— Я плавать не умею, — бледнея от вида тёмной воды, прошептал Саша, ему было ужасно стыдно, но страха перед этой щелью он перебороть не мог.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Тогда давай я первый, — просто сказал Сергей, словно бы и не замечая Сашиного замешательства.

Он легко ступил на край борта, сделал несколько шагов вдоль рубки, повернулся и протянул руку Саше. Превозмогая себя, Саша переступил через щель и замер в ужасе перед зыбкостью опоры, которую ощущал под ногами. Сергей крепко обхватил его за талию.

— Ничего, я держу, шагай вместе со мной… Вот так… Ещё…

С помощью Сергея Саша перебрался в пассажирский отсек, но даже там не мог отказаться от спасительной поддержки, теперь он цеплялся за Сергея обеими руками — фактически, они стояли обнявшись. И тут Саша почувствовал, что Сергей не ослабил рук, а напротив, теснее прижимает его к себе. Это было странно и… хорошо. Саша не понимал почему.

Зато капитан очень хорошо всё понял и терпеливо ждал, не выказывая ни насмешки, ни осуждения. Сергей опомнился первым и отпустил Сашу.

— Садись вон там, на корме.

— Располагайтесь, молодые люди, — привычно начал заученный текст капитан, он встал со своего места, безучастность и скука слетели с его лица, как только он понял, что клиенты попались стоящие. — Самое быстроходное малогабаритное судно из всех, что обслуживают гостей и жителей нашего прекрасного города. Музыка в камне — так говорят о Петербурге, город-музей под открытым небом лучше всего осматривать с воды. Не желаете в рулевой отсек, а то брызги…

— Нет, мы тут, на ветерке, — сказал Сергей.

Капитан запустил мотор, катер содрогнулся, ожил, завибрировал и двинулся вдоль берега, выворачивая постепенно на середину Фонтанки.

— Ну что, отлегло? — спросил у Саши Сергей.

— Угу… Я очень воды боюсь, — признался Саша.

— Ничего, я хорошо плаваю, если что, — засмеялся Сергей. — Да ладно, не бледней, не утонем.

Они прошли под мостом, на несколько мгновений стало темно и мрачно, потом катер снова выбрался на свет и, тарахтя мотором и набирая скорость, заскользил мимо Большого Цирка, Инженерного замка, Летнего сада.

— Красиво… Как красиво, — повторял Саша, он уже позабыл о своём страхе.

Пенистая дорожка расходилась от кормы, вода ударяла в днище; непривычное, изумительное, никогда ранее не испытанное чувство движения по воде, кружило Саше голову. А мимо плыли панорамы набережных, поднимались и оставались за катером мосты.

— Да, действительно красиво, — согласился Сергей, но на самом деле он и не смотрел на берега. — Жаль, что ты так ненадолго в Питер, мы бы в Петергоф махнули, там уже, наверно, открыли фонтаны. Ты приедешь ещё?

— Наверно…

Катер накренился, лавируя между лайнером и резиновой лодкой с мотором, Саша схватил Сергея за руку, Сергей крепко, но не больно сжал его пальцы. Саша вдруг мучительно покраснел и опустил глаза. А Сергей с трудом сдержал желание поцеловать этого мальчика.

Он видел, что Саша совершенно невинен и не понимает, что происходит с ними обоими, и ещё угадывал Сашино возбуждение — неосознанное, томительное и горячее.

Сергей мог бы открыть ему всё, стать первым, сделать это бережно и с любовью, ведь он так хорошо знал Сашу. От одной этой мысли дрожь пробежала по телу и дыхание сбилось, сердце зачастило. Сергей подавил в себе это.

Когда они прошли под Лебяжьим мостом, желание вдруг накатило снова с ещё большей силой, Сергей подумал: разве это не то самое, настоящее? Сейчас можно было бы обнять этого мальчика, поцеловать его в губы и сказать то, что он сотни раз повторял в письмах, думая, что Алекс женщина. Разве для любви важно, кому ты отдаёшь её? Было бы открыто сердце…

Катер наискось пересёк Неву и быстрым ходом приближался к Петропавловской крепости.

— Сейчас вокруг Петропавловки и назад по каналам, — сообщил капитан, закладывая руль и становясь поперёк волны.

— А на Комендантской пристани высадить нас можете? — спросил Сергей — он хотел показать Саше своё любимое место в Питере.

— Но это только половина экскурсии, а ждать я не стану, если только за отдельную плату, — тут же сориентировался капитан.

— Ждать не надо, мы потом на метро. Так что поворачивайте к причалу, — сказал Сергей.

Он расплатился и первым сошел с катера, помог выбраться и Саше — с деревянной пристани на каменный пирс были перекинуты шаткие сходни, шагов пять над водой. Сергей уже привычно взял Сашу за руку, и тот почти без страха перешел на берег. Оказавшись на твёрдой земле, Саша благодарно улыбнулся.

— Спасибо.

— Это тебе спасибо, я сюда сто лет не выбирался. Идём в крепость, покажу тебе свои любимые места.

ГЛАВА шестая. Вечер в Петропавловской крепости, встреча с Максом

Саша остановился на пристани и поднял голову, рассматривая портик. Бастион поднимался мрачной громадой, но Сашин взгляд засветился восхищением.

— Ты часто здесь бываешь? — спросил Саша, все любуясь на стену.

— Нет, нечасто.

— Почему? Времени нет?

— Не знаю, пожалуй, не во времени дело, в настроении. Я не прихожу сюда просто так, есть места, которые бережёшь в себе, понимаешь?

— Да, понимаю, — кивнул Саша.

Сейчас Сергей говорил с ним, как в письмах: открыто, без опасений. И за это Саша был благодарен ему. Да за всё! За вечер в городе своей мечты, за доверие, за доброту, за то, что простил. Какой он хороший!

— Когда пишут про Петербург, то начинают обязательно с Петропавловской крепости, — задумчиво начал Саша, — но на самом деле — это всё слова. Можно прочесть много-много статей и книг, а пока не увидишь, не войдёшь сюда — до тех пор не поймёшь этого места. Я стену потрогаю, можно?

— Конечно, можно, это тебе не Венера из Лувра.

— Венера мне не нравится, она грубая. — Саша шагнул вперед и осторожно дотронулся до колонны портика. Погладил ее.

— Ну, в общем, да, — хмыкнул Сергей, — на мужика похожа.

— Кто? — не понял Саша

— Венера.

— Да, но, например, Давид мне больше нравится.

— Ты прямо ценитель скульптуры, ну давай посмотрим Крепость, хочешь в Собор зайдем, там красиво. Герр Питер, опять же.

— Кто?

— Петр Великий в саркофаге.

Саша только головой покачал, теперь он узнавал Сергея, того самого — шутливого, взрослого, снисходительного и доброго.

Они прошли под сводами глубокой арки Комендантской пристани и оказались внутри крепостных стен. В это время на колокольне зазвонили часы.

— Сколько же это? — Сергей взглянул наверх. — Не может быть! — Он посмотрел на наручные часы и снова наверх. — Да всё верно уже девять, это мы целый час по Неве болтались на катере. А показалось — быстро.

Они прошли дальше в сквер. Народу в крепости было мало.

— Я сюда потому люблю приходить, — сказал Сергей, когда отзвучала старинная мелодия, которую вызванивали часы, — что здесь большие деревья растут. Сколько я себя помню, они всегда такими были. Здесь совсем нет времени, хоть часы каждую четверть часа отмеряют. Жаль, смотровая закрыта, хотя, может, пропустят… Идём! — И Сергей потянул Сашу за собой через небольшую площадь к пандусу, который вёл на стену.

Охранник не слишком долго упирался и, приняв сторублёвую бумажку, открыл низенькую решетку, отделяющую бастион от пандуса. На стене стояли пушки, а на крыше бастиона была устроена прогулочная дорожка. Саша и Сергей пошли по ней до середины и остановились.

Теперь они были над самой Комендантской пристанью, видели тёмную крепостную стену, несколько речных трамвайчиков в квадратной бухте, и широкая Невская гладь открылась им сверху: уходил на тот берег мост, дома на набережной казались игрушечными, в лучах закатного солнца рыжим золотом поблёскивали окна, сиял шлем Исаакиевского собора и шпиль Адмиралтейства. По Неве шли грузовые баржи. А с другой стороны смотровой дорожки, внутри стен, как будто игрушечный деревянный городок — красно-кирпичные крыши бастиона и домов крепости, кудрявые куртины деревьев.