— Тем самым ты окончательно решил судьбу нашего народа. Сколь блистательной ни была бы твоя сегодняшняя победа, твой путь приведет нас всех к уничтожению. Не тролли станут палачами нашего народа, а ты, Олловейн! Ты один!

Рука Мишта крепко сжимала флагшток. С тех пор как кобольд присоединился к Мелвину и его воинам, он принял участие в более чем дюжине стычек с троллями. Он не трус! Но здесь — это уже нечто другое. То, что он видел, пугало.

Местность волнообразно перетекала в равнину. Тяжелые повозки заняли позицию на гребне холма, чтобы был лучший обзор. Войско троллей стояло на расстоянии чуть больше полумили; клубящиеся тучи пыли наполовину закрывали вид. Серокожие щитом к щиту выстроились плотным полукругом и ждали. Перед ними, параллельно их фронту, неслась масса воинов-кентавров и обрушивала на них настоящий град стрел. Именно человеко-кони и поднимали пыль, закрывая троллям обзор. Стрелы кентавров почти не причиняли вреда. Даже с большого расстояния Мишт слышал удары наконечников. Это был глухой стук. Дюймовые щиты троллей стрелы пробить не могли.

За степными лучниками ждали закованные в бронзу воины Катандера из Уттики. Они были разделены на отряды примерно по сотне воинов. Их задачей было прорвать ряды троллей, как только появится брешь. За ними, скрытые в низине, стояли боевые колесницы Аркадии. Длинные стальные серпы сверкали на ступицах колес. Каждую колесницу тянули четыре коня. Три воина стояли бок о бок на каждой хрупкой повозке, которые понесутся по степным холмам, словно ветер, — возница, лучник и воин с тяжелой глефой, которая сразит каждого, кто подойдет слишком близко. Яркие шелковые знамена, напоминающие крылья мотыльков, развевались над колесницами. Команды в роскошных доспехах и украшенных перьями шлемах, в дорогих плащах больше напоминают приглашенных на дворцовый бал, подумал Мишт. Эльфы просто не умеют ограничиваться самым необходимым. Все нужно превращать в маскарад!

За колесницами ждали копьеносцы. Стремя к стремени выстроились всадники. Они стояли в пять рядов, каждый ряд в триста воинов. Они ударят, если тролли попытаются перестроиться.

Несколько впереди спешились конные лучники. Они устанавливали огненные корзины, и когда Мишт увидел сизый дым, он поднял флаг, который все это время сжимал в руке. Кобольд помахал им над головой. На миг подумал, что именно из-за него разверзнется ад. Его имя не запишут в исторические книги, но именно он отдал в этот день сигнал к убийству.

Повсюду вдоль рядов повозок были установлены воспламенители. Некоторые кобольды размахивали ими над головами, чтобы фитили загорелись ярче. Скрученные из пеньки, фитили были туго обмотаны вокруг плохо горящих дубовых палок. Фитили обмакнули в калийную селитру и ядовитый свинцовый сахар, чтобы они дольше сгорали. От тлеющих фитилей исходил неприятный едкий запах.

Мишт спустился с платформы, отбросил, не глядя, флаг и потянулся к воспламенителю, подготовленному кучером. Затем опустился на колени рядом с первым шелковым шаром. По вискам бежал пот. Только бы не допустить ошибки! Шелк был натянут на тонкие проволоки, образуя большой шар, переходивший внизу в цилиндр. Немного ниже цилиндра висела бутылочка из тонкого голубого тальсинского стекла.

Мишт осторожно вынул из первой бутылочки тщательно отшлифованную стеклянную пробку. Затем медленно просунул воспламенитель через крупную сетку проволоки и горлышко бутылки, чтобы фитиль вошел внутрь. Вспыхнув, загорелась поверхность масла для ламп. Олловейн приказал наполнить бутылочки особой масляной смесью. Она легко загоралась и выделяла маслянистый черный дым.

Мишт осторожно извлек фитиль из бутылки. Дым поднялся в шелковый шар и в мгновение ока окрасил золотистую ткань в черный цвет. Нагреваясь, шелк негромко потрескивал. Диаметр каждого шара составлял почти целый шаг. Мишт с нетерпением ждал, когда шелковый шар поднимет слегка раскачивающуюся стеклянную бутылочку. На кобольде были кожаные перчатки, позаимствованные у кучера. Он осторожно коснулся стекла. Даже сквозь кожу Мишт отчетливо почувствовал тепло.

Он осторожно поднял шар, чтобы бутылочка в последний момент не ударилась о низкую перегородку, отделявшую козлы от платформы.

А потом Мишт почувствовал, как Сангалла подхватил шелковый шар. Южный ветер поднял его к небу и медленно понес к рядам троллей. Повсюду вдоль линии повозок в небо взлетали почерневшие от копоти шелковые шары. Кобольд знал, что их более двух сотен.

Он подул на фитиль и опустился на колени рядом со следующим шаром. У них был приказ отправлять шары в полет как можно быстрее друг за другом.

Мишт махнул рукой кучеру.

— Ты видел, что я делал. Как только он взлетит в воздух, снимаешь с повозки следующий. И смотри, ни обо что не ударь стекло.

И будто для того, чтобы подчеркнуть его слова, раздался пронзительный крик. Мишт бросил взгляд за перегородку и увидел, как примерно в сотне шагов от них загорелась повозка. Охваченная пламенем фигура соскочила с нее и, крича, повалилась в траву. Ветер унес в небо знамя густого черного дыма. На помощь горящему кобольду бросился минотавр. Он предпринял попытку задушить пламя покрывалом.

Содрогнувшись, Мишт отвернулся.

— Просто будь внимательнее, — повторил он, обращаясь к кучеру.

Рука кобольда дрожала, когда он вводил фитиль в следующую бутылку. Жгучий пот заливал глаза. Мишт заморгал. Осторожно вынул фитиль. Даже от прикосновения к шелку может произойти несчастный случай. Ткань была сухой, словно трут.

Поднимать шар в воздух кобольд предоставил кучеру. Внутренне содрогаясь, он повернулся к следующей бутылке. Послышались новые крики. На этот раз он не стал смотреть. Не хотел видеть, что происходит с ребятами, находившимися под его командованием. И ему было очень жаль, что здесь нет Носсева. Не хватало молчаливого товарища. Оружейника всегда окружала аура невозмутимого спокойствия. У Носсева рука наверняка не дрогнула бы.

Воспламенитель с негромким звоном ударился о бутылку Мишт задержал дыхание. Стекло уцелело. Дюйм за дюймом он стал опускать фитиль. Затем откинулся назад и тяжело вздохнул. Это не для него! Еще три бутылочки…

Проклятые эльфы! Как можно было додуматься превратить в оружие сверкающий шелк и флакончики, в которых богатые женщины хранят духи? То, что было создано для красоты, теперь несло смерть и разрушение.

Кобольд провел тыльной стороной ладони по лбу и склонился над следующей бутылочкой. Он снова дрожал.

— Что там делают эти эльфы, Сканга?

Шаманка презрительно прищелкнула языком.

— Эльфийские штучки. Они всегда пытаются что-то провернуть, если уступают в числе. Беспокоиться нужно, только если они ничего подобного не делают, — это значит, что они чувствуют, что достаточно сильны, чтобы победить в сражении.

— Эти штуки выглядят жутко.

— В небе полно черных шаров, которые медленно летят к нам, — прошептала наставнице на ухо Бирга.

Сканга положила руку на плечо щенка. Гильмараку, молодому королю, не было еще и десяти лет. Он держался хорошо. Но с тех пор, как лутины сообщили, что эльфы планируют захватить их врасплох, шаманка не смыкала глаз. Эмерелль проиграла. В этом не может быть сомнений! Еще, самое большее, два года, и ее прогонят с трона. Но когда королеву припирают к стенке, она становится особенно опасной. Она словно раненая снежная волчица, защищающая своих детенышей, и нужно быть готовой ко всему.

Сканга поглядела на небо, но не сумела увидеть приближающиеся предметы. У них не было ауры, они не были пронизаны магией. А потом шаманка заметила беспокойство и страх, который закрадывался в сердца воинов. Она чувствовала, как уверенность оставляет ее войско. Под градом стрел кентавров, по-прежнему носившихся неподалеку, ее солдаты выстояли. Она пригрозила им, что уничтожит каждое племя, из которого родом будет воин, который побежит за якобы бегущими врагами и таким образом нарушит строй. Сканга полагала, что подготовила армию ко всему! Но этих шаров в небе никто никогда прежде не видел. Никто не знал, чего от них ждать. Ясно было только, что от эльфов добра не видать!