразился самому себе: в горле он ощутил комок, и почему-то защипало глаза. Решительно подавив внезапный приступ сентиментальности, Максим встал и прошелся по ковру кремового цвета, затем остановился у окна, глядя сквозь жалюзи, опущенные на зеркальное стекло офиса вниз на Пятую авеню. В своем теперешнем состоянии он навряд ли что-либо видел. Охватившая его еще с утра в Лондоне меланхолия упорно давала о себе знать. И сейчас он поймал себя на том, что предается воспоминаниям о прошлом, и без того усугубляя свое плачевное состояние. Он пытался сосредоточиться на настоящем, ему надо было кое-что продумать и спланировать. Он прилетел в Нью-Йорк на уик-энд с надеждой повидать дочь. Но до понедельника Аликс была недосягаема, быть может, даже до вторника. Сегодня пятница. Впереди три дня.

Что делать? Как убить время?

Возможностей у него было множество, но ничто не прельщало. На Пятой авеню находилась его квартира, но, отправься он туда, его неминуемо ждала бы встреча с Адрианой, чьей единственной целью в жизни за последнее время, казалось, стало стремление устраивать с ним перепалки. Он мог пойти на Саттон-Плейс, в дом, снятый им для Блэр, но тогда он оказался бы во власти ее придирок и завуалированных угроз, которые, по сути, уже переросли в прямые. У него была собственная ферма в Коннектикуте, но Адриана могла прослышать о его появлении в Нью-Престоне и примчаться, чтобы повоевать с ним на лоне природы, что куда лучше, чем в душном городе. Определенно, она все еще была достаточно воинственна в данный момент.

Единственное, чего ему по-настоящему хотелось, это побыть одному. В полном одиночестве.

Только одно место давало ему эту возможность, притом отличное место – его дом на взморье в Ист-Хемптоне. Зимой он стоял закрытый, но содержался более или менее в порядке, готовый к его приезду в любой момент.

Дом был пригоден для жилья круглый год, утеплен, зимой в нем постоянно поддерживалась плюсовая температура. Элиас Малвени, его садовник и мастер на все руки, присматривал за домом, наведываясь туда почти ежедневно. Раз в неделю захаживала протереть пыль миссис Малвени. Все, что требовалось Максиму, это позвонить Элиасу и распорядиться, чтобы тот сходил и прибавил тепла, а миссис Малвени забежала в субботу похлопотать по хозяйству. Это было проще простого.

Максим вернулся от окна к письменному столу, довольный осенившей его идеей съездить на пару деньков в Ист-Хемптон. Была возможность насладиться редким даром – одиночеством и постараться разложить по полочкам свои мысли. А то и послушать музыку, прогуляться по пляжу. Но в основном он мог бы заняться приведением в порядок своих ощущений и устранением хаоса, что творится в голове и сердце.

Внутренне он давно испытывал в этом потребность, но все никак не мог подвигнуть себя на какое-либо действие. Быть может, как раз подошло время что-то решить в личной жизни, определиться в отношении Адрианы и Блэр. Лишь после этого он сумел бы взять себя в руки, добраться до корней своего личного кризиса, грозившего поглотить его. А затем, возможно, разрешились бы все его внутренние конфликты.

Он раскрыл записную книжку и набрал номер Элиаса Малвени на Лонг-Айленде. В трубке раздавались долгие гудки. Он взглянул на настольные часы – ровно одиннадцать. Наверняка Элиас совершает свой ежедневный обход, проверяя чужие коттеджи поселка: он обслуживал по совместительству и других владельцев. Вне всякого сомнения, и миссис Малвени отправилась на закупку продовольствия для уик-энда.

«Ничего страшного, – решил Максим, – рано или поздно я дозвонюсь до них». Он нажал кнопку вызова на внутреннем телефоне.

– Дуглас, зайдите, пожалуйста.

– Сию минуту иду, сэр.

Дуглас Эндрюс, личный секретарь Максима, появился в дверях через несколько секунд. Он родился и воспитывался в Нью-Йорке, был дружелюбен и готов вкалывать сутки напролет. Невысокого роста шатен, здоровый, свежий, он начал работать у Максима, когда ему исполнилось 28 лет, был предан, честен и горой стоял за своего шефа.

– Вот официальные документы по делу «Май-стел», то, что вы меня просили подготовить. Секретарь Питера Хейлброна оставил вам эту записку насчет контроля «Блейн-Грегсон», – доложил Дуглас. Он опустил бумаги на пустой хромированный поднос, стоявший на углу стола справа, и присел на стул перед Максимом.

– Благодарю, – сказал Максим, глянув на ворох документов. – Я скоро займусь ими. У меня к вам, Дуглас, пара небольших просьб. Во-первых, возьмите, пожалуйста, для меня машину напрокат и пригоните сюда к четырем часам. А во-вторых, отправьте одну из секретарш в Блумингдейл закупить кое-что из провизии – холодных цыплят, картофельного салата, кусок сыра бри, французских булок и пакет молока. Пожалуй, это все.

– Я займусь этим сейчас же. – Дугласу не вполне удалось скрыть удивление в голосе, и он вопросительно посмотрел на Максима. – Готовитесь к отъезду? – поинтересовался он.

По лицу Максима скользнула едва заметная улыбка.

– Похоже, что так. Подумал, не съездить ли мне на дачу в Ист-Хемптон на уик-энд. Одному. Хочу немного побыть в тихом местечке, поразмышлять в тиши. И хочу, чтобы никто не знал, где я.

Дуглас кивнул.

– Понял. Машиной займусь сам, в магазин отправлю Алису. А вы уверены, что этой провизии вам хватит? Может, купить побольше?

– Нет-нет, цыпленка и салата мне вполне хватит на вечер. Что-нибудь еще я смогу купить в Ист-Хемптоне в воскресенье утром.

– Вы смелый человек, если выезжаете в четыре часа, – рискнул прокомментировать намерение шефа Дуглас. – Попадете в самый пик на лонгайлендском скоростном шоссе. Возможно, целесообразней было бы поехать в Хемптон попозже, часиков в шесть.

– Зимой не так страшно.

– Ну да… – Дуглас осекся, так как заметил, что Максим уже думает о чем-то другом. Он встал, чтобы уйти.

Максим протянул было руку к подносу за документами и сказал, вспомнив:

– Вот еще что. Спросите у Питера, согласен ли он на небольшой ленч со мной. И если он сможет, то дайте знать им в «Четыре времени года», что мне нужен сегодня мой постоянный столик. По возможности – в час или около.

– Да, сэр Максим, – пробормотал Дуглас, тихонько прикрывая за собой дверь.

К намерению Максима провести уик-энд в одиночестве Дуглас отнесся с некоторым недоверием: вряд ли он будет там один, скорее с новой дамой. Счастливчик, думал Дуглас. Он успевает все и еще чуть-чуть. Чего бы я ни дал, чтобы побыть на его месте. Хотя, как сказать, подумал минутой позже Дуглас, садясь за свой стол. Разве я хотел бы, чтобы моей женой была Адриана? Или иметь ту подружку из Саттон-Плейс, которая ничем не лучше. Грэм Лонгдон прозвала ее мисс Жадные Потроха, и она права.

И как только мог такой король угодить в подобную ситуацию? Дуглас пришел к выводу, что блестящие бизнесмены вовсе не обязательно проявляют столько же ума в отношениях с женщинами.

Он набрал номер Питера Хейлброна, главы отделения недвижимости «Уэст Интернэшнл».

– Питер, это Дуглас. Босс интересуется, сможешь ли ты найти время и пообедать с ним сегодня накоротке? Внизу. В час. Надеюсь, ты сможешь, потому что он, похоже, приуныл.

– О чем речь, время найду, – мгновенно согласился Питер. – Что ты имеешь в виду, говоря «приуныл»?

– Когда босс пришел утром, он вроде был слишком задумчив. Или, точнее, встревожен. И немного грустный. Или мне это показалось?.. В общем, все это на него похоже. Ты же знаешь, он мастер скрывать свои чувства.

– Знаю. Как по-твоему, в чем причина – бизнес или личное?