Четверг

Корделия поняла, что напевает «Дикого парня». Бодрый темп рока идеально подходил для ее сегодняшнего приподнятого настроения. Поняв, что именно она напевает, Корделия задумалась, где же она это слышала. Знала, что ни на одном альбоме Бадди Холли такой песни нет. Должно быть, музыка просто витала в воздухе.

Она принялась перебирать пальцами струны и зажимать аккорды, мысленно набирая на телефоне номера и звоня туда, куда надо было позвонить после ланча. Дозвонилась в «Дом смеха» как раз в тот момент, когда ей принесли заказанный в офис вьетнамский суп. Джек был в хорошем настроении.

– Репетиции идут отлично, – сказал он. – Си-Си и Бадди прекрасно уживаются вместе. А Вонищенка даже кивнула в ответ, когда я ей сегодня сказал «Доброе утро».

– Как там с музыкой?

– Они оба играют по большей части новые вещи. Ну, Бадди играет всеновое.

– И сможет набрать все двадцать минут? – спросила Корделия.

– Как всегда. Я же говорил, что у него не будет проблем, так? Их и нет. Ты спокойно могла дать ему хоть час.

– Не знаю, насколько это понравится Боссу и «Ю-Ту», – сухо ответила Корделия.

– Думаю, они только обрадуются.

– Пробовать не будем, – сказала Корделия, принюхиваясь к запаху крабов и спаржи, пробивавшихся из пенопластовой суповой чашки. – Мне пора, Дядя Джек. Мне еду принесли.

– О’кей, – задумчиво протянул Джек. – Корди?

– М-м-м?

Она уже отправила в рот первую ложку супа.

– Спасибо, что попросила меня этим заняться. Это невероятно. Я очень благодарен. Это… заставляет меня напрочь забыть об остальном, происходящем в нашем мире.

Корделия проглотила горячий суп.

– Постарайся, чтобы Си-Си и Бадди Холли и дальше были довольны. И, если возможно, Вонищенка тоже.

– Попытаюсь.

В районе двух Корделия начала набирать номер фирмы-подрядчика, которая пыталась изгнать демонов из «ШоуСата III», и вдруг краем глаза увидела в дверях офиса незнакомый силуэт. Положив трубку, она увидела прилично одетого мужчину средних лет в кремовом шелковом костюме, который навскидку стоил столько, сколько она получала за пару-тройку месяцев. Сшитый по фигуре с точностью до ангстрема[8]. Идеально уложенный в карман платок из фуляра. Наклонив голову, мужчина оглядел ее острым взглядом.

– Вы слишком хорошо одеты для Тома Вулфа, – сказала она.

– На самом деле нет. Том Вулф был бы слишком хорошо одет.

Он не улыбнулся.

– Не возражаете, если немного поболтаю с вами?

– У нас назначена встреча? – озадаченно спросила Корделия. Поглядела в календарь. – Боюсь, я не…

– Я был поблизости, – сказал мужчина. – У нас была назначена встреча. Боюсь, вас просто не проинформировали.

Он протянул руку.

– Извиняюсь, что сразу не представился официально. Сент-Джон Лэтхэм, к вашим услугам. Представляю фирму «Лэтхэм и Штросс». Думаю, вы о нас слышали.

Поглядев на безукоризненно отполированные ногти и ухоженные руки, Корделия пожала ему руку. Его рукопожатие было легким и небрежным.

– Адвокаты, – сказала она. – Это да, присаживайтесь, пожалуйста.

Мужчина сел в кресло для посетителей. На фоне костюма Лэтхэма «Бройер» смотрелся несколько убого.

– Позвольте сразу к делу. Мисс Шасон… или лучше называть Вас Корделия?

– Как пожелаете, – ответила Корделия, пытаясь собраться с мыслями. Старший из владельцев самой дорогой и самой отвратительной адвокатской конторы во всем Манхэттене, сидящий у нее в офисе, – дурной знак.

– Итак, – начал Лэтхэм, сцепив пальцы и уперев указательные пальцы в узкий подбородок. – Я вынужден вас информировать, что вы причинили изрядное беспокойство ряду фирм, клиентов «Лэтхэм и Штросс». Как вы, без сомнения, уже знаете, нашими услугами пользуется «КариБанк Груп», следовательно, мы имеем свой интерес в различных их предприятиях.

– Не уверена, что понимаю…

– Совершенно очевидно, что вы более чем умело пользуетесь компьютером и модемом, Корделия. Вы не проявили особой вежливости, досаждая звонками различным сотрудникам корпорации.

Внезапно все стало совершенно ясно.

– О, так это по поводу «Шрайк Мьюзик» и Бадди Холли, правильно?

Тон Лэтхэма был ровным и холодным, как сверхпроводник, охлаждаемый сжиженным газом.

– Похоже, Вы проявили исключительный интерес к корпоративной структуре «КариБанк».

Корделия улыбнулась и выставила вперед руки.

– Эй, тут никакой проблемы, мистер Лэтхэм. Меня это больше совершенно не заботит. У Бадди Холли есть предостаточно новой музыки, к которой «Шрайк Мьюзик» не имеет ни малейшего отношения.

– Мисс Шасон… Корделия… «Шрайк Мьюзик» – самое малое из того, что было затронуто в ходе ваших исследований. Нас, в «Лэтхэм и Штросс», обеспокоило ваше очевидное любопытство по отношению к остальным предприятиям «КариБанк». Такая информация может оказаться… несколько опасной…

– Нет, правда же, – решительно ответила Корделия. – Никаких проблем. Честно, мистер Лэтхэм. Никаких проблем.

Она улыбнулась.

– А теперь, если вы не против, у меня огромное количество работы…

Лэтхэм пристально поглядел на нее.

– Воздержитесь от этого, мисс Шасон. Занимайтесь своим делом, иначе, уверяю вас, вы очень, очень пожалеете.

– Но…

– Очень пожалеете, правда.

Лэтхэм не сводил с нее взгляда, пока она не моргнула.

– Надеюсь, вы меня поняли.

Он резко развернулся и вышел, оставив за собой лишь шорох дорогого костюма.

Ее будто ударило. Повеситься мне на якорном канате, подумала она. Мне только что угрожал один из самых влиятельных и опасных адвокатов Манхэттена. Суди же меня, судия неправедный.

У Корделии было достаточно работы, чтобы отвлечься от мыслей о визите Лэтхэма. Она позвонила в технический отдел тем, кто отвечал за спутниковое вещание, и с радостью узнала, что «ШоуСат III» снова работает. Изрядная часть другого полушария получит возможность смотреть и слушать трансляцию благотворительного концерта в «Доме смеха».

– Видимо, гремлины взяли отпуск, – сказала она дежурному инженеру.

С пульта «Глобал Фан энд Геймз» перевели звонок. Звонила Тами, из Питсбурга.

– Что, ради всего святого, вы тамделаете?! – спросила Корделия. – Я прислала достаточно бабла, чтобы «Герлз уиз Ганз» сегодня же прилетели в Ньюарк.

– Ты не поверишь, – ответила Тами.

– Наверное, нет.

– Мы купили кучу перьев.

– Не кокаина?

– Нет, конечно! – возмущенно ответила Тами. – Наткнулись на девушку, у которой была невероятная коллекция. Нам они нужны для костюмов на субботний концерт.

– Перья не стоят шестьсот баксов.

– Эти стоят. Они очень редкие.

– А эти перья долететь вам не помогут? – угрожающе сказала Корделия.

– Ну… нет, – ответила Тами.

– Я вышлю еще немного денег. Адрес давай, – со вздохом сказала Корделия. – Так вот. Как вам, леди, понравится на автобусе ехать?

Пятница

Джек и Бадди Холли шли в гримерку, поглядев на прогон, который сделал Босс. Последняя репетиция Холли была назначена на десять вечера. Литл Стивен, «Ю-Ту» и «Ковард Бразерс» в последний раз вылизали свои программы еще днем. Эдж еще немного вздрагивал, но играл. А потом сцену занял Босс и другие ребята «из-за реки»[9].

– Недурно, – сказал Холли.

– Босс? – спросил Джек. – Слишком прямолинейно. Как это, ощущать, что он на тебя смотрит, будто на ожившее лицо с Маунт-Рашмор[10]?

– Чихать.

Более Холли не сказал ни слова.

– Я думал, особенно впечатляюще было, когда он спросил, будешь ли ты играть «Синди Лу».

Холли усмехнулся.

– Смешное дело с той песней. Ты знаешь, что она даже не должна была называться «Синди Лу»?

Джек вопросительно поглядел на него.

Они свернули за угол в коридоре за сценой. Освещение было так себе.