Что ещё следует учесть?

Броуд встречался с каким-то человеком возле гостиницы. Подозрительный разговор.

Гробы в склепе Зальмов оказались пустыми.

Четыре ящика с землей, вывезенные с неизвестной целью фирмой Армана из Гегемонии по заказу Генбахов. Сопутствующая этому таинственность. Следует ли спросить об этом графа и можно ли рассчитывать на правдивый ответ?

Желание Отто Генбаха купить усадьбу Зальмов после смерти жены, несмотря на то, что идея этого приобретения принадлежала именно ей.

Отец Бэйзил, слишком рьяно бичующий пороки, и цыгане, травящие местных жителей, чтобы превратить их в бездумных рабов.

Шальная пуля, едва не унесшая мою жизнь во время облавы на цыган, и трагическая смерть полицейского, которого я за ней послал. У меня не было сомнений, что кто-то пытался меня убить. Значит, я вплотную подобрался к разгадке, только никак не мог понять, в чём она.

Кто вообще мог предположить, что тихий и мирный с виду Доркинг окажется полон таких событий, тайн и опасностей? Точно не я, отправившийся с Глорией, чтобы развеяться и отвлечься от последних событий, связанных с леди Блаунт.

Вздохнув, я откинулся на спинку скамейки. Осмыслить всё это представлялось крайне сложным, даже несмотря на то, что сквозь мешанину фактов и подозрений порой проглядывали связи. Мистические объяснения событий я решительно отбросил — пока не отработаю материалистические версии, никаким вампирам в моих размышлениях не место. Даже зомби, вероятно, был сделан при помощи ядов, а не магии. Вообще, всё дело походило на сложный и запутанный фарс. Словно кто-то незримый дёргал за ниточки подобно прячущемуся в тени сцены кукловоду.

Поднявшись, я отправился в гостиницу. Хотелось перекусить, а полицейским предстояло ещё много работы. Глории теперь придётся писать в Лондон, что обнаружена ниточка, ведущая к фальшивомонетчикам, с ней наверняка свяжутся — в общем, волокита не на один час.

Пообедав, я поднялся к себе и отправился в мир Зиккурата поболтать с мудрецом. Его речи действовали на меня умиротворяюще. К тому же, должны были помочь «простить» инквизиторов. Пока, правда, дело не особо двигалось. Стоило вспомнить того, кто требовал, чтобы я поцеловал ему руку, как от злости начинало подташнивать.

Вернувшись, я спустился в бар пропустить кружку пива. Когда добрался до половины, позвонила Джоана.

— Да, милая? Надеюсь, в моё отсутствие ничего не стряслось, и ты просто соскучилась?

— Вроде того, — отозвалась секретарша. — Ты когда планируешь вернуться, босс? Не забыл, что скоро чемпионат по фехтованию, в котором ты участвуешь? Мне сегодня звонили из комитета, хотели пригласить тебя на пресс-конференцию. Пришлось сказать, что ты уехал по делам.

— Так и есть. Ничего, обойдутся.

— Конференция только через два дня. Может, успеешь?

— Вряд ли. Придётся тут задержаться. Как дела у фирмы?

— В какой? У тебя их теперь две.

— Грузоперевозок.

— Понятия не имею. У них своя секретарша. Редкостная стерва, между прочим. Изо всех сил старается мне показать, что я не имею к грузоперевозкам никакого отношения. Как будто я пытаюсь её подсидеть! А мне вполне хватает своих дел в агентстве!

— Уверен, ты там зашиваешься, — усмехнулся я.

— Не поверишь, но почти.

— Ты права: не поверю.

— И зря! — секретарша попыталась изобразить обиду, но у неё не вышло. — За это время поступило шесть звонков, из которых два, как мне кажется, могут тебя заинтересовать. Я сохранила контакты. Когда вернёшься, покажу.

— Замётано. А комитетчикам скажи, чтобы позвали кого-нибудь другого. Я вряд ли успею вернуться.

— Всё так сложно? Тебе грозит опасность?

Вспомнилась пуля, едва не прикончившая меня.

— Да нет, просто расследование затягивается.

— Крис, вы с Глорией уже сошлись? Снова вместе?

— Всё, пока!

Сбросив звонок, я отхлебнул пива. Вот ведь любопытная девица! А я-то надеялся, что, найдя парня, она от меня отстанет.

Часа через два объявилась Глория. Заметно уставшая и раздражённая. Мы сели перекусить.

— Мне велено собрать материал для следствия по делу фальшивомонетчиков, но расследование мне не передали. Подозреваю, что кого-нибудь пришлют. Чёрт!

— А что с отцом Бэйзилом? — спросил я, чтобы отвлечь её.

— Кстати! — кивнула Глория. — Хорошо, что спросил! Мне доложили, что на сегодняшний вечер у пастора назначена встреча. Видимо, записка, которую он получил во время проповеди, содержала сведения о времени и месте свидания. В любом случае, недавно он отправился в заброшенный дом на отшибе. Оперативник проследовал за ним до конца улицы, но дальше идти не решился. Священник мог его заметить.

— Почему ты думаешь, что встреча тайная? Мало ли, к кому он решил наведаться.

— Оперативник сказал, что отец Бэйзил переоделся в обычную одежду, надвинул шляпу так, чтобы поля скрывали лицо, намотал шейный платок чуть ли не до ушей и всю дорогу оглядывался. Кроме того, старался идти пустынными улицами, а один раз даже перелез через забор и прошёл огородом. Я думаю, стоит наведаться в тот дом.

— Если священник ещё там.

— Иначе мне бы сообщили.

— Что ж, я не против. Ты закончила пить кофе?

— Да. Не будем терять время, — Глория поднялась. — Не думаю, что овчинка стоит выделки — едва ли пастор убийца — но проверить, что у него за тайны, стоит.

— Ты, главное, постарайся его не пристрелить.

— Вряд ли священник станет в нас палить, — серьёзно отозвалась Глория. — А вообще, как говорит мой шеф, лучше быть живым, чем героем.

— Золотые слова.

Мы вышли из гостиницы. Несмотря на вечер, было душно. На чистом небе мерцали крошечные звёзды, месяц сиял, как отполированное серебро. Бледные полосы лежали на земле и домах, тени от деревьев и столбов чёрными росчерками пересекали тротуар и дорогу.

Местом встречи отца Бэйзила с его таинственным визави оказалась одноэтажная развалюха с прохудившейся крышей и выбитыми стёклами. Покосившиеся ставни уныло висели на рамах, силуэт полуразрушенной печной трубы чётко вырисовывался на фоне тёмно-синего неба. Вокруг дома расплывчатым облаком поднимались заросли скрюченных деревьев и кустов.

Какая нужда привела пастора Бэйзила в это Богом забытое место? Кто вынудил его замаскироваться и пробраться сюда, рискуя быть по пути узнанным прихожанами?

Мы припарковались в густой тени, где машина не бросалась в глаза. Через пару минут к нам подошёл полицейский, следивший за священником.

— Он там? — спросила Глория.

— Думаю, да. По крайней мере, я не видел, чтобы кто-нибудь выходил. И, кажется, я различаю в одном из окон слабый свет: должно быть, лампу прикрыли тканью.

— Оставайся снаружи, — велела Глория. — А мы наведаемся внутрь. Если кто-нибудь попытается выскользнуть, задержи.

Выйдя из машины, мы направились к дому, стараясь не шуметь и прислушиваясь, не донесутся ли до нас голоса. Перед окнами росли густые и высокие кусты сирени, а также несколько деревьев. Под их прикрытием нам удалось приблизиться к стене. Вокруг царила полная тишина. Пахло гнилью — должно быть, из подвала.

Мы задержались возле двери, чтобы решить, как действовать дальше, и тут я услышал тихий женский голос, произнёсший несколько фраз. Ему тотчас ответил мужской, резкий и, как мне показалось, гневный. Вероятно, он принадлежал отцу Бэйзилу. Собеседники не особо скрывались. Или же диалог накалился до такой степени, что они забыли об осторожности.

Глория подняла палец и показала на выступ фундамента, предлагая мне заглянуть внутрь здания. Поставив ногу на камень, я оттолкнулся и ухватился руками за подоконник. Подтянувшись, залез в комнату. Мне удалось проделать это практически бесшумно.

Лунный свет падал из многочисленных дыр в просевшей гнилой крыше.

Я осмотрелся.

На полу комнаты валялись черепки и тряпки, у дальней стены стоял ветхий прямоугольный стол, на котором лежал конский череп. Рядом с ним виднелось несколько красных и чёрных огарков. Остальное терялось в темноте: туда лунный свет не доставал.