– А король снова возложил вину за это на ореанцев, – говорит Турсил.

– И хотя было много союзов между ореанцами и фейри, в результате родилось немало детей, наделенных силой. Он ни разу не заявлял, что это как-то связано с мостом. Сказал, что наша внезапная потеря силы произошла из-за кровосмешения. И ненависть к ореанцам только усилилась. Некоторые до сих пор верят в эту ложь.

– Землю отравило наше предательство Ореи. Попомните мои слова, – говорит Ненет и тоже надевает плащ, застегнув его на шее.

Турсил обнимает Эстелию одной рукой.

– Вот почему моя Стел такая особенная. Ныне магия – настоящая редкость. Если бы монархи прознали о даре Эстелии, они давным-давно погнали бы ее служить им.

– Еще одна причина, почему нам нужен новый правитель, – многозначительно поглядев в мою сторону, говорит Ненет.

Я отвечаю ей таким же взглядом.

– Повторю: я не хочу иметь ничего общего с троном.

Она вздыхает.

– Как нереволюционно.

– Тише, Ненет, – отчитывает ее Эстелия. – Этим разговором спугнешь ее раньше времени.

– Ба! – говорит пожилая фейри, махнув рукой. – Молодые только впустую тратят молодость. В мои дни я бы прошествовала прям в замок короля и надрала бы ему зад, если бы у меня было золоченое лицо.

Турсил фыркает.

– А мне рассказывали, что ты во времена юности заигрывала с каждым мужчиной, проезжавшим через Гейзел, и надирала им зад совсем иначе.

– Ах, старые добрые деньки, – смеется Ненет, показав острые клыки. Затем она поворачивается ко мне, и в ее серых глазах появляется задорный огонек. – С тех пор я больше не испытывала такого трепета. Так что давайте-ка отведем вас на поле, Льяри, и поможем найти того, кого вы ищете.

Аурен

Перед рассветом темно и свежо, а мир еще не успел прогреться на солнце.

Ненет, которая на голову ниже меня, показывает дорогу. Она быстро выводит меня через заднюю дверь, придерживая юбки. Мы проходим через небольшую огороженную зону, которая, по-видимому, служит местом хранения бочек и запасов продовольствия, потом выходим за ворота и сворачиваем за угол в узкий переулок. Из водосточных труб капает вода, собираясь в лужи. Раскинувшаяся перед нами мощеная улица пахнет мокрым камнем, но в воздухе ощущается свежесть и сладость, которой не ощущалось в Орее.

– Постойте тут, – говорит Ненет и бежит в конец переулка, чтобы осмотреть улицу.

Я вижу, как она кому-то кивает, а через несколько секунд к нам, цокая копытами, идет лошадь, запряженная в телегу. Животное совсем не похоже на тех лошадей, что были в Орее. Этот конь белый со светло-фиолетовыми завитками, которые пробиваются в его шерсти и копытах. Хвост и грива у него такого же лавандового цвета, и в них вплетены тонкие цветочные лозы.

Телега тоже другая – более фейская, чем я привыкла. Ее стены сделаны не из привычного дерева или парусины, а из какого-то металла с голубыми и медными вкраплениями. Даже колеса созданы из того же материала, а гладкие спицы в крапинку блестят. Сверху туго натянута голубая ткань, которая целиком накрывает телегу, заслоняя извозчика, сидящего за лошадью, от света. Телега останавливается, преградив вход в переулок, и я вижу, что створка сзади уже приоткрыта.

Ненет машет мне рукой, потому я спешно иду на ее зов и залезаю в телегу. Она уставлена пустыми ящиками, но нам с Ненет удается протиснуться в самый дальний угол. Устроившись поудобнее, Ненет подтаскивает ящики к нам и стучит, и телега тут же трогается вперед.

Я открываю рот, но Ненет качает головой, приложив палец к губам и метнув взгляд в конец телеги. Там, между металлическим затвором и тканью есть небольшой зазор. Ненет не сводит с него взора. Я тоже смотрю, но почти ничего не вижу. Только мелькающие здания и кареты, мимо которых мы проезжаем. Я слышу, как по дороге цокают копыта и снуют люди, вставшие до восхода солнца.

Только когда колеса начинают ехать по грунту, Ненет как будто успокаиваются. С рассветом грудь наполняется свежим воздухом, а уличный шум стихает. Я вздыхаю, почувствовав покалывание солнечных лучей.

Удостоверившись, что Ненет по-прежнему смотрит на тот небольшой зазор, я исподтишка призываю свою силу. Сначала с опаской, чтобы убедиться, что моя сила восстановилась после столь рискованного истощения. Когда сила с легкостью изливается, меня переполняет облегчение.

Подняв взгляд и спрятав под плащом руки, я на ощупь формирую золотые предметы. Сначала я делаю пояс из чистого золота, а затем оборачиваю его вокруг талии, аккуратно заправляю под него ленты и прячу от постороннего взора. Следом на каждую руку делаю браслеты, своими тонкими завитками напоминающие свернувшихся змеек; в итоге я прячу их под рукавами.

– Теперь можно разговаривать, – говорит Ненет, и я от неожиданности чуть не подскакиваю. Я заставляю силу иссякнуть, дав ей впитаться в ладони, и довольствуюсь тем, что при мне есть хотя бы немного золота. Теперь я готова к наступлению ночи. – Но пока мы в городе, лучше соблюдать осторожность.

– Где мы?

– Эта дорога ведет к полям. Гейзел – часть цветочного района, а на нашей земле собирают больше всего цветов во всем Эннвине. В это время суток здесь только наши фермеры, а фермеры в Гейзеле живут и трудятся на этой земле на протяжении многих поколений. – Она заговорщицки наклоняется и подмигивает. – Мы на вашей стороне, миледи.

– Но для вас это представляет опасность?

– Опасность, – усмехается она. – Что это за жизнь без опасности?

– Не хочу, чтобы вы из-за меня угодили в беду. Я могу справиться сама.

Она кажется оскорбленной.

– Я ни за что не позволю вам саму себя защищать. Можете себе представить? – хихикнув, говорит Ненет. – Выдворить Льяри за дверь, а самой налить себе чашку чая? Ну уж нет.

Я улыбаюсь.

– Не волнуйся, Ненет, я справлюсь.

– Уж в этом я не сомневаюсь. Но сторонники Терли всегда за вас постоят. – Она опускает взгляд на колени. – Или сядут.

Я улыбаюсь еще шире.

– Расскажи мне о Гейзеле. Похоже, ты по-настоящему любишь этот городок.

– О да. Гейзел – одно из последних славных мест. Моя семья живет и трудится на этой земле сотни лет. – Слышу в ее голосе гордость. – Город раньше был намного меньше, но наша земля стала самой плодородной во всем Эннвине и потому еще более желанной, поскольку от моста простираются мертвые земли. Еще мы выращиваем самые редкие и желанные цветы. – Она внимательно глядит на меня серыми глазами. – Они растут только в Гейзеле. Эти цветы проросли, когда появилась Сайра.

Я приподнимаю брови.

– Ты про те сияющие голубые цветы?

– Они самые, – кивает Ненет. – Эти цветы – единственное, что осталось от Терли и что не уничтожили наши монархи. Думаю, цветы представляют для них большую ценность. Разумеется, как только все поняли, насколько важны эти цветы, Гейзел разросся, а с тем и возросло внимание к нам. А к вниманию прилагается и стража. Здесь часто можно наткнуться на Каменных Мечей – из-за полей и истории Терли.

– Каменные Мечи?

– Это королевская гвардия. Она патрулирует города и подчиняется строгим монархическим законам. Каждый полк проходит подготовку в столице Эннвина перед отправкой.

– А эти Каменные Мечи… думаешь, они знают, что я здесь?

Она прищуривается.

– Не знаю, миледи. Но одно скажу точно: даже те, кого в тот день не было на поле, утверждают, что видели в небе нечто странное. Что-то вроде вспышки или…

– Бреши?

Она щелкает слегка скрюченными пальцами.

– В точку. Я услышала шум, а когда подняла взгляд к небу, увидела, что оно разверзлось. Вы летели вниз, как птица на ветру, а за спиной у вас развевались шелковистые крылья, изрезанные на полоски. Я видела, как приветила вас земля, чтобы вы не разбились, а приземлились вы как человек, опустившийся на морскую гладь. Все в поле видели вас, а некоторые жители знают, что в тот день в небе что-то было. Я увезла вас оттуда как можно скорее. Пока не знаю, какие ходят слухи, но люди между собой перешептываются.