— Да! Ты абсолютно права! Это он — гусь из покрышки!

— Никогда бы не подумала, что из колеса можно сделать что-то подобное!

Довели покраску до конца, для этого переместившись во двор — воняет же. Оставили гуся сохнуть — краска особо крутая, поэтому минут через двадцать уже можно будет нести такой-то подарок легендарному бонсайщику.

— Как думаешь, дедушке Ринтаро понравится? — С явным сомнением в голосе спросила Чико.

— Не может не понравиться! — С основанной абсолютно ни на чем уверенностью заявил я.

— Пойду позову маму и папу! — Решила сестренка прибегнуть к фокус-группе.

Увидев новый попаданческий шедевр, хроноаборигены выпали в осадок.

— Это подарок для дедушки Ринтаро! — Похвасталась Чико.

Батя закашлялся и спросил:

— Сын, ты уверен, что стоит дарить Ринтаро-сенсею что-то настолько… — Пожевал губами, — …Необычное?

— Как японцы, мы ведь ценим все редкое и необычное? — Развел я руками.

— Просто Иоши-кун подумал об окружающей среде! — Внезапно придумала этому оправдание мама Хомура, — Перерабатывают ведь далеко не все старые покрышки? — Обратилась она к бате.

— Не все, — Подтвердил он, с огромным сомнением глядя на образчик подъездного искусства.

— И если хотя бы часть того, что просто выбрасывается, использовать таким образом — нашей планете станет уже немного легче! — Закончила мысль мама.

— Хооо? — Протянул батя, посмотрел на гуся еще немного, потом на меня — я принял максимально невинный вид — и решил просто забить: — Хорошая работа, дети! — Потрепал нас по головам, — Пошли в дом, холодно! — И утянул маму Хомуру внутрь.

— Ну что, понесли? — Потрогав «клюв» — высохло! — спросил я Чико.

— Понесли!

И мы понесли. Позвонили в дверь, я поставил гуся так, чтобы свет фонаря падал прямо на него — для драматизма. Для драматизма же загородил ценный подарок сестренкой. Дверь открыл сам главный выгодоприобретатель сегодняшнего дня.

— Добрый вечер! — Дисциплинированно поклонились мы.

— И вам добрый вечер! — Вполне приветливо кивнул дед.

— У нас для тебя подарок, дедушка Ринатро! — Заявила Чико и сделала шажок в сторону, явив взору бонсайщика наш шедевр.

— Это…гусь? — С невероятно сложной смесью эмоций на лице спросил Ринтаро-сенсей.

— Гусь! — Радостно подтвердила сестренка, — Гусь из покрышки! Тебе не нравится? — Грустно спросила она, заподозрив страшное.

— Что ты, Чико-тян! — Вдруг появилась за спиной деда одетая в кигуруми-цветочек Хэруки, — Дедушке очень нравится, верно? — Выразительно посмотрела на старика.

— Верно! — Смирившись, согласился дед, — Мне очень нравится, Чико-тян! — Почти совсем не натянуто улыбнулся он девочке.

— Мы с удовольствием примем этот замечательный подарок, и завтра, при дневном свете, найдем для него подобающее место в нашем саду! — Продолжила доминацию Хэруки, ехидно подмигнув мне.

Шарит!

— Б…безусловно! — Позорно заикнувшись, согласился явно умирающий где-то глубоко внутри дед, и со всем уважением принял гуся из рук подобравшей его с крыльца сестренки.

***

Во вторник решил сходить к фанатам и в литературный клуб. Почему бы и нет? Тесты у меня сданы, а значит на уроки меня все равно не загонят. Порадую деточек свежим контентом, конкретно — записанным на кассету «пурототайпу» Такешиного фильма. Вот у них рожи будут! Заранее похохатывая, надел школьную форму, отметив, что в плечах стало тесновато. Стоило не поносить недельку и сразу заметил. Не забыл взять и копию «Бетховена» — мама Хомура уже читает его, время от времени попискивая от радости, дам почитать и Нанако с фанатами.

Посмотрел на часы — ага, как раз перемена! — и набрал номер лучшей девочки. Предупредив, что зайду, позвонил и Нанако — она ведь теперь сопровождает меня во время походов по клубам.

— Я до школы часика на два-три! — Проинформировал я маму. Всегда так делаю, я же послушный ребенок.

— Возвращайся! — Пожелала она мне.

Усевшись на велик, добрался до школы. Согрев дыханием озябшие пальцы, пристегнул транспорт и пошел в родное здание. Эх, ностальгия! Последний урок еще не закончился, поэтому идти по тихим безлюдным коридорам было интересно и немного волнующе. Как обычно свернув в туалет клубного крыла, начал мыть руки — чаепитие с фанатами неминуемо.

Дверь туалета распахнулась, и в нее вошли двое мужиков в строительных касках и оранжевых жилетах — около школы возводят новый крытый теплый бассейн, который откроется с началом нового учебного года. И чья это заслуга? Хэруки рассказывала, что одновременно с бассейном в нашей школе откроют клуб водного поло — к своему удивлению, узнал, что этот спорт в Японии считается супер престижным. Только частные школы могут похвастаться наличием...

Мои мысли прервала противно воняющая ладонь, зажавшая мне рот. Ну и рожи у этих строителей! Одновременно меня обхватили сзади, а в бедро воткнулась игла. Какое тут нафиг дзюдо? Какой тут бокс? Максимум, на что меня хватило — злорадно прокусить гниде ладонь. Ноги подкосились, голова закружилась, и я ощутил, как отключаюсь. Это что, транк?..

- Ой! — Вырвал меня из небытия в очень болезненное бытие хриплый оклик. Одновременно с ним прилетела пощечина. Голову тряхнуло, шея хрустнула.

Далее меня схватили за волосы и хорошенько потрясли. С трудом разлепив горящие огнем слезящиеся глаза, разглядел какой-то склонившийся надо мной мутный силуэт.

— Да не сдох он! — Донесся откуда-то издалека тот же голос, — Я же говорил, что не мог переборщить с дозой! Бл*дь, у меня вся ладонь колется от этой стекловаты! Почему мы не завернули его во что-то другое?!

Поняв, что больше от меня ничего не требуется, облегченно вырубился.

***

Следующее пробуждение было гораздо более длительным и гораздо менее болезненным. Открыв все еще слезящиеся, но уже «остывшие» глаза, проморгался и разглядел знакомую лысину.

— Держите его! — отдал команду доктор Сугавара, переставая вводить что-то в торчащий из моей руки катетер, — Не двигайся, Иоши-кун. Ты в больнице. Всё хорошо. Ты в безопасности.

— А почему… — начал было спрашивать я насчет покрасневшей и покрытой какими-то вздувшимися волдырями кожи руки, но закашлялся. Горло отозвалось болью. Пошевелил языком и попробовал облизать губы... Я что, стекло жевал?

Меня аккуратно приподняли, чьи-то руки поднесли пластмассовую трубку и впрыснули мне в рот подслащенной воды. Я с трудом глотнул и снова закашлялся.

— Ты сейчас опять уснешь, Иоши-кун. Ты в безопасности. Не переживай, все будет хорошо!

— И в мыслях не было! — Попробовал ответить я, но издал только слабый хрип. Почувствовав, как накатывает сон, я отрубился.

***

Уже почти и не больно! Открыв глаза, поморщился от яркого света бьющего в окно солнышка. Все тело неприятно зудело, попробовал поднять руки — не получилось. Опустив взгляд, увидел, что меня немного привязали к больничной койке — чтобы я не повредил торчащие из рук катетеры. В этот раз ладони были перебинтованы. Судя по ощущениям, перебинтованы была и шея — дышать не мешает, и часть лица с ушами — звуки немного приглушенные.

Попробовал сглотнуть и закашлялся — горло полностью пересохло.

— Ты в порядке! Слава богу! — С непередаваемым облегчением в голосе выдохнул сидящий около меня дед Казума, взял стаканчик и дал мне попить из трубочки нормально.

Еще немного покашляв, попробовал заговорить, но получил еще одну порцию кашля.

— Не разговаривай! — Велел дед, — Ублюдки завернули тебя в стекловату, так что ты немного повредил дыхательные пути. Все хорошо! — Заверил он меня в ответ на мой ошалевший взгляд — я же теперь не немой?! — Просто много мелких царапин! То же самое — с глазами и кожей. И давай-ка позовем медсестру!

Дед нажал кнопку неподалеку от моей головы, и через пару мгновений вошла медсестра.

— Рада, что вы очнулись, Одзава-сенсей! — Улыбнулась она. Лет тридцать, вполне симпатичная.