Как рассказывала одна женщина, она никогда не отдавала себе отчета, насколько несчастна была ее мать в браке с отцом, пока не развелась с ним. "Когда я увидела, какой спокойной и веселой она стала, разводясь с отцом и снова выйдя замуж, я наконец поняла, что не я была причиной ее плохого настроения".

Поставьте себя на ее место. "Не имеет значения, насколько вы не похожи на свою мать, попытайтесь представить себе, что было бы, если бы вы прожили такую жизнь, какая выпала на ее долю, – советует д-р Джонсон. Я недавно попыталась это сделать, и пришла к выводу, что моя мама сделала все, что можно было сделать в ее обстоятельствах".

Справедливости ради надо сказать, что обычно так и бывает. "Несмотря на существующую в нашей культуре тенденцию винить мать в неудачах, постигших дочь, – замечает д-р Барнетт, – мы нашли, что в целом у дочерей складываются хорошие отношения с матерями".

Из опроса 238 женщин среднего возраста д-р Барнетт сделала вывод, что где-то к 35 годам женщина начинает понимать свою мать, улаживает свои отношения с ней.

Д-р Барнетт уловила также корреляцию между характером отношений матери и дочери и психологическим здоровьем дочери. "Большинство дочерей, которые все время испытывали положительные эмоции при общении с матерями, отличали уверенность в себе, полная удовлетворенность жизнью, оптимизм, ощущение себя счастливыми в сравнении с теми, чьи отношения с матерями были трудными".

При плохих отношениях сильнее всего страдают дочери молодые, одинокие, не имеющие детей. "Другими словами, – заключает она, – чем меньше ролей исполняет взрослая дочь, тем большее место в ее сознании занимают отношения с матерью".

"Когда у вас появляется собственный ребенок, как правило, трудные отношения с матерью изменяются в лучшую сторону, – говорит д-р Джонсон. В это время происходит быстрый сдвиг. Впервые вы выступаете в той же роли, что и ваша мать, – объясняет она. – Многие женщины обнаруживают, что, став родителями, начинают понимать своих матерей как никогда раньше".

Сорокасемилетняя Шарлотт Кэмпбелл целиком соглашается с этим. "Когда моей дочери исполнилось 18 лет и она поступила в колледж, я подумала, что мои труды закончились и я могу наконец расслабиться, – признается она. – Для меня явилось полной неожиданностью, что, когда у моей дочери появились проблемы с учебой, я реагировала точно так же, как в те времена, когда ей было 7 или 12 лет. Я поняла, почему моя мама всегда волновалась, когда я отправлялась одна в деловую поездку или задерживалась на работе.

И вообще, – заключает она, – став матерью, остаешься ею навсегда".

Многие сегодняшние матери выросли на образах Донны Рид и Джун Кливер, этих чудо-мам малого экрана, которые растили замечательных детишек в стерильно чистых домах, не повышая голоса и пальцем не трогая детей.

Сейчас молоденькие девушки учатся такому мастерству у Клэр Хакстейбл из «Косби-шоу», которая отличается от своих предшественниц только тем, что прибавила к прочим достоинствам профессию судьи.

Вероятно, лучшее представление о том, что такое быть матерью, можно получить, если поговорить с другими матерями, которые не без подковырок покажут все хорошее и плохое этой первейшей женской профессии. Ева Марголис и Луис Дженеви, доктор философии, так и поступили, проинтервьюировав 1100 матерей; результаты этих опросов нашли отражение в их книге "Материнство: что говорят о нем сами матери".

Что они обнаружили? Только одна из четырех матерей связывала с материнством исключительно положительные чувства, а каждая пятая женщина видела в материнстве только отрицательные стороны. У большинства женщин отношение было двойственным. Но существует особый момент в этом достаточно мрачном взгляде на материнство. Несмотря на то, что для большинства матерей тяжелые времена преобладают над хорошими, в конечном итоге хорошее перевешивает плохое, и это очень существенный момент. Как говорят исследователи, "маленькая радость долго греет" – так и должно быть.

Превращение в маму – возможно, самое значительное событие в жизни женщины, более значительное, чем выбор профессии или замужество. Оцениваемое в большинстве культур как вступление во взрослую жизнь, материнство представляет собой, может быть, самую тесную связь одного человеческого существа с другим. Оно начинается с симбиоза – беременности и навсегда оказывается окрашенным тем первым чувством "единого целого" со своим ребенком. Во время беременности женщина ощущает, что "что бы ни случилось с ребенком, это случится со мной", и после рождения ребенка это ощущение сохраняется.

"Ваше сердце разрывается на части, никогда раньше вы не предполагали, что можно испытывать такие чувства, – говорит Кристиана Нортруп, доктор медицины, клиницист, адъюнкт-профессор акушерства и гинекологии с медицинского факультета Вермонтского университета, и мать двоих детей. – Вы знаете, как это бывает, когда возникает любовь к мужчине, но, пока у вас не появится ребенок, вы не подозреваете о возможности такой любви к комунибудь, за кого бы вы захотели и жизнь положить".

Многих женщин буквально поражает сила и глубина чувств, которые они испытывают к своим детям.

"Впервые в жизни вы не можете себе представить возможность потерять кого-то, вы чувствуете, что не выживете, если это случится, – говорит психолог Эллен Мак-Грат, доктор философии, исполнительный директор Центра исследований в области психологии в Лагуна-Бич, штат Калифорния, и мать двоих детей. – В рамках нашей культуры большинство женщин готовы к тому, что могут лишиться мужа, потому что такова действительность. Если вы теряете мужа, вы можете найти другого. Но ребенка не заменит никто".

Одна из женщин рассказывает, что с рождением своего единственного сына она стала ощущать себя "заложницей судьбы". "Он так дорог мне, что я чувствую себя ужасно уязвимой, – признается она. – Я так боюсь, что с ним что-нибудь случится, поэтому я очень хочу родить второго ребенка.

Хотя я знаю, что и это не избавит меня от страха".

Материнская любовь не является присущей исключительно женщине, которая дала ребенку жизнь. Если ребенок приемный, узы, связывающие мать и дитя, в большинстве случаев столь же прочны.

Рассказывает Рэчел Мак-Гиннис, 36 лет, в прошлом занимавшаяся аналитической деятельностью в области финансов. В 30 лет она еще оставалась незамужней, но очень хотела иметь детей. От одной из подруг она узнала, что в штате, в котором она жила, существует агентство, которое подбирает родителей для детей, рожденных от матерей, больных СПИДом. Она усыновила сначала Петера, очаровательного белокурого малыша. Новые чувства захватили ее полностью, и одного за другим она взяла еще троих детей. Все дети были здоровы, за исключением трехлетнего Джо. В течение года мальчика несколько раз забирали в больницу, когда его состояние ухудшалось.

"Когда Джо появился в моем доме, уже было известно, что он не выживет, – вспоминает Рэчел. – Когда он заболел, большинство людей считали, что мне не так уж трудно перенести это. На самом деле было совсем по-другому. Мне казалось, что какая-то часть меня умирает вместе с ним и возрождается к жизни, когда ему становилось лучше. Люди привыкли думать:

"Ну, это ведь приемные дети. Если с одним ребенком что-нибудь случится, можно взять другого". Но усыновить ребенка и родить его – по существу одно и тоже. Приемный ребенок просто вырастает в другом месте вашего тела – в вашем сердце".

Существует и обратная сторона медали. Исследование Марголис – Дженеви показало, что 45 процентов матерей расценивают свой ежедневный труд по уходу за детьми. Некоторые признавались, что у них возникают фантазии с оттенком мстительности – «безопасный» выход накопившегося напряжения, которые предупреждают о надвигающейся фрустрации прежде, чем она станет неуправляемой. Что приводит к таким амбивалентным, а иногда и просто отрицательным чувствам?