К моему изумлению, позади тоже целовались… Виктор Бран мешал ответить Шафорд на мой вопрос, типично по-мужски закрыв рот своей пассии, заняв её губы более приятным делом, чем болтовня.

Сабрина Триш лукаво улыбнулась:

— После той вечеринки… когда мы остались ночевать у тебя. На следующий день Николь предложила пройтись с Фисой по бутикам, салонам… мы провозились почти до вечера. Не спать же ложиться таким красивым?

— Да. — Фыркнула от смеха. — Действительно.

— Вот мы и пошли в клуб «Another». Там Фиса узнала инквизитора. — Сабрина понизила голос до шёпота. — И он ей понравился…

Я ничего не говорила. Просто улыбалась во все тридцать два.

«Какое счастье — любить! Любить и видеть, что все вокруг тебя такие же счастливые, как и ты!»

Несмотря на то, что угроза нашего мирного существования изжила себя, по приезду в родной город мне пришлось расстаться с Закари. Его ждал штат вампиров и целая куча обязанностей. Совет Трибунала сократился до одного человека, а это способно огромное количество ковенов и кланов сподвигнуть их главы поверить в свои силы и подтолкнуть покуситься на свободные местечки.

Это объяснение вампира приняла с пониманием, но согласиться на ещё один полёт, только уже в Нью-Йорк, не смогла. У меня тоже были свои обязанности. Чтобы наладить работу компании и связь с заклинателями, мне понадобиться время. Да и брат с Эн… Разрешить наследственные вопросы и прочую делёжку — дело не пяти секунд.

Остановившись на недельном сроке, мы долго целовались, прежде чем Налан отпустил меня и сделал нервный шаг в сторону своих подчинённых.

— Я постараюсь справиться побыстрее, — шепнул на прощание Закари, прежде чем сесть в тонированный мерс.

Меня тоже ждали мои стражи, которые уже пришли в себя после битвы с Нанни.

Когда мы проделала почти половину пути, Дирк, молодой водитель, что-то шепнул Рою, и тот нахмурился.

— Что случилось? — Не желая оставаться в стороне, тут же полюбопытствовала я.

— Питер. Не отзывается. Надеюсь, неполадки со связью.

Кивнув, поёжилась на пассажирском сидении.

Эн с Максом, сидящие рядом, тихо переговаривались о своём, молодом, а меня обуяла тревога.

Может, зря, а может, нет. Кто его знает, но нашу машину обнесла щитовым покровом, несмотря на то, что движущийся предмет (тем более на такой скорости!), сложно обезопасить от внешней угрозы.

Когда ворота особняка не открылись, вышла следом за Роем.

— Ваша Светлость…

— Почему никто не открывает ворота?

— Я сейчас решу этот вопрос. Ребята не всегда находятся в кабинке. Сам открою… возвращайтесь обратно.

Рой вошёл в калитку, и ворота через секунду разъехались.

Макс с Эн тоже подошли ко мне, и именно это ребят спасло, потому что, едва мерс пересёк границу частной территории, его заволокло облаком.

— Пространственная магия, — выдохнула Эн, хватая Макса за предплечье.

Я поморщилась и закатила рукава.

— Ты никуда не пойдёшь, — нахмурился брат, продолжая цепочку и уже хватая на руку меня. — Это опасно. Пространственные колдуны безумны. Они сами не умеют управлять своими силами. У меня нет никакого желания смотреть на безумца, обратившего особняк Велдан в искажение.

— Макс, разбираться с ним всё равно придётся. Во-первых, там мои люди. Они, как в западне. А во-вторых, я не оставлю свой дом в таком состоянии. Да и этот неизвестный сумасшедший явно поджидает меня. Я буду тянуть время, а вы свяжитесь с Закари прямо сейчас… на всякий случай, — добавила быстро, заметив тревогу в глазах Макса.

Брат кивнул. Я видела, как его переполняет страх. Он за меня боится, но оставлять беременную Энджел на улице одну… а вдруг засада не только за воротами особняка?

Больше не испытывая внутренний стержень Макса, открыла калитку и шагнула вперёд.

Пространство за границей ворот — ощутимо вязкое. Раньше мне никогда не приходилось попадать за грань. Наставницы в школе предупреждали нас, что связь с потусторонним миром весьма и весьма опасна. Макс правильно сказал — неизвестный явно тронутый на всю голову ведьмак, потому что весь мой особняк перекинуть в загробный мир… да ещё и прихватив с собой несчастных служащих — это та черта, переступив которую иной, кем бы он ни был, без вариантов попадёт на скамью обвиняемых Древнего Трибунала. Тут тебе не приворот человека…

Сглотнув, окинула снежную картинку мрачным взглядом.

«Не врали. По ту сторону жизни — один сплошной холод. Хорошо, что нет привязанных к этому дому душ, а то было бы забавно…» — не успела я подумать о не упокоенных духах, передо мной материализовалась брюнетка.

Статная осанка, суровый взгляд… красивые голубые глаза и лукавая усмешка.

— Бабушка… Как же так? Я думала…

— У меня мало времени. То, что ты видишь, детка, всего лишь фантом. Я никогда бы не стала рисковать и задерживаться после смерти. Не сейчас, когда покой стал единственным освобождением. — Карла Велдан, в своём молодом облике, с ухмылкой на губах покачала головой. — Если хочешь высказаться — у тебя прекрасная возможность.

— А толку? — Помрачнела я, обойдя брюнетку по снежному покрову собственного газона.

— Толку, действительно, никакого. Моя душа уже далеко… и она спокойна за тебя, потому что секунды не было, когда я вдруг засомневалась бы в тебе. — Протянув руку к моему лицу, фантом коснулся щеки. — Такая красивая. Такая сильная и любимая. Я ни секунды не жалею, что поступила так, как поступила. И поверь, решиться на это было невероятно сложно.

— Верю, — кивнув головой, глубоко вздохнула.

К чему говорить, что я на месте бабушки никогда бы так не сделала?! Изначально не убила бы Захара Соболева… не смогла бы смириться с инициацией в объятьях убийцы собственной матери… а близнецы Вулф?! Да я бы костьми легла, а убила бы их сама. Как показывает история, вампиры прекрасно мрут, только подберись к гадёнышу, да сердце его гнилое вырви. С другой стороны… как это осуществить беспомощной прорицательнице? Да хоть бы натравить эту семейку друг на друга!!! Элементарно, могла им сказать, что Гензеля убьёт Гретель или наоборот! С их маниакальностью, перебили бы друг дружку, как миленькие. Всего-то и делов. Про меня ведь смогла наплести лабуды с полкороба?! Про Макса так и вовсе утаила.

Рассуждая сейчас о делах минувших, можно было найти уйму вариантов протекания событий, но смысла в этом я, действительно, не видела, поэтому занялась настоящим.

— Ты знаешь, кто разорвал пространство?

— Да. Я знала об этом задолго до своей смерти. Когда мальчика брала из приюта… уже знала.

— Дядя Джон?

— Я воспитывала его в любви. Хотела, чтобы ничего из будущих видений не осуществилось, но… зависть к Ариане, которую я нежно любила… Видишь ли, знание, что моё дитя умрёт — оказалось для меня самым страшным наказанием. Ари нельзя было рожать. Я очень хотела счастья для Захара, но когда взяла свою дочь на руки, моё желание померкло. Не буду лгать, я просила дочь не рожать, уверяла, что ребёнка можно взять в приюте, но Гензель… эта тварь не ради себя, ради своей сестры, уговорил мою глупенькую, наивную дочь куда успешнее. Джон помог мне отомстить. Ари умирала у меня на руках, а твой дядя, пусть из-за своих собственных мотивов, но смог подобраться к ослабевшему первородному. А ещё я знала о способностях Джонни, и эта слабая надежда на возможность поговорить с тобой сегодня… сказать тебе, как я тебя люблю… я не устояла перед соблазном. Пусть перед тобой лишь отголосок души, но я не хотела, чтобы ты вспоминала обо мне так, как я этого заслуживаю.

Я молчала. Слушала запрограммированный фантом и с тяжёлым сердцем внимала каждому его слову.

Девушка улыбнулась призрачной улыбкой. Вышло это у неё весьма тоскливо.

— У меня никогда не получалось бороться с видениями. Они неукоснительно исполнялись, как бы я не пыталась их изменить. Ты! Только тебе будущее подвластно. Любимицу Нави не посмеет коснуться злой рок. — Привидение с гордостью оглядело меня сверху вниз. — Джону нечего противопоставить той, для которой его пограничье — всего лишь сон наяву. Твоя сила здесь не имеет преград! Единственное, о чём прошу, берегись Гретель… отправить её в лабиринт, который каждая пространственная ведьма или ведьмак может открыть — не с лишком было разумно.