— Биби, расскажи мне про эту связь, — не отвечая на его вопрос, обратился к омеге Сэм.

— Истинная связь это своего рода брачный контракт, заключенный судьбой, — пожала плечами та. — Встречается редко, а потому о нем даже церковники мало что знают. Про то, что связанные умеют друг друга лечить, я первый раз слышу.

— Я бы и сам не поверил, если бы не видел собственными глазами, — покачал головой Сэм. — Но, клянусь, девчонка залила мне кровью целую секцию паркета, а потом ушла на своих двоих, как ни в чем не бывало! Да этот паркет стоит дороже вас обоих вместе взятых! Проклятье! — Он скривился, снова вспомнив о своей беде, а потом почти мгновенно переключился на другое, задумчиво нахмурившись: — И все-таки парень кажется мне знакомым… Так раздражает, вот на языке же вертится, а я не могу сообразить. Глаза что ли…

— Мина, — негромко произнес Йон, глядя на нее исподлобья. — Ее звали Мина.

— Кого? — не понял тот. — Ты о чем вообще?

— Женщину, у которой были такие же глаза. — Альфа сжал кулаки, и Сэм бросил слегка взволнованный взгляд на Биби, но та лишь пожала плечами, подтверждая, что его феромоны оставались на достаточно низком уровне.

— Мина, Мина, Ми… О! — Сэм щелкнул пальцами, словно припомнив что-то. — Точно, была какая-то наркоша, которую так звали. Погоди. Это же она слетела с катушек? Там кровь потом с потолка отмывали, я слышал… Точно, у нее же щенок был, так это…

Он не договорил, потому что Йон, которому не требовался высокий уровень феромонов для частичной трансформации, прыгнул вперед, целясь обнаженными когтями мужчине в горло. Прыжок был рассчитан до мелочей, и даже если бы ему не удалось обезглавить Сэма на месте, он бы точно смог обездвижить его и взять в заложники.

Если бы не Биби.

Я догадывалась, что в мире могут существовать другие бестии, развившие навыки, подобно Йону, но я и представить не могла, что мы встретимся с одной из них лицом к лицу. Да что там говорить, я прежде и не слышала об омегах, что способны были выпускать когти и клыки в драке. Это противоречило нашей природе, это просто не было в ней заложено, но, видимо, я до сих пор еще очень многого не знала.

Моему альфе не удалось схватить Сэма, он лишь сбил его с ног, тут же снесенный в сторону ударом Биби, и в следующую секунду уже корчился от боли, пронзаемый электрическим разрядом, пущенным через ошейник, все еще сдавливающий его шею. От разочарования я не сдержала болезненного стона.

— Какого хера, Биби?! — воскликнул Сэм, приложившийся при падении о собственный стол.

— А вот это уже интересно, — облизнулась омега. — Он такой же, как я. Мальчик с сюрпризом. Интересную зверюшку ты отыскал, Кадо.

— Могу, умею, практикую, сладкая, — отозвался тот, осклабившись.

Продолжая ворчливо материться, хозяин казино поднялся с пола, потирая ушибленный зад. Затем, словно сраженный очередной гениальной идеей, замер и уточнил:

— Значит, такой же, как ты, да? Это меняет дело. — Сэм снова обратил взгляд на все еще корчившегося от боли Йона. — Если ты права, Биби, то со своими фокусами этот парень будет замечательно смотреться на моей арене. А если его омега сможет вправлять ему сломанные кости и порванные мышцы одним прикосновением… драть их Зверя в задницу, да это будет просто бомба! — От охватившего его радостного возбуждения он мгновенно забыл о своем прежнем негодовании и даже рассмеялся, потирая ладони.

— О чем… о чем он говорит? — непонимающе проговорила я, не зная толком, к кому обращаюсь.

— Об арене смертников, — отозвалась Биби, тоже с интересом разглядывающая моего альфу. — Он собирается выставить твоего красавчика против бешеных. За такое зрелище многие готовы платить целое состояние. Жаль только, что чемпионы там дольше пары вечеров не задерживаются в любом случае. — Она вздохнула почти с искренним сожалением. — Хотя, если то, что Кадо сказал про вашу связь, правда, то, возможно, у него есть шанс продержаться неделю или вроде того. Но рано или поздно его все равно укусят, и все, привет котенку. Вечный круг жизни, все дела. Зверь, как жалко, такой самец ни за что пропадет…

Она философски вздохнула, разведя руками, а я медленно осела на пол, не чувствуя под собой ног. Мы оба оказались в сердце лабиринта, и не глупо ли было с нашей стороны все это время думать, что нам удастся избежать встречи с обитающим тут чудовищем?

После произошедшего в кабинете Сэма нас с Йоном разделили. Когда меня уводили, альфа еще не пришел в себя после удара током, и мы с ним не успели обменяться ни взглядом, ни словом на прощание. Подручные Кадо притащили меня в какое-то пустое и тесное подвальное помещение без окон, зато с кучей покрытых толстым слоем бледно-зеленой краски труб, идущих вдоль стены. Через какое-то время туда принесли матрас, и мне стало ясно, что сегодня я буду ночевать здесь. Свет погасили почти сразу после этого, и, оставшись в кромешной, сдавливающей меня со всех сторон темноте, я была вынуждена искать столь необходимого мне сейчас забвения внутри собственной головы.

Той ночью я почти не спала. Стоило мне провалиться в сон, я снова ощущала пальцы Мартиши на своем теле — цепкие, грубые, наглые. Она силой влезла туда, куда я даже по своему желанию уже давно никого не пускала, а я ничего не смогла сделать, чтобы остановить ее. И Йон, обещавший меня защищать — тоже. Могла ли я теперь чувствовать себя в безопасности рядом с ним? Или вообще хоть где-нибудь?

Утром меня разбудил звук открывающейся двери, но я даже толком не рассмотрела того, кто ко мне заходил — лишь обнаружила после оставленный у двери поднос с едой. И поняла, что моя прежняя клетка просто стала чуть больше, но я все еще оставалась пленницей, с мнением и желаниями которой тут никто считаться не собирался.

Оглядываясь назад, я могу лишь примерно предполагать, как долго там пробыла. Из-за отсутствия окон и часов всякое представление о времени ускользало от меня. Я спала, ходила кругами по тесной комнатушке, слушала, как в трубах шумит вода, ела, когда приносили еду, снова спала, много думала и, как могла, старалась абстрагироваться от ощущения давящих на психику стен, что, казалось, сжимались все теснее с каждым днем. Я по максимуму растягивала момент приема пищи, потому что в нем было хоть что-то интересное и похожее на некую активную осмысленную деятельность, пусть даже меня кормили одной и той же жидкой бурдой, в которой мне с равной долей вероятности могла попасться оливка, надкушенный кусок ветчины или кожура от мандарина. У меня родилась теория о том, что персонал кухни просто собирал в общую кастрюлю то, что недоедали и недопивали клиенты в клубе надо мной, но, по крайней мере, это был не собачий корм. Если заткнуть нос и не приглядываться, эта похлебка из всего на свете была вполне съедобна.

В туалет, находившийся в конце коридора, меня сопровождали под конвоем. Их всегда было двое. Одного я еще могла попробовать соблазнить с помощью чар, надеясь, что он окажется не таким стойким, как Кадо, но двоих сразу… Да даже если бы мне это и удалось, я понятия не имела, где нахожусь, куда мне идти и, самое главное, где находится Йон. Я знала, что если сбегу без моего альфы, то этим подпишу ему приговор. Не только потому, что в одиночку он был Красной Лилии не так интересен, но и потому, что, может статься, наша связь была его единственным шансом выжить.

По ночам, когда выключали верхний свет, я съеживалась на своем матрасе, прижималась носом к метке альфы на своей руке, вдыхая его запах, и молилась о том, чтобы с ним все было хорошо. Слова Биби об арене и бешеных далеко не сразу уложились у меня в голове, и какое-то время я надеялась, что все это было лишь неудачной и жестокой шуткой. Бешенство альф было болезнью, опасной и, что куда страшнее, заразной. Ученые так и не пришли к единому мнению о том, что провоцировало ее возникновение у так называемого нулевого пациента, и здесь научные аргументы вступали в жесткую полемику с религиозными и философскими. Однако впоследствии зараза могла легко передаваться от одного альфы к другому, и, казалось, сама болезнь подсказывала своему носителю, каким именно образом это легче всего сделать, вызывая в нем безудержное желание кусать, рвать и терзать все, что встает у него на пути. Единственная причина, почему вспышки бешенства редко приобретали эпидемиологический характер, заключалась в том, что при встрече с зараженным очень редко кто отделывался всего лишь одним-двумя укусами. Бешеный альфа, переполненный феромонами, зачастую перешедший в последнюю стадию частичной трансформации, мог разорвать противника пополам голыми руками. Именно поэтому я и представить себе не могла, чтобы кто-то в здравом уме мог сделать из этого шоу — да еще и выпускать бешеных против обычных бестий. Все равно что пустить человека в клетку с голодными львами, а потом потешаться над тем, как они грызут его заживо.