Попытка изловить мальчишку, который по мнению шахирца был повинен в разжигании настоящей войны между его людьми и бандой Хьего, невиданным образом привела к обвинению в убийстве высокородного. Да не какого-то там, а целого Хоурая Дивита, имевшего огромный вес не только в Махи, но и в столице Исхироса!

Последние несколько седмиц, слава небу, о нем никто не вспоминал, и шахирец уже было убедил себя, что бесконечная череда допросов и пыток для него закончилась. Он решил, будто палачи все-таки поверили, что он непричастен к смерти главы богатейшего рода. Однако первый же гулкий отзвук чужого каблука, звучно встретившегося с камнем пола где-то за дверью, разметал эту глупую надежду словно ураган, обрушившийся на карточный домик. Тело мужчины постыдно затряслось, прекрасно помня, что с ним делали люди наместника, и Зулхар заплакал. Горько и надсадно, взывая к Нальмунаши и моля того о милости.

Пронзительно скрипнула пружина плохо смазанного замка, звякнула связка ключей тюремщика, и в темницу хлынул свет. О, великий создатель, как же давно он не видел света! Сейчас шахирец готов был отдать что угодно, кроме жизни, лишь бы иметь возможность еще хоть раз взглянуть на солнце…

– Ты успел отдохнуть, Зулхар? – прозвучал мелодичный юношеский голос. – Неважно выглядишь…

Работорговец поднял голову и, нестерпимо щурясь, попытался разглядеть визитера. Однако толком не сумел ничего рассмотреть, кроме силуэта, облаченного в просторный легкий плащ с глубоким капюшоном.

– Я… да, господин, – осторожно склонился пленник, не выходя из угла, в который он забился. – Благодарю за беспокойство…

– Как твои ноги? – Поинтересовалась фигура в плаще. – Сгоревшее мясо на пятках сильно беспокоит? А переломанные голени?

– Я молю вас, господин, – захныкал Зулхар, обливаясь слезами, – не издевайтесь надо мной… мне… мне…

– Тише-тише, – с отчетливо наигранным сочувствием проговорил незнакомец. – Возьми себя в руки, иначе я распоряжусь возобновить допрос.

– Простите… простите, не надо, я ничего не скрываю, клянусь Нальмунаши! – Затараторил узник. – Я уже все рассказал… я ничего не знаю…

– Встань.

Таинственный визитер даже не повысил голоса, но непререкаемость и властность, звучавшие в его тоне, оглушали и заставляли трястись поджилки. Зулхар не смог противиться этому приказу и, стиснув зубы, попытался подняться. Едва подсохшая короста на его ногах трескалась, исторгая мутную сукровицу и пропитывая собой грязные обрывки штанин. Работорговцу пришлось стиснуть зубы, чтобы не позволить жалобному стону сорваться с губ. Пот настоящим градом катил по его лбу, падая частыми каплями на сколоченный деревянный щит, заменяющий ему кровать. Но шахирец ничего не посмел возразить или пожаловаться. Нет, он был готов сделать что угодно, лишь бы только не угодить в допросную снова…

– М-да, – покачал капюшоном незнакомец. – Боюсь, что таким ты нескоро доберешься до султаната… Придется сначала показать тебя целителям.

– Доберусь… куда? – Глупо переспросил Зулхар, от изумления даже позабыв о терзающей его тело боли.

– Я вроде бы ясно сказал, – с нотками недовольства дернул плечом визитер. – Мне нужно, чтобы ты отправился в Шахирский султанат. В Зинат, если уж быть совсем точным.

Едва осознав, что ему только что ответили, пленник рухнул на колени и закрыл лицо руками. Великий Нальмунаши, неужели это правда? Неужели этот кромешный и беспросветный ужас для него закончился? Великий создатель услышал его истовые молитвы…

– Ты отправишься в Зинат с моим посланием, – продолжала негромко говорить фигура в плаще. – Там ты разыщешь Кавима Эль Муджаха и передашь ему запечатанный конверт. Хранить и оберегать ты его будешь бережнее, чем собственную жизнь. Ведь если письмо не доберется до адресата, то проведенные в здешней допросной месяцы покажутся тебе безмятежным раем…

Зулхар хотел было нервно рассмеяться, но иступляющее чувство опаски перед властным незнакомцем не позволило ему подобной дерзости. Судя по всему, работорговец сейчас находился целиком во власти этого молодого человека. Поэтому дразнить его вовсе не следовало.

– Затем Эль Муджах отведет тебя к амиру… – продолжал невозмутимо загибать пальцы визитер, и в очередной раз узник чуть не лишился чувств.

Дьявол и тысяча его проклятых имен! В какую игру он попал на этот раз? Аристократы Исхироса, аристократы султаната, да еще и сам сиятельный амир… Кто такой этот парень, что так запросто рассуждает о людях столь высокого положения?

– Ты слушаешь меня, Зулхар?! – Голос незнакомца неуловимо изменился, и зазвучал до дрожи пугающе. А потому пленник постарался отогнать свои неуместные размышления подальше и изобразить самое величайшее почтение, на которое только был способен.

– Нижайше внимаю каждому вашему слову, господин! – Ударил он лбом в сложенные ладони.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул парень. – Тогда будь готов изобразить перед амиром и его приближенными жертву несправедливой агрессии от исхироских властей. Говори эмоционально, рыдай, заламывай руки. Расскажи им обо всём, кроме своего маленького грязного секрета. Того, чем ты на самом деле занимался в Махи. Ты все понял, Зулхар?

– Да-да, конечно! – Излишне поспешно закивал мужчина. Его мысли парили уже далеко отсюда. Над просторами бескрайних степей, над знойными изгибами великой пустыни, над священными оазисами. Дом… он возвращается домой… родные горизонты, которые узник уже и не чаял увидеть.

– Я вижу, что где-то в глубине души ты не воспринимаешь меня всерьез, Зулхар, – внезапно посуровел собеседник. – Возможно, ты думаешь, что вырвавшись на свободу, сумеешь затеряться у себя на родине. Но я уверяю тебя, это не так.

Молодой человек присел на корточки перед работорговцем и откинул с лица глубокий капюшон. Шахирец, увидавший у незнакомца пару нечеловеческих янтарных глаз, вскрикнул от неожиданности и попытался отползти из своего угла. Но парень ухватил его за подбородок и без малейшего труда удержал на месте. Краешком сознания Зулхар отметил, что рука у таинственного гостя сплошь покрыта специфическими шрамами, которые выглядели слишком симметричными, чтобы быть полученными в битвах. Скорее, они были похожи на работу какого-то выдающегося пыточных дел мастера…

– Если ты не выполнишь моего поручения, смертный, – прошипел пробирающим до костного мозга тоном желтоокий, – я найду тебя везде. Под этим небом просто нет такого места, до которого я не доберусь. Я настигну тебя везде, как проклятие…

Услышав это слово, пленный работорговец судорожно сглотнул слюну. Он внезапно осознал, что тот мальчишка, из-за которого он и угодил в этот переплет, должен быть с этим жутким господином примерно одного возраста. Вот только у Зулхара не было столько смелости, чтобы озвучить крутящийся у него в голове вопрос вслух. Нет… только не под взглядом этих чудовищных глаз.

– Астал, неужели, глаза меня не обманывают? Ты в самом деле решил навестить меня?

Несмотря на владеющее ей черное отчаянье, Флогия попыталась изобразить в своем голосе игривую иронию. Но, похоже, здоровяк слишком хорошо успел узнать ее за время своей службы, а потому не поверил в это напускное веселье.

– Да, решил, – односложно ответил воин. – Ты в порядке, Флогия?

– С чего бы мне быть не в порядке? – Нервно хихикнула хозяйка дома. – Провинцию скоро захлестнет война, солдаты Иилия придут и разобьют стены Махи, а я даже не могу уехать. Разве это повод для уныния?

– А в чем дело, – подозрительно переспросил великан, – что тебе мешает покинуть город?

– Я не знаю, Стальной, клянусь тебе! – Помимо собственной воли, собеседнице вдруг захотелось расплакаться. Почувствовать себя слабой и беззащитной женщиной, которой она, где-то в глубине души, всегда мечтала быть. – Меня не выпускают дальше ворот второго кольца, а за моим домом постоянно следят! Я думаю, что это… это…

Спохватившись в последний момент, Флогия не стала называть имени того человека, которого подозревала в происходящем. Ведь Асталу он был гораздо ближе, нежели сама Владеющая…