Кинкар, слишком хорошо помнивший нападение горного са-морда, пытался отогнать ее. Воркен не может своим весом разбить флаер, как тот гигант. Но если вцепится лорду Диллану в лицо, может всех погубить. Ее круги становились все меньше, любопытство побеждало осторожность. И вот она села на спинку сиденья и просунула между ними длинную шею, интересуясь, что будет дальше.

– Одобряешь? – спросил у нее Диллан.

Она что-то пропищала, словно отвергая глупый вопрос. Видя, что она спокойна, Кинкар не пытался убрать ее.

Диллан начал испытывать восстановленную машину. Она не очень отзывалась на повороты и изменение скорости, но поддавалась управлению. И Диллан считал, что ею можно воспользоваться для осуществления их плана. Пролетев над долиной, которую сторожит крепость, и сделав круг над горами, он с толчком, но достаточно спокойно посадил флаер во дворе.

– Не в лучшей форме, но нас доставит… – был его вердикт, сообщенный жителям крепости и аборигенам из четырех освобожденных партий рабов. Лучники из крепости теперь постоянно следили за горной дорогой и освобождали всех несчастных, которых проводили по ней.

Этими людьми командовал Капал. Из тех освобожденных, в ком оставалась сила духа и стойкость, он постепенно создавал боевую группу. Часто приходил в отчаяние, но тем более упорно обучал их, чем меньше они соответствовали его представлениям и надеждам. Он с готовностью ухватился за луки и теперь тренировал своих людей, в том числе нескольких женщин из числа освобожденных рабов, и требовал изготовить еще. Он настаивал, что пришла пора ему возглавить поход.

– Вот в чем дело, лорд. – Он накануне вечером отыскал лорда Бардона и принялся уговаривать его. – Эти люди слишком долго были рабами. Они думают как рабы, считают, что никто не устоит перед Темными. Но дайте им только раз захватить этих слуг-погонщиков рабов или, еще лучше, окрасить свои стрелы кровью этих пожирателей грязи, и они станут совсем другими. Они должны испытать вкус победы, и тогда снова смогут считать себя людьми!

– Если бы у нас было время, я бы согласился. Капал, потому что ты говоришь как вождь, понимающий, как вдохновить людей и научить сражаться. Но времени у нас нет. Если Темные обнаружат нас, мы будем уничтожены и у нас не будет даже возможности встретиться в честной схватке. Нет, мы должны действовать быстро, уверенно и безжалостно. И как можно скорее!

Катал дал им ключ к тому, что может стать их единственным преимуществом. Изредка все Темные собираются в своих кораблях-башнях. Несмотря на междоусобицы, на вражду и ссоры, они по-прежнему поддерживают общение, обмениваются припасами, новостями и людьми.

Над местными традициями они смеются, топчут их, когда обнаруживают, но сами не свободны от символических празднований. И наиболее устойчиво отмечают они годовщину своей высадки на Горте. Для этого они собираются со всей планеты и устраивают двухдневный праздник. Он редко проходит без кровопролития, хотя дуэли не одобряются. Аборигены в этом празднике не участвуют, им даже запрещено приближаться к кораблям-башням на день пути. И они знают, что иногда лорд не возвращается с такой встречи, и его владения переходят к другому.

– Мы надеемся, что они таким образом истребят друг друга, – сказал Катал, – используют свою мощь против своих же. Но такие перемены всегда заканчиваются для нас плохо, потому что не возвращаются обычно те лорды, которые правят нами более мягко и терпимо, а их владения получают самые безжалостные. А в последние годы таких перемен стало совсем немного…

– А сколько лордов осталось? – спросил лорд Франс. Катал вытянул пальцы, как будто хотел подсчитывать с их помощью.

– Кто может сказать, лорд? Пятьдесят владений, у каждого свой хозяин. Примерно у трети есть сыновья, младшие братья, родственники. О их женщинах мы почти ничего не знаем. Они живут тайно, под сильной охраной. Так тайно, что сейчас ходят слухи, будто их осталось совсем мало. И поэтому некоторые лорды… – Он замолчал, и его худое лицо покраснело.

– Так мало, – подхватил лорд Диллан, – что у таких, как лорд Руд, есть запретные связи. И, наверно, он не один такой. Но своим детям полукровкам они не разрешают жить.

Катал покачал головой.

– Если лорды нарушают закон, лорд, их презирают остальные. Для них мы животные, существа, с которыми нельзя считаться. Может, и есть полукровки, рожденные в тайне. Они даже могут прожить несколько лет. Но в большинстве их убивают при рождении. Я вырос до возраста мужчины только потому, что меня спрятала сестра матери.

– Итак, около сотни? – Лорд Бардон подвел итог подсчетам противников.

– Раза в полтора больше, – ответил Катал.

– И все они через двенадцать дней соберутся в кораблях-башнях?

– Да, лорд, это время их сбора.

Крепость начала подготовку, работая весь день и далеко за полночь. Следующее собрание Темных очень нескоро, и потому они должны ударить сейчас. Еще один год ждать невозможно, а победить в войне против всех крепостей Горта у них нет никакой надежды.

Как только убедились, что флаер снова поднимется в воздух, выступила первая группа на ларнгах, она была вооружена и готова к долгому переходу по горным тропам, показанным внутренними людьми.

Капал во главе своих лучших людей с Оспиком в качестве проводника пошел подземными путями в условное место встречи, откуда видны корабли-башни.

Кинкар думал, что поедет вместе с остальными полукровками по земле. Но он был единственным, кто побывал в кораблях, и потому его включили в группу звездных повелителей.

Флаер поднимает за раз четверых – с трудом, – но он полетит и быстрее, чем ларнг на полном галопе, перенесет их к последней вершине, с которой видна цель. Все в серебристой одежде, предохраняющей от холода; в ней движения свободней, чем в кожаных и меховых одеяниях гортиан. Кинкар в костюме, торопливо подогнанном по его размеру, казался рядом с ними мальчиком среди мужчин.

На высоте они оставались в укрытии, передавая друг другу четыре пары биноклей. Кинкар то же получил бинокль в свою очередь. Так они наблюдали за прибытием флаеров в крепость.

– Всего сто десять, – сообщил наконец лорд Бардон. – Но в каждом может быть по несколько пассажиров. Лорд Диллан опустил на время бинокль.

– Я вот думаю. Бард…

– О чем думаешь?

– Дезактивированы ли их корабли?

– Ну, конечно! Иначе они не встроили бы их в стены.

– Наши не были дезактивированы. И если помнишь, Ротерберг говорил, что это вообще невозможно.

– Ты хочешь сказать, что они могут улететь, как звездные повелители с нашего Горта? – спросил Кинкар.

– Если бы они так поступили, это решило бы множество наших проблем. Но не думаю, что они будут так любезны.

Лорд Диллан не ответил. Он продолжал держать бинокль у глаз, как будто запоминал каждую подробность увиденного.

– Больше никаких прилетов, – заметил лорд Бардон. – Как ты думаешь, они все собрались?

– Похоже на то. Для уверенности подождем до утра. – Лорд Диллан продолжал наблюдать. – Разобьем лагерь и оставим постоянного наблюдателя.

Лагерь устроили временный, разбили его в ущелье, грелись не у костра, а у отопительного ящика, ели сухой рацион. Очередь Кинкара дежурить настала на рассвете. В темноте новые флаеры не прилетали, и отряд заключил, что все Темные собрались в крепости.

– Мы можем удвоить свою численность, – заметил за завтраком лорд Бардон.

– Лучше бы с нами был Ротерберг.

– Гм… – Лорд Бардон пристально посмотрел на лорда Диллана. – По-прежнему думаешь об этом? Но среди нас нет инженеров… Мы бы не остались, если бы были ими. Те, у кого это в крови, улетели на кораблях.

– Тем не менее я считаю, что от этой мысли не стоит отказываться.

– Конечно. – Лорд Бардон рассмеялся. – Если я увижу нужные приборы, тут же установлю их на старт. А тем временем лучший доступ для нас – через спасательные люки. Мы сможем до них добраться с верха той стены. Пойдем к ближайшему?

– Да. И до того, как станет слишком светло.