Род раскрыл ручку, но в этот момент снова зазвонил телефон.

— Боже, — прошептал Род, держа в одной руке ручку, в другой — телефон, — да стоит ли оно того?

После часа дня Род сбежал из своего кабинета, оставив Лили Джордан выдерживать натиск. Он направился прямо к стволу номер один, где его приветствовали как блудного сына Дмитрий и все главные специалисты. Им всем хотелось знать, кто заменит его в качестве управляющего подземными работами. Род пообещал узнать, когда сегодня будет в главной конторе, и переоделся в комбинезон и шлем.

На месте смерти Дэви Деланжа рабочая команда укрепляла проволочную сетку, которая должна была зищитить фитили запасного заряда. Электрический кабель, шедший от заряда на поверхность, отчетливо выделялся зеленым пластиковым покрытием и был надежно прикреплен к потолку забоя.

В бетонной взрывной комнате в голове ствола электрик уже установил отдельный контроль этого взрыва. Он будет в постоянной готовности. Взрыв можно произвести в минуты. Род почувствовал, что с плеч его спал огромный груз. Через вентиляционную дверь он прошел в штрек, чтобы поговорить с Джонни Деланжем.

На полпути к лаве он увидел гигантскую фигуру Большого Короля, тот во главе группы погрузчиков породы шел ему навстречу. Род приветствовал его, Большой Король остановился и дал своим людям отойти за пределы слышимости.

— Я хочу говорить.

— Говори. — Род неожиданно заметил, что лицо Большого Короля осунулось, глаза ввалились, а кожа приобрела сероватый оттенок, как всегда у больных банту.

— Я хочу вернуться к своим женам в Португальский Мозамбик, — сказал Большой Король.

— Почему? — Возможность потерять такого ценного рабочего расстроила Рода.

— Моя кровь истончилась. — Ответ уклончивый. В сущности он означает:

— Это мое дело, и я не собираюсь его обсуждать.

— Когда твоя кровь снова станет густой, ты вернешься на работу? — спросил Род.

— Это в руках богов. — Ответ обозначал не больше, чем предшествующий.

— Я не могу тебя остановить, если ты хочешь уйти, ты это знаешь, — сказал Род. — Доложи управляющему поселком, он подпишет.

— Я уже сказал управляющему. Он хочет, чтобы я выработал свой билет, еще тридцать три дня.

— Конечно, — Род кивнул. — Ты знаешь: это контракт. Ты должен его отработать.

— Я хочу уйти немедленно, — упрямо сказал Большой Король.

— Тогда ты должен сообщить мне причину. Я не могу позволить нарушить контракт без причины. — Род понимал, что нельзя создавать такой опасный прецедент.

— Причины нет. — Большой Король смирился с поражением. — Я отработаю билет.

Он оставил Рода и пошел за своими людьми по штреку. С убийства португальца Большой Король мало спал и мало ел. Беспокойство привело в смятение его желудок, как дизентерия, он больше не танцевал и не пел. Никакие слова Хромой Ноги и шанганского Индуны не могли его успокоить. Он ждал прихода полиции. Проходили дни, плоть с его костей таяла, и он знал, что полиция придет до того, как закончатся тридцать три дня его контракта.

Его разговор с Родом был последней отчаянной попыткой. Теперь он смирился. Он знал, что полиция неумолима. Однажды она придет. Его закуют в серебряные цепи и отведут в закрытый фургон. Он видел часто, как уводили так людей, и слышал, что происходило после этого. Закон белых людей таков же, как закон племени шанганцев. Тот, кто отнимает жизнь, должен отдать свою.

Ему сломают шею веревкой. Предки разбили бы его череп дубиной, но конец тот же самый.

Джонни Деланж пил холодный чай, а его команда расчищала лаву.

— Как дела? — спросил Род.

— Мы закончили возиться и теперь двинемся снова. — Джонни вытер чай с губ и завинтил крышку фляжки. — Со смерти Дэви мы прошли почти пятнадцать сотен футов.

— Хорошая скорость. — Род игнорировал упоминание о взрыве метана и о запасном заряде.

— Было бы лучше, если бы Дэви был жив. — Джонни невзлюбил Кемпбелла, шахтера, заменившего в ночных сменах Дэви. — Ночная смена движется медленно.

— Я их подгоню, — пообещал Род.

— Сделайте это, — Джонни отвернулся, чтобы выкрикнуть приказ.

Род стоял и смотрел на конец туннеля. Меньше тысячи футов осталось до темной жесткой скалы Большого Черпака, а за ним… Припомнив свой ночной кошмар, Род почувствовал мурашки на коже. Что-то холодное, зеленое, прозрачное ждет за стеной.

— Хорошо, Джонни, мы уже близко. — Род оторвал свои мысли от зеленого ужаса. — Как только столкнешься с серпентином, немедленно прекращаешь работы и докладываешь мне. Понятно?

— Лучше скажите об этом Кемпбеллу тоже, — ответил Джонни. — Большой Черпак может встретить ночная смена.

— Я ему скажу, — согласился Род. — Но ты не забудь. Я хочу быть здесь, когда вы проделаете в нем дыру.

Он взглянул на часы. Почти два. Остается час до встречи с консультантами в головной конторе.

— Опаздываете, мистер Айронсайдз. — Доктор Манфред Стайнер посмотрел на него с головы стола.

— Простите, джентльмены. — Род сел к длинному дубовому столу. — Просто один из таких дней.

Сидевшие за столом закивали, а доктор Стайнер смотрел на него без всякого выражения, потом сказал:

— Был бы признателен вам за несколько минут вашего времени после совещания, мистер Айронсайдз.

— Конечно, доктор Стайнер.

— Хорошо. Теперь, когда мистер Айронсайдз оказал нам честь своим присутствием, совещание можно начинать. — Никто никогда не слышал, чтобы доктор Стайнер так близко подошел к тому, что можно назвать шуткой.

Уже стемнело, когда совещание окончилось. Участники одевались, прощались и выходили, а Манфред и Род сидели за столом, усеянным пепельницами, карандашами и блокнотами.

Манфред Стайнер ждал целых три минуты, после того как последний участник совещания закрыл за собой дверь. Род привык к этим долгим молчаниям, но он беспокоился. Он ощущал новую враждебность в этом человеке. Чтобы скрыть беспокойство, он закурил сигарету и стал пускать дым к портрету Нормана Градски, первого председателя компании. Рядом с портретом Градски висели еще два. На одном стройный светловолосый человек, хорошо сохранившийся для своего возраста, с смешливыми голубыми глазами. Под портретом надпись: «Даффорд Чарливуд. Директор ЦОР в 1867 — 1872 гг.» На другом портрете в массивной позолоченной раме изображен человек внушительного сложения, с бачками, с чертами лица ирландца. «Шон Кортни» говорила надпись, а даты были те же, что и у Чарливуда.

Это были три основателя компании, и Род немного знал их историю. Бандиты, каких можно найти в любом поселке ссыльных. Градски уничтожил остальных двоих искусной игрой на понижение на фондовой бирже и буквально украл их долю акций компании note 5.

Мы стали значительно изощренней с тех дней, подумал Род. Он вопросительно посмотрел в голову длинного стола и встретил ровный немигающий взгляд доктора Стайнера. А может, и нет. Что в голове у этого его друга?

Манфред Стайнер рассматривал Рода с отвлеченным любопытством. Он был так далек от эмоций и злобы, что решил использовать сложившиеся между этим человеком и Терезой отношения, чтобы выполнить полученные сегодня утром указания.

— Далеко ли туннель от стены? — неожиданно спросил он.

— Меньше тысячи футов.

— Сколько времени, пока вы ее достигнете?

— Десять дней, не больше, возможно, меньше.

— Как только стена будет достигнута, все работы должны прекратиться. Расчет времени очень важен, понятно?

— Я уже приказал шахтерам не проходить стену без моего специального указания

— Хорошо. — Манфред молчал еще целую минуту. Сегодня утром Эндрю передал ему указания. Айронсайдз должне находиться далеко от «Сондер Дитч», когда начнется проходка стены. Манфред должен обеспечить его отсутствие.

— Должен информировать вас, мистер Айронсайдз, что минует не менее трех недель, прежде чем я дам приказ проходить стену. Когда вы достигнете ее, мне необходимо будет улететь в Европу для завершения приготовлений. Я буду отстутствовать в течение десяти дней, и в это время в туннеле не должна вестись никакая работа.