Или пойти на поводу у событий и принять всё как оно есть? Вот же она, девка! Живая, тёплая и мягонькая. Сама в руки пришла! Пользуйся! И нравится мне до одури, опять же с самого того раза!

Ага! Стоит только один раз попользоваться, да даже и не попользоваться, а лишь намекнуть на нечто подобное, руки распустить, и всё! Не расплачу́сь, никакого золота не хватит! Говорю же, живут здесь по Правде и судят тоже по ней. Ладно бы рабыня была какая или девка весёлая – то другое дело. А эта из купеческого сословия, и далеко не последнего в княжестве. И закон всегда будет на её стороне. Несмотря на моё боярское звание. Почему так? А нет за мной никого потому что! Ярослав, князь новгородский, далеко, он не прикроет в случае чего. Да и не станет прикрывать, так думаю. Ему тоже с псковскими боярами да купцами окончательно рвать отношения ни к чему. Пусть те и заключили союз с рижским орденом о защите города, но люди-то всё равно русские. Одумаются рано или поздно…

Опять же, по слухам, сейчас и в самом Новгороде всё очень непросто! То воины воду мутят, то бояре. Всяк одеялко в свою сторону тянет.

Ещё сказывали, войско из Переяславля в Новгород подошло по зову Ярославову! Вроде бы как с целью похода на Ригу, но кто его знает, с какой на самом-то деле! Уж не для того ли, чтобы смутьянов усмирить и порядок в городе навести?

Так что точно не до меня сейчас князю, не до меня…

Хорошо ещё, что переправа началась, так за хлопотами посторонние мысли прочь и ушли.

Да, золото! Насчёт золота я почти что и не переживаю! Уже не переживаю. Да и что за него переживать, если вот они, родные стены? Скорее, всё это время я подспудно в своих людях опасался разочароваться. В смысле, в дружинниках своих. И только теперь, когда успокоился, когда тревога ушла, тогда и сообразил! Дошло окончательно! Всё-таки на верность они мне все присягали и живут по Правде! А клятвопреступление здесь грех весьма и весьма серьёзный. Не каждый… Да что там не каждый! Случаи подобного клятвопреступления по пальцам пересчитать можно! И каждый такой выродок здесь на слуху, имя его из поколения в поколение передавать будут. Так что насчёт верности своих дружинников нет у меня никаких сомнений. Не присвоят они моё добро, не поднимут руку на своего боярина. Уклад здесь такой и закон. А то, что в самом начале немного в них сомневался, так это во мне всё ещё та моя прежняя жизнь говорит! Тьфу на неё! Три раза!

Лодки пришвартовались к причалу, мы чуть позже пешком к воротам подошли. Навстречу никто не вышел, не положено потому что. Но встретили, встретили. Как водится, уже на подходе створки распахнули. Ну, основная встреча за воротами и произошла. Там-то Ростих меня и поджидал. Доложил, как водится, и в сторону отошёл. Мол, теперь хозяин на месте, а ему можно, как раньше, за моим правым плечом спрятаться. К нему-то я Алёну и отправил. А что? Помощник мой – человек семейный, вот жёнка его за девушкой и присмотрит! Всем хорошо будет…

Первым делом все прихваченное в пещере ко мне перенесли и там прямо на пол и выгрузили. Пересчитывать не стал. Видно же, что всё выложили. Да и не пересчитывали мы всё это добро. И руки не доходили, и вряд ли кто-то пойдёт на то, чтобы хотя бы монету малую утаить. Не тот у меня народ в личной дружине. А вот наградить каждого за этот поход нужно будет обязательно, положено так делать. Но чуть позже, когда с основными делами разгребусь.

Разочаровали рижане Вильгельма! Магистрат во главе с бургомистром никак не смог окончательно договориться с купечеством и собрать деньги для будущего похода на восток! Посмотрел епископ на эту мышиную возню и не стал конечного результата дожидаться. Видать, не созрели ещё горожане окончательно. Ну да ничего, это не ему тут страдать и мучиться, а им. Так что можно и подождать, пока сами не придут и в ноги не упадут! Да вот только тогда и суммы другие будут!

Но на стороне Вильгельма словно сама судьба выступала! Удивительно вовремя эзельцы объявились, защиты от притеснений датчан у папского престола попросили! Обещались и веру принять! Грех было не воспользоваться такой оказией.

Вильгельм уже и новое епископство в мыслях увидел! Такое папа без внимания точно не оставит!

Только не так всё просто. Где войско брать? На местных рассчитывать, так потом придётся с ними делиться заслугами. Опять же, как на них рассчитывать, если они до сих пор по походу договориться не могут?

Нет, придётся всё самому делать. И Вильгельм уехал.

Сначала в Германию, побыл там какое-то время, погостил, с людьми нужными и важными пообщался. В Германии не в Риге, тут совсем другая жизнь, не убогая провинциальная глушь, кипит жизнь. Но и тут ничего не вышло с его собственными замыслами. Не получилось никого сагитировать в затеваемый им поход. Те, кто был лёгким на подъём, давно уже перебрались ближе к Риге по зову Альберта, епископа рижского. Осваивали новые земли в Восточной Прибалтике, благополучно отбитые у варваров.

Так что пришлось ехать туда, куда ещё не успели дотянуться длинные руки рижан, – на острова Готланд и Висбю. Только на последнем ему повезло набрать нужное количество воинов. Заманить их новыми богатыми землями…

– Вот что вас здесь ждёт? – заманивал ласковыми речами местную молодёжь епископ. – Ладно бы вы первыми сыновьями были или единственными. Тогда другое дело. Но много ли вас таких?

И епископ оглядел внимательно внимающую ему толпу островитян.

– Так и будете всегда объедки за старшими подбирать да на их милость рассчитывать. И ждать, когда к вам право наследования перейдёт. А сколько такого можно ждать? – задал вопрос в эту толпу.

И не прогадал: тема была болезненная, и ответ тут же воспоследовал.

– Так всю жизнь и можно прождать, – откликнулся стоящий в первом ряду плотный кряжистый парень.

То там, то тут кто-то толкался в попытках пробиться поближе к оратору, где-то позади слышались звуки быстрой и жестокой драки, звонко клацали зубы и пронзительно ещё взвизгивала какая-то шальная бабёнка. И неймётся же им! Лезть в этакую давку может оказаться весьма вредно для здоровья! Впрочем, это не его дело, у него другая задача.

– Так я об этом вам и толкую! А там земли много, и вся она будет ваша! Отстроитесь, поля распашете, жить будете по своему разумению, и никто вам ничего указывать не станет!

– Так уж и никто? – усомнился в словах епископа ещё один островитянин. – Ответь, сколько с нас брать станешь?

– Десятину на церковь, – тут же откликнулся Вильгельм.

– И всё? – Толпа загудела после таких слов.

– Первые три года – всё! – твёрдо ответил епископ и помолчал, подождал, пока всколыхнувшийся народ угомонится. –  А что потом будет, я и сам не знаю. Всё в руке Господа нашего! – И перекрестился.

За ним вся толпа пришла в движение, замелькали многочисленные руки, осеняя себя крестом.

– Зато вы за эти три года успеете отстроиться, хозяйство поднять, поля распахать и три урожая снять! – продолжал давить на толпу епископ.

Хотя уже и видел, что возбуждённая последними словами толпа дальнейшего уговора не требовала. С теми, кто что-то осмеливался сказать против, тут же разбирались сами жители. Взбурлил в нескольких местах людской водоворот, и противников тут же вытолкнули из толпы с побитыми лицами.

Епископ взирал на разворачивающееся перед его глазами действо с гордостью в душе. Всё-таки умел он управлять толпой, всегда находил такие слова, что никого в этом людском водовороте не оставляли равнодушным. За это и ценил его папа, поэтому и поручил такую важную миссию – организовать ещё один крестовый поход на восток, на Русь…

Всё шло по одним им задуманному плану. Теперь осталось только раскрасневшихся добровольцев к месту сбора отправить. Что епископ тут же и сделал…

И уже вечером, сидя у камина в небольшой гостиной уютного домика местного священника, решил, что на отвоёванных землях Эзельского архипелага будет основано новое епископство! И подчинено оно будет напрямую папскому престолу!