— Что будет, если ты определишь, что наши шансы безнадежны? — спросил Ягун.

— Если так случится, мы немедленно отказываемся от плана и возвращаемся к судну, чтобы, согласно первоначальному плану, отправиться в Саборнию морем.

— Будет очень жаль, — прорычал сэр Бафрик. — Одна мысль о том, что скоро нам, возможно, удастся встретиться со злодеями, похитившими королеву, заполняет мое сердце жаром!

Другие согласились. Кадия приказала подготовиться к выходу на рассвете следующего дня и удалилась, чтобы поговорить с Викит-Аа. Но едва она успела выйти из каюты на залитую дождем палубу, как следом за ней выскочил принц Толивар с искаженным от волнения бледным лицом.

— Тетя Кади, умоляю тебя передумать. Позволь мне пойти с тобой и принять участие в спасении матери. Я… я знаю, что не отличаюсь большой силой, но смогу помочь тебе.

Кадия недовольно посмотрела на него:

— Не могу понять как. Нет, ты будешь лишь обузой, Толо. И если бы у тебя был ум, которым Бог наградил хотя бы кубара, ты сам понял бы это и не тратил мое время. Если я не рискую взять с собой такого доблестного воина, как Лумому-Ко, почему я должна думать о том, чтобы взять двенадцатилетнего мальчишку?

— Потому что… потому что… — Он не смог заставить себя продолжить.

Кадия зашагала мимо мальчика в другую каюту. Толивар остался в одиночестве у леера и делал вид, что смотрит на густой лес на берегу, хотя глаза его застилали слезы. Когда к нему подошел Ралабун, он грубо приказал ему уйти.

Но старый ниссом уже заметил слезы гнева.

Кошмар повторился, когда принц стоял на пороге своего самого важного приключения в жизни. На этот раз он был особенно ярким и лишенным выдуманных деталей, которые раньше искажали его воспоминания.

Он был на четыре года моложе и наряжен в безвкусную имитацию королевских регалий Лабровенды. Крошечный меч висел на поясе, на голове красовалась корона с фальшивыми камнями. Армия из Тузамена и пиратского королевства Рэктам взяла в осаду северную столицу Двух Тронов, и город был близок к капитуляции.

Во сне этот грязный прихвостень Орогастуса Фиолетовый Голос и отряд из шести тузаменских стражников вели Толивара через смятение и резню по осажденной Дероргуиле. Мальчик узнал, что Орогастус только притворялся его другом и лгал, обещая, что маленький принц станет его приемным сыном и наследником магической силы. Вместо этого охваченный ужасом мальчик узнал, что после падения Лабровенды он должен стать марионеточным правителем. Более того, судьбой ему уготовано было стать невольным соучастником убийства отца, матери, старшего брата и сестры.

Все они должны были умереть, прежде чем принц Толивар мог унаследовать Два Трона.

Во сне он плакал от ярости и стыда, когда его тащили по опустошенным улицам столицы. Исключительно суровая зима, свидетельствующая о нарушении равновесия мира, держала Дероргуилу в ледяном плену. Везде лежали тела убитых солдат и горожан, снег был залит кровью. Мальчик не мог сдержать кашель и рвоту из-за дыма от горящих зданий и жуткого смрада от трупов.

Покрытые льдом булыжники были слишком скользкими, и он все время падал.

Постоянно выражая недовольство задержкой, Фиолетовый Голос наконец забросил запинавшегося принца на спину, приказав держаться за драгоценный сундук со звездой. Голос вел его к хозяину, который возглавлял атаку на дворец.

Они шли вперед, мимо небольших отрядов защитников, вступивших в последний, безнадежный бой. Вопящие банды рэктамских пиратов и тузаменских солдат сновали по городу, нагруженные трофеями из горящих особняков.

Затем началось землетрясение.

Огромная стена обрушилась на Фиолетовый Голос и шестерых стражников и убила их на месте. Толивара чудом отбросило в сторону, и он упал невредимый, за исключением ссадин и синяков.

Сундук тоже не пострадал.

Принц действовал быстро, несмотря на то что едва не лишился разума от страха. Он был вооружен лишь крошечным мечом и понимал, что скоро замерзнет до смерти или его постигнет еще худшая участь, если он попытается спрятаться в развалинах и попадет в руки захватчиков. Оставив среди развалин крошечную корону и часть одежды, чтобы Орогастус посчитал его мертвым, отыскав при помощи магии, мальчик поспешил к дворцу по темным переулкам и извилистым аллеям рядом с замерзшей рекой Гуила. Ему удалось проникнуть в королевские конюшни через тайную дверь в крепостной стене, когда-то показанную Ралабуном.

Решающая битва разгорелась во внутреннем дворе крепости Зотопанион — последнем оплоте побежденных лабровендиан. Тысячи рэктамцев и тузамен накатывали на дворец. Сам Орогастус забрасывал двери твердыни шаровыми молниями из Трехвекого Горящего Глаза.

Пробираясь по темным коридорам конюшен к комнате Ралабуна, в которой надеялся найти убежище, маленький принц увидел страшное зрелище. Рядом с дверью в комнаты конюхов в луже крови лежало с вилами в горле тело пирата. На нем, все еще сжимая черенок вил, распластался Ралабун… с рэктамским кинжалом в спине.

— О нет! — закричал принц, склонившись над другом.

Ниссом едва слышно застонал и открыл один затуманенный желтый глаз.

— Быстро ступай в мою комнату, Толо. Спрячься там, пока я не приду за тобой.

Глаз закрылся, и Ралабун не произнес больше ни слова.

Так получилось, что Ралабун не умер, он просто был тяжело ранен и потерял сознание; но во сне, как и в жизни, Толивар посчитал себя лишенным последней надежды. Услышав чьи-то шаги, принц шмыгнул в крошечную комнатку ниссома и спрятался в углу, укрывшись плащом.

Человек, двигаясь крадучись и тяжело дыша, словно спасаясь от смерти, вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Принц сжал рукоятку крошечного меча. В тусклом свете от камина Ралабуна он увидел, что вошедший был одет в грязный золотистый плащ. Это был приспешник, которого Орогастус называл Желтым Голосом, и колдун приставил его на время вторжения в качестве адъютанта к молодому королю Рэктама Ледавардису.

Под капюшоном Голоса он увидел серебряный блеск и едва не закричал от удивления. На голове колдуна был талисман, который называли Трехглавым Чудовищем! Орогастус передал его своему миньону, чтобы Голос мог передавать своему хозяину новости с поля битвы.

Толивар понимал, что трусливый Желтый Голос сбежал, забыв про свои обязанности, когда схватка стала слишком неистовой.

Во сне сердце принца наполнилось храбростью и решимостью. (На самом деле он действовал не задумываясь.) Вся комната была погружена в темноту, за исключением части рядом с очагом, где стоял Желтый Голос и доедал оставленный Ралабуном ужин. Толивар подкрался со спины к приспешнику, который накладывал в миску из котелка над огнем горячую кашу. Мальчик прижал острие своего крошечного меча к шее мужчины, проткнув капюшон.

— Стой на месте! — прошипел он. — Брось все на пол.

— Я ничего плохого не сделал, — дрожащим голосом произнес Голос, но Толивар продолжал нажимать на меч, пока не услышал, как миска и половник упали на пол. — Я всего лишь невооруженный горожанин, попавший по ошибке на поле битвы…

— Замолчи, или умрешь! И не смей двигаться!

— Я буду стоять очень смирно, — пролепетал Желтый Голос. — Даже не подумаю пошевелиться.

Меч с быстротой молнии сорвал с него капюшон и сбил магическую корону с бритой головы. Трехглавое Чудовище пролетело по воздуху, со звоном упало на пол и укатилось в темноту.

— Темные Силы, только не талисман! — завопил приспешник. — Господин! Помоги мне…

Принц Толивар понял, что поступил безрассудно, когда Желтый Голос резко повернулся и, издав жуткий крик, повалил его на пол. Мальчику удалось выскользнуть из-под него, правда потеряв меч. Приспешник с трудом поднялся на колени, прижав руки к расплывающемуся на груди темному пятну. Его глаза превратились в сверкающие белые звезды, и Толивар знал, что сквозь них на него смотрел сам Орогастус.

Желтый Голос бился в агонии, тщетно пытаясь вытащить крошечное лезвие, случайно проткнувшее его сердце. Вдруг его голова медленно повернулась, и два сверкающих глаза, словно маяки в темноте, осветили принца Толивара. Мальчик вжался в угол, широко открыв рот в безмолвном ужасе.