— Нет, мой хороший, можешь сегодня отдыхать…

Дойдя до поясницы, и щедро плеснув масла на горевшие ягодицы раба, Кэйт тихонько погладила их круговыми движениями, но, почувствовав, как парень напрягся, не стала усердствовать в оказании помощи.

Вот-вот должен был подойти лекарь, которому она поручила зафиксировать его состояние. Не для широкой огласки, а просто для статистики. Кажется, мамочка снова забывается, что в имущество Старшей госпожи Дома следует играть бережно, иначе, может остаться вообще без игрушек. Кстати, надо бы и на Тийку собрать соответствующую статистику. Парень, наверняка, обращался за помощью не раз и не два, в отличие от Гейна, который и сегодня сам бы ни за что не позвал Базийлеса. Слишком гордый и самолюбивый, ни за что не признается, что у него есть слабые стороны. Но остальным мальчикам ведь сообщать необязательно? Ей и самой спокойнее, когда в гареме порядок, и когда есть ответственный человек, кому за этот порядок отвечать.

Склонившись, Кэйт хотела поцеловать его в щеку, просто в поощрение, чтобы Гейнийляш знал, что она ценит его, хоть и не приближает к себе так, как двоих любимых мужчин. Но вычурная массивная оправа длинной серьги с изумрудами, утренний подарок матери, так чудесно подошедщий к ее тонкому бархатному платью, красиво облегающему стройную фигурку, царапнул щеку раба, и оба вздрогнули. Кэйт досадливо покачала головой, намереваясь все же довести задуманное до конца, и хотела снять сережку, но Гейн покачал головой:

— Не надо… Они вам очень идут…

Девушка невесело хмыкнула:

— Теперь всегда, когда я их буду надевать, ты будешь вспоминать визит к моей матери.

— Нет, госпожа, — светло улыбнулся парень, — я буду вспоминать чудесное утро…

Кэйтайриона прижала серьгу ладонью и все же склонилась и поцеловала расплывшегося в блаженной улыбке Гейнийляша, прошептав:

— Отдыхай, мой хороший, надеюсь, у тебя, когда-нибудь еще будет шанс обновить воспоминания…

— Благодарю, госпожа… — накрыл он получившую награду щеку рукой, словно опасаясь, что чудесное ощущение девичьих губ куда-то упорхнет…

А мыслями был уже там, в будущем, когда ему снова повезет. Да если Кэйтайриона будет с ним так же добра, ласкова и щедра на неслыханные милости, как сегодня, он согласен снова пройти через все то, через что любезно провела его мать обожаемой госпожи. В конце концов, к этой негативной составляющей абсолютного счастья со временем можно даже привыкнуть, зря что ли их в Джордане обучали? Просто он сам виноват — из-за своего привилегированного положения забыл уже, что такой же "простой смертный", как и остальные рабы. Ну что ж, придется вспомнить. Ради того, чтобы попасть в спальню Кэйт он согласен на все…

День рождение Кэйтайрионы. 25 шуйль. Продолжение

Не успела вернувшаяся к гостям Кэйт, снова устроиться поудобнее, как к ней подошел Никки и, открыто улыбнувшись, передал лист бумаги, исписанный мелким убористым красивым почерком:

— Госпожа, автор этого шедевра очень стесняется вручить его Вам сам. Пожалуйста, я Вас очень прошу, прочитайте, уверяю, Вы не пожалеете!

Этот почерк Кэйтайриона узнала сразу. Именно таким и была переписана Шекспировская пьеса под нужды их Венговского общества. Конечно, она тут же углубилась в чтение. Такого поздравления-признания в любви, написанного так складно, с такими живыми, идущими от сердца чувствами и эмоциями, она от парня не ожидала. Губы кривила улыбка, а по щекам текли слезы… Нет, матушка и впрямь губит талант, мальчишку надо срочно оградить от ее посягательств. Да и вообще стоит поискать его шедевры и забить все в планшет. Кажется, она знает, что можно подарить Тийку на его день рождения, хотя рабов и не принято баловать, но вот его точно поощрить стоит. Необязательно делать большой тираж — нескольких экземпляров вполне хватит. Айрин и Айсойэль, да и сестренки Пайти, наверняка, не откажутся от сентиментального сборника. Пусть не классика, но местечко на полке этим стихам вполне должно найтись.

Скорее всего, Тийка не хотел бы, чтобы эти стихи видел кто-то, кроме нее, поэтому, шутливо стукнула Айка по любопытному носу, и шепнула подруге, что покажет их ей позже. А потом громко позвала поэта, отчаянно замершего в дальнем уголке, боясь даже поднять глаза, чтобы увидеть реакцию той, которой предназначалось его посвящение…

Наверное, он так и не решился бы отдать столь смелые и немного вольные свои мечты, излитые на бумагу, но Никки, нахватавшийся от Айка дурных привычек делать все спонтанно, решил за него.

— Тийка!

— Да госпожа?

Парень поднялся и робко подошел, чувствуя, как заледенели от волнения пальцы.

Ее любимые мужчины, сидевшие у ног Кэйтайрионы слегка потеснились, пропуская его ближе, чтобы он мог опуститься перед своей госпожой на колени:

— Спасибо, мой хороший, чудесные стихи, мне очень понравились… Я рада, что увидела их, — погладила она парня по малиновой щеке. А потом, ухватив пальчиками за подбородок, и удерживая его лицо неподвижно, склонилась и поцеловала… Нежно, осторожно, только чуть коснувшись искусанных от переживаний, пока стоял, ждал и волновался, губ. Тийк сейчас отчаянно жалел об этой своей привычке, боясь что госпожа оцарапается о сухую кожу… Но глаза сами закрылись и поднимающийся жар от пылающих щек, казалось прожигал роговицу даже сквозь опущенные ресницы…

— Тийка…

— Госпожааа… — заворожено прошептал парень…

— Ну все. Клиент готов… мы его теряем… — мрачно пошутил Айк, передразнив реплику врачей из какого-то старого земного фильма, скаченного Шайном на пиратском сайте. Она ему безумно понравилась, так как подходила к очень многим случаям. Пришлось вскочить, чтобы подхватить потерявшегося в ощущениях от переизбытка эмоций (его! поцеловали при всех!!!) парня.

Хорошо, что Айк подхватил его. Правда, зажав своими клешнями подмышками, как в тиски, но зато так Тийк быстрее пришел в себя. Отведя парнишку в уголок, и сгрузив на попечение Никки, Айкейнури, получив благодарную обожающую улыбку, коротко склонившись, чмокнул своего Ягодку куда-то в область шеи, недалеко от уха, и поспешил на место. Около ножек Кэйт почему-то все время столько народу!

К тому же, как раз собирался выступать Рэй, репетировавший свой танец, на этот раз, в строгой секретности, и самолично руководивший вчера, отданными в его распоряжение на время специалистами, монтировавшими какие-то хитрые приспособления и светоустановки в этом зале. То, что некоторые из этих световых пушек будут светиться ультрафиолетовыми лучами, Айк вычитал еще на валяющихся упаковочных коробках. Подойти и просто спросить ломало. Несмотря на их оглушительный успех после исполнения самбы, на репетициях которой у обоих парней было убито, наверное, половина нервных клеток, причитающихся им по жизни, близкими друзьями-товарищами соперники так и не стали. Айк с удивлением понимал, что вот Эйн, которого он, по идее, должен был опасаться и ненавидеть, как это и было раньше, стал ему чуть ли не ближе Шайна. А вот Рэй, каждый раз получающий свою порцию внимания наедине с Кэйт, после своих выступлений, потрясающих воображение, его просто бесил! И Айк ловил себя на гадкой мысли, что он втайне мечтает о провале Рэйнийляша. Хотя это было как-то не по-спортивному. Все-таки чаще всего Рэй выкладывался на отстаивании чести Дома Маргойлин. Но сегодня этот… Даже слова не находилось, чтобы обозвать от души! Опять продемонстрировал себя, удивив всех и сорвав восторженные аплодисменты. Шоу было потрясающим. Полная темнота, начинает звучать забойная музыка и вдруг впыхивают мечущиеся лучи света, и этот… Тля! Ну просто, короче, ЭТОТ… выскочил откуда-то, как чертик из табакерки, весь обнаженный, раскрашенный разноцветной краской, красиво сверкающей в лучах ультрафиолета… Нереально красиво! Очертания тела можно только угадать по нанесенным полоскам, точкам, какому-то абстрактному рисунку! А что ЭТОТ вытворял, приковав внимание всех, кто сидел в темноте, уму непостижимо! По крайней мере, словами, приличными и даже неприличными, все это Айк точно описать бы не сумел. Поэтому молча сидел, вместе со всеми, затаив дыхание, заворожено следя, как, подчиняясь ритму музыки, это фантастическое существо выписывает, то какие-то плавные текучие фигуры, оставляя размытый след зажатыми в руках, светящимися в темноте, трубочками, то, наоборот, мечется так, что зрители еле успевали отследить меняющийся, как в калейдоскопе, рисунок. Тля! Красиво… — затосковал Айкейнури, поняв, что очередную аудиенцию ЭТОТ себе у Кэйт заработал, к гадалке не ходи. Главное, чтобы не на целую ночь, хотя бы! Или лучше пусть уж ночью, чтобы ему не маяться возле кадки вечером, ожидая, когда эта морда выползет из спальни их госпожи, с сытой довольной рожей, словно он там не… В общем, не она его имела, а он ее сожрал, как минимум! Айк всегда старался сразу же пойти и убедиться, что его любимая цела и невредима. На всякий случай…