Поэтому престарелый барон нёс стражу, чтобы никому не пришло вдруг на ум эту гробницу осквернить или разграбить. Сложнейшие системы безопасности цивилизации не только под завязку заполняли гробницу, но и охватывали прилегающие территории в радиусе пары километров. Род Боровицких был довольно богатым, хоть и не смогли они заслужить звание графьёв или герцогов, но денег у них всегда было полно. Может, потому что они тихо себе работали на своих землях, делали бизнес, а к имперскому двору особо не лезли. Как говорится, подальше от начальства, поближе к своей выгоде.

Боровицкий вдруг посреди ночи обнаружил, что система безопасности начала сходить с ума. Чтобы не допустить проникновения, он поднялся и принялся отдавать приказы десятникам и сотникам, которые уже ждали под дверью.

Единственный момент смущал Боровицкого, что сработка началась не снаружи. Как правило, ведь грабители приходят откуда-то извне и потом уже проникают в гробницу. Здесь же всё было наоборот. На периметре было тихо, зато внутри гробницы сигналы поступали чуть ли не от каждого гроба. Кто-то решил сорвать крупный куш, освернив практически каждую гробницу в фамильном склепе.

Боровицкий был неплохим воякой и строевую подготовку знал на отлично. Поэтому уже спустя двадцать минут выстроившиеся ровными рядами пять десятков бойцов, ощетинившись копьями, подступали к склепу.

— Заходим осторожно, — назидательно командовал Боровицкий. — Берём постепенно, не шумим, панику не устраиваем. Главное — сохранить целостность гробниц, чтобы ничто не пострадало. Наша родня превыше всего, и не важно, что они давно умерли, надо сохранить честь рода, — заунывно повторял он одно и то же. Десятники и сотники закатывали глаза, мол, да ясно уже. Но, на их благо, старик плохо видел и, не замечая взглядов, продолжал раздавать свои инструкции.

Стоило отряду приблизиться к склепу, как откуда-то из глубины тёмного подземелья раздался зловещий голос:

— Живые! Вы мне тоже пригодитесь. Армии мёртвых всегда нужен материал.

Отчего-то у всех присутствующих едва не подломились колени. Каждый из них был опытным воином, но именно сейчас к ним пришло осознание, что их жизненный путь заканчивается здесь и сейчас.

Покопавшись в воспоминаниях Сплинтера, который кое-как смог провести разведку в ближайших помещениях, я нашёл хоть что-то, отдалённо напоминающее столовую. Осталось понять, чем сестриц накормить с дороги. Но это ещё полбеды. Надо хотя бы посуду найти, да воду, а ещё в чём эту воду вскипятить. Руки чесались привлечь к этому делу Лилит, но отчего-то интуиция подсказывала, что это очень плохая идея и я о такой просьбе потом пожалею. Особенно учитывая то, с каким лицом Лилит смотрит на моих родных сестричек. Однозначно, что-нибудь пакостное задумает. Если не подсыпет им яда, то устроит какую-нибудь неожиданность.

Решение пришло неожиданно, и было вполне эффективным. Ковыряясь в памяти, я обнаружил, что связь с Микки, моей первой мышкой, по-прежнему установлена, и я могу копаться и в её памяти. Так вот, она прекрасно знала, где в нашей академии находится столовая. И что сейчас там как раз готовится шикарнейший обед.

В общем, недолго думая, я попытался создать полноценный портал в столовую нашей академии. Правда вовремя остановился, почувствовав сильнейшее сопротивление с той стороны.

Я и забыл про систему безопасности. Поэтому, используя Микки и её чутьё к магии, оценил структуру защитных и сигнальных чар.

Кажется, основная проблема была в размерах порталов. Немного подумав, создал совсем небольшой портальчик. На этот раз никакого сопротивления не последовало. А вот это очень неприятная дыра в защите. А если демоны бомбу подбросят? Но сейчас этот изъян мне на руку. По-быстрому сунул в портал руки и голову, огляделся, нашёл расположение искомого. Создал новый портал и при помощи телекинеза собрал набор посуды, набрал в чайник чаёк, плюшек и каких-то сладостей к чаю, затем перенёс это всё в свою столовую.

Помещение столовой в моём поместье было пыльным, но вполне подходило для того, чтобы посидеть с сестричками и посудачить о том о сём.

К слову, я не сразу заметил, что из-за ворота Полинки на меня глядят до боли знакомые чёрные глазки ещё одной моей старой воспитанницы. Той самой, которую я оставил своей сестре. Вот уж не ожидал, что снова встречу эту проходимицу. А она, хлопая на меня своими глазищами, вдруг выскочила на плечо сестрёнки и, ожидаемо, принялась грызть бутон какого-то цветка. Да уж, кое-что в мире не меняется никогда.

Света, заметив это, лишь стрельнула недовольным взглядом, посмотрев на сестру, мол, что за глупости? Непозволительна такая блажь для представительницы гордой семьи Медведевых. Однако в её взгляде я заметил тень зависти. Она явно хотела себе точно такую же мышку.

И, несмотря на наши со Светой отношения, она была серьезно обижена, что ей я такого подарка не оставил на память.

Но она, если честно, не заслужила. Слишком уж у неё скверный характер.

Итак, я хотел бы начать расспрашивать сестёр о том, что произошло за последние дни, но вдруг как-то резко осознал, что с момента моего отбытия из родного гнезда прошла едва ли неделя. Сколько же за это время произошло всего. Я аж задумался, припоминая, чего только не было. Тут впору самому что-нибудь порассказать. Да только не надо все это сёстрам знать.

— Как добрались? — спросил я, так и не найдя ничего лучше.

В этот момент я вдруг почувствовал присутствие чего-то сильного и опасного. Тут же завертел головой, пытаясь разобраться. А потом вдруг вспомнил, что когда я впервые увидел сестёр, то за ними следовала некая сущность. Только потом эта сущность куда-то исчезла, а сейчас вот снова появилась.

— Ой, знаешь, добрались мы вполне себе хорошо, — принялась тараторить Полина. — Были, конечно, всякие трудности. Мы сначала ехали на проходящей мимо попутке. Светка сказала, что показываться людям на глаза нам не следует, а то нас тут же погонят обратно домой. В общем, добрались мы до вокзала, а потом уже с вокзала направились на поезде сначала в Иркутск, потом уже в Новосибирск, а потом уже к тебе. Признаться, дорога была непростая, но мы подготовились, взяли с собой запасы. Светка собралась, будто в настоящий боевой поход. Она взяла с собой и спальные мешки, и провиант, даже пару заклинаний чистоты, чтобы красоту наводить. В общем, добрались мы к тебе довольно хорошо.

Девчонки тем временем пили чаёк, закусывали булочками. Я тоже позволил себе поесть. Вдруг понял, что так давно ничего не ел, что сам не заметил, как опустошил внушительную тарелку, забитую сладостями. Неплохо бы что-нибудь более существенное, конечно, поесть, но сейчас не до того.

Пока мы болтали, Лилит куда-то удалилась.

Полина продолжала что-то рассказывать, я же пытался нащупать, что же это за сущность такая.

— Слушайте, а вы ничего странного не замечали? — рассеянно спросил я, перебив Полину.

— Только то, что наш братец не рад нас видеть, — грозно ответила Света. — Больше ничего странного я не замечала.

— Я не о том, — отмахнулся я. — Я имею в виду странное в дороге, какие-нибудь попутчики попадались, быть может, или ещё что-то необычное?

— Ой, попутчики? — вдруг ойкнула Полина, искоса взглянув на сестру.

Света нахмурила брови, мол, «молчи!».

— Рассказывайте давайте. Я почувствовал, что здесь что-то есть, а что конкретно — не пойму. Если вы мне сейчас не ответите, начну нервничать и применять всякие меры, которые не всем могут понравиться. Так что рассказывайте.

— Да нечего тут рассказывать, — заявила Света. — Всякое было по пути, кого только не видели. Да, Полинка?

— Да, Света, — закивала Полина, отчего пряча глаза.

Что-то они скрывают.

— Давайте-ка не ходите вокруг да около. Правду рассказывайте.

Как только мне показалось, что Полина перестанет разыгрывать тайны и расскажет, что там у них были за попутчики, как я и сам почувствовал приближение чего-то неясного. Подключился к системе безопасности, которую Лилит повесила на всём участке, и увидел, что к поместью приближается неожиданная процессия. Порядка десятка мужиков, грубо матерящихся на все лады, бежали вперёд, отмахиваясь оглоблями, граблями, да и кто во что горазд. Драпали они от троицы медведей, которые гнали своих жертв аккурат к моему поместью. Звери мужчин подгоняли и не давали разбежаться, будто опытные пастушьи псы, не дающие разбрестись стаду овец.