Чуть в стороне Марфи. В короткой юбке, едва достигающей колен, в облегающих черных брюках с серебряной нитью. Платье серебристо-серое, без всяких украшений, кроме пряжки на поясе. Поверх длинный плащ без рукавов, того же серого цвета чуть более темного оттенка. Общее впечатление: монотонное однообразие вверху, яркая окраска внизу. Волосы она пожертвовала ради маскировки, теперь они подрезаны коротко, как у мужчин. Концы их окрашены в красно-коричневый цвет, отчего голова кажется пятнистой. Такова мода в Новой Британии.
С ней Эрк Роган, он держит дочь за руку в эти последние минуты, как будто готов передумать и не разрешить ей участвовать в опасной экспедиции. Но он ничего не говорит, когда группа забирается в тесную кабину шаттла.
Врум содержит терминал на Е625, и никаких «случайностей» на этом маршруте не будет: шаттл перед стартом тщательно проверили. Но когда его охватило знакомое тошнотворное ощущение, Блейк не мог не напрячься. Невольно он ждал катастрофы. Потом осознал свой страх и рассердился. Неужели теперь он всегда будет так относиться к пересечениям времени?
В кабине не было разговоров. Все, подобно Блейку, пытались освоиться со своими новыми личностями – личностями Вильяма Кемпдена, Джеффри Варнстеда, его племянницы Энн Варнстед и Мэттью Лайтфута.
Сигнал, предупреждающий о прибытии, заставил всех стать собраннее; операция началась. Они оказались в закрытой части склада. Штаб так рассчитал, чтобы они прибыли ночью, и лишь слабый свет помог им пробраться между рядами корзин и тюков.
Над дверью горел огонек. Варлт знаком велел остановиться и осторожно открыл дверь.
Снаружи оказался двор, окруженный стенами, вымощенный каменными блоками. Во дворе грузовик с товарами. Варлт и Блейк сели в кабину, Марфи и Ло Сидж – в закрытый фургон. Варлт, словно всю жизнь водил такие грузовики и в голове его была карта, включил двигатель, провел машину в ворота и двинулся по лабиринту узких улиц, освещенных стержнями, расположенными на равных интервалах на столбах. У окружающих зданий первые четыре-пять этажей каменные или бетонные, но над ними деревянные надстройки. Никаких реклам и вывесок, но причудливые разукрашенные фонари у входов обозначали, чем занимаются в этом доме.
– Здесь. – Варлт остановил грузовик в другом дворе, так же плохо освещенном, как и у склада. Все вместе они вошли в здание. Еще проезжая по улицам, они обратили внимание, что очень мало прохожих, и исключительно мужчин. В этом пограничном городе строго выдерживается комендантский час, и женщины редко живут здесь самостоятельно.
Их ждал плотный человек в костюме старшего торговца. У него властная внешность, что подчеркивает и заостренная бородка серо-стального цвета. Роджер Аршалм, английский купец из Лондона, конечно, не был ни английским купцом, ни лондонцем, но весь Акрон считал его таковым.
Произнеся несколько ворчливых слов – признание, но никак не приветствие, – он провел их в деревянные верхние этажи, где жил сам, его семья и весь штат.
В ярко освещенной нарядной, с панелями, комнате Аршалм сбросил плащ и знаком пригласил к столу, на котором стояло вино в прекрасных кубках и металлические, с драгоценными украшениями, тарелки, а на них фруктовые пирожные, хлеб с различными пастами, которых Блейк не узнал, но которые очень аппетитно пахли.
– Это безумие, – сразу заявил Аршалм. – Вы, леди, – он взглянул на Марфи, – подвергаетесь здесь большому риску. В городе так мало женщин, что все они хорошо известны, и у каждой история уходит в прошлое на несколько поколений. Если вас увидят, начнутся разговоры, которые могут раскрыть весь наш терминал. Ваше присутствие, – он повернулся к остальным, – я могу оправдать. На реке беспокойно. Вас выслали из Империи по капризу какого-нибудь лорда, заставили уехать, оставив все добро…
– Такое случается? – прервал Варлт. – Назревают неприятности?
– Случается, да. А неприятности здесь назревают всегда. Но сейчас, по-моему, здесь просто кипящий котел.
– Есть для этого какие-то особые причины? Аршалм развел руки.
– Причины? Купцы хотят мира, военные лорды, видя, что их влияние уменьшается, – войны. Ходят слухи о жертвоприношениях на границе и в изолированных поселках. Вспоминают пророчество о возвращении Хитзилопоцли. Когда правитель долго остается ребенком, в государстве всегда возникают проблемы. Не один лорд спит и видит себя в императорской короне.
– Но ведь так продолжается уже годы…
– И все время напряжение усиливается. Время идет, и лорды смелеют. Они никогда не были так решительно настроены, со времени подавленного восстания в 1912. Вспоминают древние забытые законы, применяют их, когда могут. Последний из таких законов – ограничения иностранных «разрешенных» торговцев. Им «разрешается» выходить из дома только по специальному пропуску и под охраной – для их собственного блага, разумеется. Население не любит иноземцев – формально такова была причина нескольких контролируемых бунтов. Еще несколько таких тщательно организованных инцидентов, и у них появится предлог для высылки всех разрешенных…
– И Новая Британия это терпит?
– С нынешним-то правительством? – Аршалм пожал плечами. – В ближайшее время никаких перемен не ожидается. Но если удастся изменить общественное мнение, умеренные могут быть отстранены от власти и править будет королевская партия. Вице-король с трудом поддерживает равновесие и мир. И ведь он может только советовать, не приказывать. Договор 1810 года о Расхождении не допускает этого.
– Итак, если вы не найдете то, что ищете, в Новой Британии… – продолжал Аршалм, и в этот момент Марфи сделала неожиданный неконтролируемый жест, уронив кубок и залив вином платье.
Но даже не взглянула на желтые брызги. Повернула голову, но словно не по своей воле, а как будто ее притягивал мощный магнит.
Повернув голову, она встала. Все смотрели на нее. Марфи медленно описала полный оборот и с широко раскрытыми глазами пошла к занавесу, висящему на стене. Руки ее коснулись краев занавеса, развели его, под ним оказалось окно. Пальцы девушки ухватились за раму, принялись открывать засов.
Варлт первым пришел в себя, он несколькими широкими шагами преодолел разделявшее их расстояние, отвел руки Марфи и сам открыл окно. Ворвался холодный ночной воздух, а с ним звуки воды, влага. Вспышки света означали фонари. Варлт мягко положил руки на плечи Марфи, одновременно поддерживая и защищая ее.
– Марфи, – сказал он негромко, успокоительно. Она покачнулась под его прикосновением, но не повернула голову; по-прежнему продолжала смотреть в ночь. Потом Блейк увидел, как дрожь пробежала по ее телу, словно она прыгнула в ледяную воду и пришла в себя. Повернулась к Варлту, ухватилась за его одежду; лицо у нее стало измученным и напряженным.
– Я была права. – Говорила она негромко, низко, но все в комнате ее услышали. – Марва здесь!
– Можешь сказать точнее? – по-прежнему мягко спросил Варлт.
– А где Ксоматл? – спросила она в свою очередь. Аршалм сделал такой же неконтролируемый жест, как тот, что опрокинул кубок Марфи. Варлт поверх головы Марфи взглянул на управляющего терминалом.
– Это территория Империи, к югу, один из племенных центров. Если она говорит правду… – Он покачал головой.
– У Новой Британии есть там контакты? – спросил Варлт.
– Каждый второй месяц туда под охраной направляется караван разрешенных торговцев. Вернее, так было в прошлом. А что теперь будет, никому не угадать. Однако подделать удостоверения таких торговцев невозможно. Одни и те же семейства поколениями ведут здесь торговлю. Даже если бы такая экспедиция была, поместить в нее кого-нибудь нельзя.
Варлт поглядел на Марфи.
– Ты уверена?
– Да. Она…, ее держат под присмотром, но не называют пленницей. Если бы я могла использовать всю мощность посыла, может быть…
Варлт проявил решительность.
– Ты должна это сделать. Аршалм, найдется у вас нужное помещение? Марфи, возбуждающее тебе нужно?
– Вначале попробую без него. Мы никогда в прошлом не использовали вспомогательные средства и всегда связывались.