— Просто делаю свою работу!

— И делаете ее замечательно! — Одобрил я.

— Ваа, это же крокодил!

— Какой огромный!

— Крокодил-сан, хотите курочки?

— Чико-тян, не подходи к борту!

— Дяденька негр, не стреляйте!!!

— Он не знает японского!

— Фух, крокодил уплыл!

Умиленно улыбнувшись, ткнул пальцем в палубу и спосил:

— А расскажете об экономическом значении реки?

— Рыболовство, конечно же! — Ответил гид ожидаемое, — Многие реки Африки мелеют, и поэтому люди даже из соседних стран пускаются в долгое путешествие, чтобы наловить рыбы в водах Замбези.

— И, конечно, на дорогах их отлавливают местные, — Кивнул на негра с автоматом, — И заставляют платить за рыбалку.

— В мире — очень много зла, — Вздохнул гид и выдал немножко азиатского менталитета: — Но если упорно трудиться, никакое зло не помешает достичь успеха!

"Даже сын простого хозяина туристической фирмы может стать советским врачом!" — мысленно перевел я. Глобализация такая смешная!

Добравшись до территории парка Мана Пулз, причалили на специально оборудованной шатрами, забором и грилем стоянке, качественно пообедали, и отправились к небольшой поляне с ездовыми слонами. Время пришло!

— Покатаете меня, уважаемый слон? — Обратился я к приглянувшейся, темно-серой животинке.

Слон посмотрел на меня сверху вниз умными (такие вот они у слонов) глазами, хлопнул хоботом по протянутой ладони и опустился на колени. Он — не гиппогриф, но я слегка поклонился в ответ под добродушный хохот негров и уселся в специальное седло. Сопровождаемый негром (под уздцы слона вести не нужно — он сам все знает), проехал круг по поляне, оставшись в полном восторге от волосатой качающейся макушки передо мной и хобота, всю дорогу обрывавшего и складывавшего в рот листочки с изрядно ощипанных кустов по краям "ипподрома". Слон, к моему удивлению, совсем не вонял — вместо него от животного исходил довольно приятный запах смешанной с землей травы.

Покатались на слонах и остальные — Чико ехала с мамой и папой — слону такой груз что дробина. Потом покатаемся на слониках индийских и сравним ощущения!

Вернулись на реку, продолжив смотреть на всякое и слушать доктора Каннана. В отель вернулись уже поздним вечером, поэтому коротко поделились впечатлениями за ужином и разошлись по номерам.

***

Сегодня — последний день в Зимбабве, вечером улетаем в Египет. Но сначала...

— Древний город Большой Зимбабве ныне является каменными руинами, расположенными в провинции Масвинго государства Зимбабве, — Рассказывал нам о цели нашего путешествия на джипе наш добрый друг доктор Каннан.

На животных насмотрелись, так что батя перед отъездом решил посетить достопримечательность Зимбабве №2.

— ...Был основан около 1130 года нашей эры...

А ведь я начинаю проникаться японским способом отдыха — просто проводишь в туристическом (конкретно батя — еще и пьяном) угаре весь световой день, и вуаля — уже через три дня от всех этих антилоп начинает подташнивать, а внутри возникает жутко нетипичное прежнему мне, зато типично-японское "Не терпится вернуться и взяться за работу как следует!" Хорошо, что живая природа сменилась на материальную культуру.

— Изображение крепости, очертания которой напоминают Большой Зимбабве, имеются уже на карте Африки из "Атласа мира" Урбано Монти 1587 года.

Даже не знал, что был такой атлас! Сильны были древние люди — без всяких гугл-карт такую штуку нарисовали!

Высадились, натурально, у каменных руин — остатки стен, остатки зданий, остатки фиг пойми чего.

Гид повел нас по остаткам древнего негритянского города, рассказывая об особо интересных объектах и истории открытия этого замечательного памятника:

— В 1867 году руины случайно нашел охотник Адам Рендер, который потом, в 1887, привел сюда путешественника и географа Карла Мауха. Последний провел ряд раскопок и отправил в Европу красочное описание этого места, заявив, что нашел библейскую землю Офир, — Доктор Каннан обвел нас профессиональным взглядом, понял, что в объяснениях о "земле Офир" мы не нуждаемся — мы же синтоисты, и нам не интересно! — и продолжил: — С середины XIX века в науке господствовало убеждение, что чернокожие обитатели континента не способны были построить ничего подобного! — Усмехнулся гид.

— Надменность белого человека была бы смешной, не питай ее реки крови! — Вставил я свои пять йен.

— Я полностью согласен с вами, наследник Одзава! — Кивнул доктор Каннан, оценил реакцию остальных — морщатся — и улыбнулся: — Но не будем о грустном! В конце концов — все это привело к тому, что мы имеем возможность полюбоваться на этот прекрасно сохранившийся алтарь...

Местами город сохранился просто шикарно (либо хитрые турфирмы тайком отреставрировали несколько кусочков), явив нам высокие мощные стены (такие не всякая пушка прошибет!), круглые (тут налицо преемственность с современной негритянской архитектурой — "дома из земли" тоже круглые) каменные дома, четко просматривались силуэты того, что когда-то было улицами. Представляя себя древним негром (Вот с такенным вот "болтом", само собой!), прошелся между двумя высоченными стенами, мысленно уворачиваясь от летящих в меня стрел и камней. Ну и житуха раньше была!

Довольные и культурно обогатившиеся, вернулись в отель, переоделись, выселились и отправились в аэропорт, уже привычно по пути заглянув в ресторан.

На этот раз — "Виктория-22". Нас усадили за стол в плетеные кресла во внутреннем дворике, пообещали не затягивать с нашим заказом в виде утки, и мы принялись пить чай (батя — все еще пиво), глядя на балдежно-алый закат — это с нами тепло прощалось Зимбабве.

В самолете уселись перед огромным телеком, при помощи стюардессы подключили к нему видеокамеру — наснимать сестренка успела четыре полных часовых кассеты! — и принялись, так сказать, пересматривать "хайлайты". Разговоры по формуле "Зверушка Х делает Y" — "Так мило!!!" никуда не делись. Я же с удивлением отмечал, что Чико весьма толково обращается с камерой — и по мере отсмотра материала явно прослеживался прогресс! Такая она молодец — вся в братика!

Были при нас и кассеты и фотопленки, отснятые нанятыми аборигенами — ими займемся уже дома. В наш фотоаппарат батя зарядил уже восьмую катушку. А вот сувениры едут отдельно — логистической компанией прямо в Уцуномию. С ними же отправился собранный Хэруки чудовищных размеров гербарий. Очень удобно быть богачами.

Покушали, поспали, опять покушали — интересно, когда мы съели часть припасов, вес самолета стал меньше или больше? По приземлении нас провели мимо забитого народом, шумного терминала, и мы наконец-то вывалились в по-настоящему зимний Каирский вечер — плюс пятнадцать, пришлось надеть штаны и кофты. В сопровождении индийского гида — он летает "экономом", погрузились, для разнообразия, в лимузин, и отправились к отелю под названием Grand Nile Tower, по пути офигевая от того, насколько Каир огромен — этого никто из нас не ожидал. Не Токио, конечно, но все равно — мегаполис как он есть, со всеми причитающимися атрибутами — от трущоб до небоскребов. Повсюду — старенькие машины, районы побогаче усыпаны светящейся рекламой, на улицах — полным-полно местных. Воздух сносит башню адовой смесью выхлопных газов, специй, гниющего в темных уголках мусора — а вон там уважаемый абориген изволит орошать переулочек. Такой милый!

Наш отель — как раз в небоскребе!

В этот раз батя пожадничал, взяв себе с мамой полулюкс — цены тут оказались гораздо выше Зимбабвийских, а нам — "просто хорошие номера". Никаких притензий — мы все равно на одном из верхних этажей, при этом мне "заперло" на угловой номер с балконом — с одной стороны виден древний Нил, с другой — захватывающая дух панорама ночного города.

В дверь постучали, и официанты ввезли в комнату несколько столиков с едой, поклонились, спросили, нужно ли мне что-нибудь — да мне и это не нужно!!! — и ушли.