— Ты Мейдок?

Лезвие меча чуть дрогнуло и прокололо мне кожу, однако я даже не дернулся, ожидая ответа. Теплая капля крови скользнула по шее.

— Ты знаешь обо мне?

— Теперь да.

— Все?

— Только основное. То, что сочла нужным сказать Лейла мне о моем… еще одном брате.

Очень худые пальцы сжались на рукояти меча так крепко, что казалось, вот-вот его сломают. Едва слышный треск был тому доказательством. Мейдок тоже обладал силой, как и все из рода Катани.

— Какой он?

Я стоял, осмысливая вопрос, и наконец вздохнул:

— Регил — ублюдок, каких только поискать. Тебе повезло, что ты жил вне его сферы внимания.

— Ты совершенно не знаешь моей жизни! — внезапно вспылил он.

— А ты моей, — резонно указал я.

Мы оба замолчали. Потом неожиданно лезвие меча опустилось.

— Ты пришел за Станиславом и остальными, я правильно понимаю?

— Да, — честно признался я.

— Зачем явились остальные?

— Оборотни хотят Белила и убийцу сына предводителя клана Песчаных котов. Тинар хочет славы безумца, посмевшего атаковать неприступную Белую Ложу, — он как-никак воин пустыни и не мог пройти мимо такой славной драки. Все они здесь для того, чтобы отвлечь внимание.

— Я предлагаю договор тебе и твоим союзникам, — тихо проговорил он.

— Какой?

— Оборотни получат Белила и того, кто убил молодого кота. Ты получишь своих жрецов, варварам будут открыты врата Ложи, но они должны будут только заблокировать несколько участков Ложи, которые я укажу. Сейчас здесь всего несколько отрядов, основное войско отправилось усмирять непокорных, вернее, производить впечатление. Правда, Динар остался, но если его вовремя локализовать, то неприятностей он не доставит.

— А маги?

— Это будет моя задача. — Жесткий голос уверенного в своей силе человека. Мой брат интересный тип, оказывается.

— Сделка предполагает условия и выгоды для обеих сторон, пока я услышал условия для себя и моих союзников. Что ты хочешь за помощь?

— Все просто. — Он улыбнулся, но глаза оставались холодными и колючими. — Я хочу стать Верховным магом Белой Ложи.

— Это мне понятно… но удержишь ли?

Мейдок пожал плечами:

— Это ведь будет моя проблема?

— Действительно, — медленно проговорил я. — Тогда вопрос по делу: как ты собираешься блокировать магов?

А вот теперь его улыбка была особо неприятной, и внезапно он стал похож на Регила. В этот момент никто бы не подверг сомнению тот факт, что это сын бывшего короля Мирейи.

— Ты видел тварей там, в канализации?

— Видел, — передернул я плечами.

— Я имею возможность управлять кое-какими из них, тем более у меня есть поддержка среди оппозиции.

— Интересно…

А братец хорошо подготовился к перевороту.

— Я согласен.

— Тогда осталось заключить соглашение. — Он удовлетворенно кивнул.

— У нас не очень много времени, — предупредил я. — Мои союзники выжидают только ранее оговоренный кусок времени перед атакой.

— У меня его тоже не очень много, — отозвался маг. — Митас уже начал действовать, и, как я подозреваю, именно сейчас он должен был вступить в зал Совета магов… Чем это все закончится, я не знаю. Но без этого соглашения мы с тобой ни о чем не договоримся, твое высочество.

— Говори… — Упоминание мага Митаса, о котором я смутно слышал еще в каких-то легендах и читал в исторических хрониках, уже настораживало, а все остальное просто было нехорошим предчувствием неприятностей.

— Для начала тебя нужно избавить от этой вони. — Черные глаза внимательно оглядели меня с ног до головы.

Слабое дуновение ветра, и воздух неожиданно стал чистым и свежим. Словно кто-то омыл коридор свежей волной воды. Возник едва уловимый знакомый запах каких-то цветов. Очень смутный, как будто из далекого прошлого…

— Спасибо, — весьма искренне выдохнул я.

А вот теперь улыбка наконец достигла его глаз, но тут же пропала.

— Я хочу, чтобы ты согласился на заклинание «Раскрытие души». Только в этом случае мы до чего-то договоримся.

Я вздрогнул и замер, размышляя. Да уж, удивил братец, ничего не скажешь. Это уникальное и страшное заклинание может быть использовано только с добровольного согласия обоих участников действия. Но в нашем с ним случае… Мы оба не просто сможем увидеть побуждения и мотивы поступков друг друга, но произойдет как бы слияние душ, когда один на какие-то мгновения станет другим. Заклинание очень трудно удерживать в рамках каких-то ограничений, поэтому его используют только очень сильные и опытные маги. Мейдок мог быть сильным, но опытным — вряд ли.

Я стиснул зубы, Лейла… Имя богини напомнило о нашем разговоре перед отправлением в Белую Ложу, и я выдохнул:

— Согласен. Но помни, не только ты увидишь меня, но и я тебя…

И внезапно лицо моего сводного брата озарила какая-то странная грусть.

— Тебе не кажется, что нам обоим это в итоге не должно повредить? Это самый быстрый способ понять друг друга… Как братьям.

— Это ведь не твоя идея, — тихо заметил я.

— Да, учитель обладает даром предвидения, он мне и подсказал, потому что в иных случаях развилки будущего весьма неоднозначны как для тебя, так и для меня.

Я покачал головой:

— Придется поверить тебе на слово. Мы сделаем это здесь?

— Нет, — черные глаза блеснули насмешкой, — есть место, где нас не побеспокоят. Двигайся за мной и не используй магию ни в коем случае, иначе охранная система башни засечет тебя в два счета. А так я прикрою тебя шлейфом собственной магии.

Он развернулся и зашагал прочь не оглядываясь, чтобы проверить, иду я за ним или нет. Я скользнул следом, а в голове крутилось воспоминание о том, что маги созревают в двадцать пять лет, и, судя по всему, мой брат как раз осознал пределы своих сил и возможностей. Интересно, каковы они, если он позволяет чужой божественной магии вплетаться в его собственную, маскируясь?

В какой-то момент он притормозил у стены, коснулся ее рукой и… начал проваливаться в камень. Я не позволил себе задуматься и нырнул за ним.

Ощущения были странными, необычными и очень… познавательными. Мы плыли в толще воды, поднимаясь все выше и выше, чтобы в какой-то момент вынырнуть.

Я понял, что стою держась за стену в какой-то комнате и колени у меня явственно подрагивают. Ничего себе…

— А ты молодец, — раздался задумчивый голос моего новоявленного брата. — Когда я в первый раз учителя протащил вот так, он не смог сдержать завтрак в себе. А ты даже на ногах стоишь. Да и теория подтвердилась…

— Какая теория? — поднял я глаза на него.

— Если мне удастся спрятать силу жреца Лейлы под своей, то, значит, я буду способен вытащить всех троих твоих коллег из этой ловушки.

И вот тут я непроизвольно оцепенел, осознавая, во что влип, поддавшись на его условия. Он притащил меня в тюрьму, где содержатся жрецы Лейлы. Специально для этого предназначенную. Мейдок оказался страшным человеком и вполне пригодным занять место Верховного мага в этом гадюшнике.

— Ну что ж, — я мрачно выпрямился, усилием воли отрывая пальцы от стены, — ты сам говорил, что времени мало…

Он внимательно посмотрел на меня и кивнул, словно отвечая на какие-то свои мысли:

— Садись.

Только тут я заметил мягкий, удобный диван и, стараясь не выдавать радости, аккуратно на него опустился.

Худые до болезненности пальцы Мейдока тут же легли мне на виски.

— Сделай так же…

И я понял, что он тоже нервничает и боится. Поднял руки осторожно отвел черные густые пряди его волос, касаясь висков.

— Смотри мне в глаза. — Каким завораживающим стал внезапно его голос, словно он обучался у сирен. И противиться приказу-просьбе не было ни желания, ни сил. Я поднял взгляд, ловя его собственный.

Мейдок потрясенно смотрел в эти глубокие озера, похожие на драгоценные камни, которые затягивали, словно болотная топь. Затягивали, разворачивали сознание по своей воле.

Принц Лилиан был необычным человеком, но немного не таким, каким его успел представить себе Мейдок. Даже… совсем другим. Он не походил ни на Станислава, ни на Корала или Винира и совсем не вписывался в образ обозленного на своего отца принца.