— Да я, не то, чтобы прямо обиделся на него. Просто я не люблю об этом говорить…

— Понимаю. Правда. Если только этого не требуется, то я тоже часто стараюсь… как бы получше сказать, — она коснулась кончиком пальца своих пухлых губ, подбирая слова. — В общем, я скрываю то, что принадлежу к народу Лара. Иначе слишком много внимания. А люди слишком плохо понимают, насколько болезненным оно может быть. Можно вопрос?

Я кивнул.

— Конечно.

— Если не хотите, то, не отвечайте, — торопливо добавила Ева. — Но, я всё же не могу не поинтересоваться. Я впервые слышу вашу фамилию и… в общем я не знаю…

Если в начале я предполагал, что она спросит о том, какая у меня Реликвия, то, тут я ошибся. Она явно хотела спросить, из какой я семьи, очевидно, полагая, что я аристократ. Тут мне пришлось её обломать.

— Я понятия не имею, — честно ответил я ей. — Мать бросила нас со старшей сестрой ещё до того, как мне лет двенадцать исполнилось и жили мы одни. Так что я не знаю, кто именно мой отец и из какой он семьи и, вообще, был ли он аристократом.

— И, вам…

— Можно и на «ты», — со странным ощущением сказал я ей. Вроде бы аристократка тут она, а ко мне на «вы». Хотя, не могу не признать, что после постоянной грызни с Лазаревой это было даже приятно.

— О, замечательно, — кажется она искренне обрадовалась.

Кажется, потому что я не мог читать её эмоции. Ну, так. К слову. Вероятно, по той же причине, по которой я не мог читать и Лара. Видимо альфарская кровь этому препятствовала.

— В общем, я хотела спросить, не искал ли ты своего отца? Прости, если вопрос покажется грубым, но разве это не логичное решение? Узнать о том, какой семье ты принадлежишь и кто твои родители?

Над её вопросом я задумался. Честно задумался.

— Если, по правде, то мне плевать, — произнёс я, чем сильно её удивил.

— Почему?

— Просто потому, что, как ты сказала, я не хочу знать, какой семье принадлежу. Я вообще никому не хочу принадлежать. Только самому себе. А, что касается отца… всё, что он сделал — это переспал с моей матерью, как бы грубо это не прозвучало. И с тех пор он ни разу не появился в нашей жизни. Хотя, признаюсь, в некоторые моменты я действительно думал об этом. В самые тяжёлые, когда наша мать просто вышла из дома, забрав оставшиеся деньги и свалил, оставив нас одних. А потом просто понял простую истину. Если мы им не нужны, то и они нам тоже. С тех пор мы и жили одни, заботясь друг о друге. Только я и Ксюша, моя старшая сестра. А остальное значения не имело.

— Должно быть, ты очень любишь свою сестру.

— Да, — кинул я после пары секунд раздумий. — Очень.

И это была абсолютная правда. И плевать на то, что, по сути, я не её брат. Это значения не имело. Мы выросли вместе, заботясь друг о друге, как я и сказал. И сейчас для меня не было более близко человека в этом мире.

Лар вернулся через пару минут, неся в руках очередную порцию мороженного. На мой резонный вопрос, куда в него столько лезет, получил пространный ответ, что это его наказание за содеянное.

Сначала не понял. Понял, когда попробовал. Серьёзно? Здесь подают мороженное со вкусом васаби? Кто-то тот больной идиот, которому взбрела в голову такая мысль. Так этот остроухий его ещё горчицей полил. Мда-а-а-а. В итоге я стал свидетелем прекрасной картины того, как мыши плакали, давились, но продолжали жрать кактус. Думал даже немного пожалеть его…

Хотя… не. Пусть страдает.

Когда подошло время идти на концерт, мы собрались и выдвинулись к арене.

Про сам концерт ничего плохого сказать не могу. Только хорошее. Ну и то, что подтвердилась моя гипотеза. Стоило только гитаристу вдарить первый риф, как мир вокруг меня взорвался от нахлынувших эмоций. Если раньше, поднимаясь в метро, я думал, что это было сильно, то сейчас… в общем я сравнивал тихую речку с бесконечным океаном.

Мы стояли в толпе людей, подпрыгивая под ревущие гитарные аккорды. Под сводящий с ума ритм ударных. Под агрессивный, но, в то же самое время лирический вокал. Выкрикивали слова легко запоминаемых припевов, пытаясь перекричать окружающих и отдаваясь на волю этим безумным эмоциям. И всё это в пламени прожекторов и лазерных проекторов, создающих сводящие с ума образы на висящем в воздухе тумане. Толпа вокруг пылала пожаром чувств. Просто концентрированное безумие, которому люди отдавались с удовольствием и какой-то уж первобытной страстью.

И я был среди них. Одним из них. Я, Ева и Лар стояли в центре этого беснующегося моря эмоций, отдаваясь на волю его безумно течения.

Пожалуй, это был тот редкий случай, когда я пожалел о своей прошлой жизни. О том, что всегда считал подобное времяпрепровождение глупым, так ни разу и не побывав ни на одном концерте. Пусть даже и без своих способностей, но сейчас я жалел, что ни разу тогда этого не испытал.

А теперь… что же, если вдруг этот ушастый засранец снова выскочит у меня перед носом с подобным предложением, отказываться я точно не стану.

От авторов: как мы и обещали, 1000 лайков и бонусная глава. Мы надеемся, что вам будет интересно.

— Это было просто потрясающе, — произнёс я, когда мы выходили из зала, где проходил концерт.

— А я ведь говорил! — подпрыгивал идущий рядом с нами Лар. — Я говорил! Это было просто невероятно!!! Лучший концерт, который они когда-либо давали!

— Согласна, — кивнула раскрасневшаяся Ева. Она даже кофту свою расстегнула, приспустив молнию вниз и открывая взгляду обтянутую футболкой красивую грудь второго размера. — Думаю, что лучше уже не будет. Даже представить боюсь, сколько они…

— Ева! — раздался со стороны радостный женский крик. — Эй, Ева! ЕВИ!!!

Обернувшись, я успел заметить, как мимо меня пронесся небольшой тёмноволосы вихрь. Девушка прыгнула на Армфельт и повисла у неё на шее с радостным визгом.

Ева сначала удивилась, так как не сразу сообразила, что именно случилось, а затем сама радостно заулыбалась.

— Лен, привет. А ты что тут делаешь?

— В смысле⁈ — воскликнуло это тёмноволосое чудо. — Так я себе места в первом ряду взяла. Для вип гостей. А вы?

— А мы в основном зале были.

— Фу-у-у-у, — наморщила она носик. — Так там же толкучка жуткая!

— Так в этом и смысл, — тут же подсказал Лар.

А я стоял и думал. Похоже, что день невероятных знакомств и встреч сегодня и не думал заканчиваться.

Казалось бы, удивительно, но я знал… ага, я знал и эту девушку. А она, в свою очередь, знала меня.

— О, ты же тот маньяк! — весело воскликнула она, ткнув в мою сторону пальцем.

— Так, спокойно, — осадил я её, заметив, как народ по сторонам начинается пялиться на меня. — Она это шутит. Никакой я не маньяк!

— Точно? — откровенно придуриваясь полюбопытствовал Лар.

— Да точно!

В особенности меня беспокоили четыре довольно крупных «шкафа». Пусть и одетые в весьма неприметную одежду, внешне они выделялись на общем фоне, как тиранозавры среди стада антилоп. Пока мы стояли и болтали, матёрая охрана окружила нас, как бы случайно образуя вокруг нас небольшой квадрат, оттесняющий от общей толпы.

— А вдруг нет? — тут же спросила Елена Распутина и лучезарно улыбнулась. — Ладно, шучу. Он правда не маньяк.

— Ну спасибо…

— Наверное… — рассмеялась она.

Затем на её лице появилось странное и недоумевающее выражение.

— Слушай, а ты чего тут делаешь?

Нет, ну прямо, как в нашу первую встречу.

— Лар меня на концерт с ним позвал, — кивнул я в сторону увенчанного ирокезом эльфа.

— Лар? — удивилась Елена и уставилась на нашего панка. А затем на её мордашке появилось шокированное выражение. — Тот самый⁈ О, он же…

— Тише, тише, Лен, — тут же успокоила её Армфельт. — Не надо кричать.

— Ой, простите.

Распутина прижала ладонь к губам и пригляделась к альфу, явно смущённая его внешним видом и, в особенности, ярко-красным панковским ирокезом.