— Думаю, ты согласишься, что в наших тренировках больше нет смысла? До свидания!

Серая дымка заструилась по коже, как жидкое серебро. Воздух хлопнул, и я очутилась у себя в комнате, обиженная, злая и обессиленная после стольких перемещений за сутки.

А ещё мне было очень грустно. «Ты — моя!» — оказалось совсем не то, чего мне, юной девушке, хотелось сейчас услышать.

Я понимала, что слова — это всего лишь слова, но их наличие смогло бы полностью усмирить те разрывающие ощущения, которые буквально бушевали у меня внутри. Сейчас даже банальное «ты мне нравишься…» могло придать сил и уверенности в себе, но я не была удостоена даже этой малости.

«Или «ты — моя!» — Это круче? Эх! Ничего я в этой любви не понимаю! Дитёшка!!»

— Вот поэтому мне и нужны слова! — Процедила обиженно, раздеваясь и накидывая на плечи халат.

Что насчёт Гретель, я не шутила. С завтрашнего дня собиралась начать своё собственное расследование, раз с уликами Закари помогать мне не собирается.

Как? Всё очень просто! Надо сблизиться с объектом!

— И поможет мне с этим Микаэлла!

Я сама не заметила, как уснула, но то, что Дымок меня не укрыл от магических снов, поняла, едва ноги коснулись снежного покрова, ставшего почти родным лабиринта.

«Она здесь… — почувствовала практически сразу, и по коже пробежал озноб. — Ищет меня. Всё это время рыскает по лабиринту, непонятным образом затягивая меня к себе во сны. Хочет поговорить? Боится нарушить бабушкин запрет наяву, поэтому в грёзах заманивает на беседу?»

В этот раз убегать не стала… впрочем, как и идти к первородной на встречу лоб в лоб.

Сила пробудилась сразу же, как только я её призвала, поэтому к центру лабиринта, где стояло уже знакомое дерево, я вышла практически прозрачной.

«Для человека так точно! Как дела будут обстоять по отношению к древнему вампиру — сейчас проверим!»

Она стояла на том же месте, где я её оставила в прошлый раз.

Воздушное платье в пол, распущенные длинные, пшеничного оттенка волосы — со спины Гретель была идеальной.

В бабушкиных воспоминаниях образ вампирши шёл с налётом личной приязни, поэтому сейчас я была полностью избавлена от чувства отвращения и ненависти. Только настороженность и собранность переполняли меня, девушку, которой предстояла первая встреча с «роднёй».

Гретель едва заметно повернула голову набок, ловя мои движения боковым зрением.

Я остановилась.

— Ты пришла, — ветер подхватил шёпот белокурой красотки, мураша меня силой и волей Гретель Вулф.

«Ох… это совсем не мой уровень…»

Сердце колотилось в груди, как ненормальное.

Спина Гретель напряглась, как тело львицы перед броском.

Мне оставалось только успокаивать себя:

«Сны — это моя территория! Если что — сбегу!»

Немка медленно повернулась.

Ни одной эмоции на её лице!

Вампирша всматривалась в моё мерцающее тело, склонив немного набок голову.

— Амина Велдан… Ну, здравствуй, дочь моего брата.

— Гретель. Ты совсем другая. В видениях бабушки ты выглядела иначе, — призналась честно, признавая отличия юной и хрупкой особы, представшей передо мной, с той Вулф, которую ненавидела Карла Велдан. И если поначалу мне казалось, что эти различия не состыковываются только на эмоциональном уровне, то сейчас, когда Гретель обернулась, и маленький аккуратный носик хрупкой, подчёркнуто невинной девушки, и заострённый подбородок — всё было не настоящей Гретель.

— Значит, Карла всё-таки передала свою ненависть по наследству? — Скривилась вампирша, отбрасывая прядь кудрявых светлых волос черед плечо. — А договаривались, что ты сама будешь составлять обо мне мнение.

— О тебе я узнала уже после смерти Карлы, поэтому бабушка в полной мере выполнила своё обещание. Кстати, за что его купила?

Вулф моргнула, и её губы разъехались в усмешке:

— Слава обо мне стала куда правдоподобнее, чем хотелось бы… — намёк вампирши мне не понравился, но его сделали и не для того, чтобы удовлетворить моё любопытство.

Мы с Гретель стояли друг напротив друга почти в ста метрах, а у меня лоб испариной покрылся. Такой страх я давно на себе не испытывала.

— Эта форма, — повела девушка головой, окидывая хрупкую фигуру, — создана для знакомства с тобой. Девочкам куда проще подружиться, ведь так?

«Дружить она со мной хочет… держи карман шире!»

Несмотря на стойкую неприязнь, свои мысли оставила при себе.

— Так сказала, будто без этой формы ты можешь быть другого пола.

— Юмористка? Забавно… если моя пара унаследует твой юмор, я хотя бы скучать не буду.

Я еле сдержалась от язвительного ответа, который меня буквально разрывал изнутри, гася и страх, и осмотрительность! Только врождённое чувство самосохранения не позволило повестись на настоящую провокацию.

«Она дразнит меня… — отметила пытливый взгляд вампирши, которая ловила малейшие изменения моей мимики, прощупывая слабые стороны. — Жуть какая! Теперь понятно, за что бабушка Гретель так ненавидела. С достойными и опасными противниками никак иначе!»

Слегка приподняв уголок губ, мысленно выдохнула.

— Забавно, если этот юмор достался мне от отца… — мой хмык был встречен поразительной реакцией — Гретель передёрнуло от отвращения. — То, что твой внучатый племянник будет шутить, как родной брат, в моменты осуществления твоей мечты…

— Замолчи, — резко приказала «тётушка», до недавнего с упорством маньяка стремящаяся к инцесту.

— Разве я что-то не так сказала? Ты же хочешь…

— Мне надоели эти игры! — Заявила Маргарет Вулф, делая первый шаг по направлению ко мне.

Выражение, один в один повторяющее недавний псих Закари, заставило меня собраться.

Махнув рукой, подняла снежный покров.

За какие-то миллисекунды между мной и Гретель выстроилась зеркальная преграда, которая закруглялась над головой вампирши до тех пор, пока Вулф не накрыл купол.

Маргарет остановилась. Как и я, вампирша с любопытством глядела на труды моей магии, только в отличие от меня стояла, не двигаясь, я же обошла купол по контуру, даже не нервничая насчёт нападения.

— И что дальше? — Не сдержалась от насмешливого вопроса, буквально дёргая тигра за усы.

— Когда ты проснёшься, узнаешь, — кровожадно ответила тётушка, коснувшись ледяной стены. — Я не отступлюсь! В какие бы меня рамки не загнали!

— Звучит громко. Что ж… я тоже не буду праздновать, раз ты переходишь на угрозы.

Гретель усмехнулась.

— Что ты, милая. Я не угрожаю тебе. Наоборот, в ближайшее время готовлюсь преподнести для тебя самую невероятную радость для женщины.

— Интересно, какую?

— Материнство!

Вскинув брови, фыркнула:

— Не интересует. Если я и захочу такую сомнительную радость в двадцать один год, то только после того, когда встречу любимого человека.

— «Человека»!? — Вампиршу перекосило, но она быстро сменила брезгливость на ленивую усмешку. — Побойся Прави, племянница. Мне нужен сильный муж… О каком человечишке говоришь?! Ты родишь, как минимум, от оборотня. Кстати сказать, у меня на примете есть парочка… можно даже сразу двоих к тебе подпустить. Новый опыт — это заводит. А уж от кого из них забеременеешь — не столь важно.

Меня затошнило от отвращения.

Я смотрела на горящие предвкушением глаза вампирши и понимала:

«Сейчас она не шутит… и подружиться пыталась, по ходу, только ради этой затеи. Чёртова извращенка! — Ни о каком сближении я больше не думала. — Закари был прав. Завтра же беру грёбаную папку Налана и лечу в Обервизенталь! Пусть дед со своей дочкой-психичкой разбирается сам!»

Кажется, после реальной угрозы сексуального опыта во мне актёрский дар проснулся.

— Спокойной ночи, — усмехнулась криво, вырываясь из сна.

До самого утра я не смогла уснуть, даже несмотря на Дымка, которого с лёгкостью могла снова попросить не выпускать мой дух из его надёжных рук.