— Поднимись по лестнице. В коридоре направо и до самого конца. Твоя комната последняя слева, — с этими словами она вложила в мою ладонь потёртый железный ключик.

Я собрал свои нехитрые пожитки и поднялся наверх. Нужная комната нашлась без труда.

Помещение и вправду нельзя было назвать добротным. Оно более напоминало тесный чулан для утвари под скатом крыши, нежели спальню для гостей. Полы из неструганных досок скрипели. Меж обшарпанных брусьев в стенах кое-где торчала моховая пакля. В углу висела серая от пыли паутина. Сквозь крохотное немытое оконце без занавесок проникал призрачный свет с улицы. По его стеклу печально бежали серебристые дождевые капли. А вдоль самой низкой стены стояла кровать. Узкая, но на вид вполне крепкая. И застелена она была видавшим виды лоскутным покрывалом. Больше мебели в комнате не было. Да и пахло пылью.

Я тяжело вздохнул.

— Ну хоть не на сеновале, — проворчал варгин, когда я закрыл за нами дверь.

Пока мой друг обнюхивал помещение, я подошёл к окошку и со второй попытки смог открыть его. Жалобно взвизгнули несмазанные петли, но всё же поддались. И комната тотчас наполнилась свежим ароматом дождя и прохлады. Я с наслаждением вдохнул его полной грудью. А после скинул сапоги, устроил подле кровати все свои вещи, включая перевязь с мечом и улёгся прямо поверх покрывала.

Подушка оказалась жиденькой и продавленной. Равно как и матрас. Но спать было можно.

Кот свернулся клубком у меня в ногах. Затих.

Ливень мерно стучал по скату крыши прямо надо мной, мало-помалу слабея. Этот звук убаюкивал. И я намеревался проспать безмятежным сном до самого рассвета. Но стоило мне расслабиться, как в дверь постучали.

— Звал в гости, а сам запирается, — раздался в коридоре тихий смех Руты.

Варгин моментально шмыгнул под кровать, точно его и не было. А я встал, чтобы впустить девушку.

Довольно ухмыльнувшись, я отворил дверь и чуть склонил голову, шутя приветствуя гостью.

— Красавица, Медянка, — произнёс я. — Рад видеть…

— Ой, да брось это, Ловчий!

Она не позволила мне закончить фразу и сразу же повисла на шее. Обвив руками, притянула к себе и страстно поцеловала. Сладкие губы, точно медовые, обожгли мою душу и разогнали по венам кровь. Обняв девушку за талию, втянул в комнатку, прикрыв за нами дверь.

— Балуешь меня, красавица, — прошептал я, когда всё-таки смог оторваться от алых губ.

— Только не подумай, что я распущенная, — вскинулась та, но даже в полумраке я заметил, как зарумянились её щёчки. — Просто… в наших краях давно не было достойного мужа. Вроде тебя.

Да, банник говорил об этом. Белоратники спугнули всех Ловчих с ближайших земель. Но ежели они думают, что справятся сами без нашей помощи, то удачной им дороги.

— И в мыслях не было.

Стоило мне это произнести, как девушка отступила, подняла на меня томный взор и всего в пару движений сбросила с себя платье. Из моей груди невольно вырвался тихий стон. Я снова притянул Руту, но теперь мои руки скользили по мягкому обнажённому телу.

— Ловчий, — прошептала девушка и оттолкнула меня на кровать. — Не спеши.

Она медленно подошла ко мне и ловко взобралась на меня.

— Медянка…

Её пылкие губы не дали мне завершить мысль.

Пальцы сжали небольшую, но упругую грудь. Твёрдые соски скользнули между ними. Чуть сдавив их, повернул в сторону, благодаря чему смог вырвать стон наслаждения из любовницы.

Она вновь одарила меня жадным взглядом и, пропустив ладони в мои волосы, притянула к себе. Я не сопротивлялся, так как сам жаждал поцеловать девичьи прелести.

Краем уха услышал под кроватью слабый шорох.

Кот? Сам виноват, мог бы сбежать, когда Рута вошла. Но теперь всё, что он увидит и услышит, будет только его проблемой.

Не знаю, как ей это удалось, но пока я ласкал прекрасную грудь, Рута стянула одежду и с меня. Может, из-за долгого одиночества в этот момент я слишком расслабился? Но думать о чём-то подобном, да и вообще думать мне не хотелось.

— Ах… — новый стон девушки разнёсся по комнате, рассеявшись в ночной мгле.

Я нежно вошёл в неё, не прекращая поцелуев. Рута запрокинула голову от удовольствия, медленно двигая бёдрами. И каждое её движение сопровождалось вздохами, полными счастья и наслаждения.

— Ловчий, — она не остановилась, но сжала ладонями моё лицо и приподняла мою голову. — Ты же понимаешь…

— Замолчи, — перебил её и потянул на себя.

Неспешно перевернул любовницу на спину, уложив на мягкую подстилку. Сам же навис над девушкой, одной рукой упираясь в кровать, второй держа её правую ногу. Инициатива перешла ко мне, и казалось, что Рута была весьма этим довольна. Её пальчики скользили по моей спине, изредка оставляя красные полосы. Но она сдерживала себя, не царапала. Ровно до того момента, когда несколько резких движений не заставили её вскрикнуть и вонзить ноготочки в мои плечи.

А дальше…

После ночного дождя распогодилось. Утро выдалось свежим и ясным. Раскинуло над рекою яркую радугу, как и полагается после дождя. Я заметил её пёстрый изгиб, когда подошёл к окну сразу после пробуждения. Иных интересных изгибов подле меня не нашлось. Рута ушла ещё ночью, да так снова и не возвратилась. Сказала, что нужно помочь отцу в кухне. Спорить я не стал. После долгой дороги, мытья в бане, вкусного ужина и женских ласк мне хотелось только спать.

Поутру я засобирался в путь.

Кот лениво зевал и умывался, пока я одевался. А потом побрёл за мной вниз, в общий зал трактира. Там я наткнулся на Руту, которая подавала гостям кашу на завтрак. Не обошла и меня. Мне досталась плошка наваристой пшёнки, щедро сдобренной маслом, и ломоть свежего хлеба. А ещё лукавая улыбка.

— А когда же будет знаменитое жаркое, красавица? — я улыбнулся в ответ.

Рута смущённо отвела взгляд, точно ничего и не произошло этой ночью. Вероятно, не желала, чтобы кто-то из посторонних смекнул.

А потом она кивнула в сторону открытой двери в кухню. Там суетился весёлый трактирщик, такой же рыжий, как и она.

— Отец будет готовить к вечеру, — сказала Рута, а затем, понизив голос, чуть наклонилась ко мне и добавила: — Если господин пожелает задержаться у нас в Посаде, то сможет отведать и это кушанье.

Кот под лавкой фыркнул, за что немедля получил тычок сапогом от меня.

— Я ещё не решил, задержаться ли у вас на денёк или нет, — зачем-то сказал я.

— А вы на ярмарку бы покамест сходили, развеялись да аппетит нагуляли, а там бы и решили, что к чему, — рыжая бестия продолжала строить мне глазки, стараясь оставаться незамеченной за этим делом другими гостями и обслугой.

— Уговорила, — я подмигнул и принялся за кашу, пока не остыла.

После трапезы мы с варгином отправились на базарную площадь, где вовсю уже кипел торг. Чего здесь только не было! От детских разукрашенных свистулек до тяжёлых доспехов, способных выдержать удар секиры. Только вот оружие местные купцы предлагали самое посредственное, хоть и красивое. Пожалуй, даже чересчур нарядное. С таким только на параде вышагивать да красоваться.

Я подошёл к одному из прилавков. Принялся пристально изучать новенькие мечи. Взвешивал в руке один за одним. Трогал лезвия большим пальцем. И хмурился так, что продавец недовольно заворчал, мол, не будешь брать, уходи прочь. Вмешался другой покупатель. Со смехом спросил, в чём же и правда моё сомнение кроется: мечи как мечи, ни пятнышка ржавчины, лёгкие да ладные. И тогда я принялся рассказывать, называя недостатки клинков на прилавке. Сам того не заметил, как подле целая толпа собралась. Люди охотно слушали. Торговцы бранились себе под нос. А иные знатоки с радостью поддерживали мои речи.

Стоит ли говорить, что оружия я так и не выбрал. Но врагов себе уж точно нажил. И продолжил наживать уже в лавочке местного травника. Бедняга не мог ответить ни на один вопрос толком. Мне даже почудилось, что в снадобьях он не смыслит ничего и с трудом отличит бадьян от баяна. И всё же мне пришлось прикупить пару зелий, который сам же и собирался довести до ума при случае. Мои запасы порядком истощились за последние пару месяцев работы.