В ту ночь я скверно спал.

Из головы никак не выходили слова Арахны про Яна. «Берегись его», — сказала она. «Он не тот, за кого себя выдает», — сказала она.

И я теперь чувствовал себя Штирлицем, до которого не дошло письмо из центра. Он его перечитывает, а письмо все равно не доходит.

Какой, блин, дебил писал для нее текст шифровки? Что это все вообще значит?

То ли Арахна и правда знала про Яна что-то мрачное и хотела меня предупредить, то ли это был такой... богинический способ назвать козлом мужика, который ее обидел.

В итоге я решил, что поскольку без дополнительной информации эту дилемму все равно не решить, куда разумнее будет поспать, чем переливать дурацкие мысли из одной извилины в другую. Но задачка оказалась уровня «не думать пять минут о розовых бегемотах». Иными словами, миссия невыполнима.

Разочаровавшись в своей способности абстрагироваться, я выполз на крылечко покурить.

В воздухе пахло приближающейся осенью. Уже начинало светать, а у меня сна ни в одном глазу — вот поганство...

Тут я заметил, что по дорожке к конюшне движутся три черных призрака — это Ян вместе с назначенными командирами отрядов направлялся седлать лошадей. Из сумерек донеслось протяжное пение Та’ки:

— Пусть в небе горит звезда,

Пусть будет врагам...

Он на мгновенье умолк, но тут же продолжил:

— ... узда!

И пусть из-за той узды

Получат они... Не получат они звезды!

Великий небосвод

Пусть им звезду зажмет...

— Лучше пусть яйца оторвет! — прервал медвежью лирику басистый голос Яна.

— Как скажешь, — последовал ответ. — Великий небосвод, Пусть яйца оторвет, А дальше нету рифмы, Пусть будет страшно всем!..

Я тихо рассмеялся себе под нос, вдавливая окурок в глиняную плошку-пепельницу, уже похожую на ежа. И отправился следом за нашими призраками — мало ли, может помогу чем-нибудь.

Стоило только мне приблизиться к дверям конюшни, как они распахнулись мне чуть ли не в лоб.

— Святые боги! — ахнула Майка, от неожиданности чуть не выронив масляную лампу, которую держала в руках. — Ты-то что здесь делаешь?

— Да так. Подумал — вдруг помощь нужна, — проговорил я.

— Нужна, нужна! — донесся из глубин конюшни голос Яна. — Сбегай, вон, вместо Майи в мой кабинет и принеси магистерскую ленту с орденом. А то без нее поди докажи этим дуболомам, что ты за зверь такой...

Майя нахмурилась и обернулась.

— А я, по-твоему, не справлюсь, что ли?

— А ты иди своего мерина чистить и запрягать! — строго скомандовал Янус. — А то ишь, копыто она не знает, как почистить. Королевишна.

— Да ну вас, — фыркнула Майя и, сердито вбивая каблуки в дощатый пол, вернулась в конюшню. — Где тут вообще скребки?..

— Скребок копыту не помощник, — услышал я насмешливый голос Азры. — Тут крючок нужен. Иди сюда, покажу, что делать...

Я заглянул внутрь.

— Здорово всем! А где, говоришь, твоя лента?

Голова Яна выглянула над загородкой одного из денников.

— Не помню точно. На столе или где-то на подоконнике оставил. Там увидишь, она точно сверху валяется.

Я кивнул и потопал обратно к школе.

После массового исхода крыс с нашего грифоньего корабля главный корпус казался совсем заброшенным. Черные мертвые окна, казавшиеся просто печальными при ярком свете дня, в сумерках выглядели немножко зловещими. Я поднялся на крыльцо, бесшумно отворил двери...

И тут где-то над головой услышал отчетливый скрип половицы.

Остановившись, я нахмурился и поднял глаза к потолку.

Пустые дома всегда начинают скрипеть, подвывать сквозняками и шуршать невидимыми крысами.

Бух — раздалось прямо надо мной.

Скр-р-р...

Что-то как-то громковато для призраков, в самом деле. Или они там вконец оборзели от безудержной наглости, или...

Или это не призраки вовсе.

Я бесшумно прошел через холл, стараясь ступать как можно тише.

И взбежал по лестнице наверх.

Выглянув в коридор, я обнаружил, что дверь в кабинет Яна приоткрыта, и через эту щель на пол и стену падает желтый трепещущий свет от свечи.

У меня похолодело внутри.

Кто-то хозяйничает в берлоге нашего магистра, а у меня при себе — ни меча, ни палки!

Я осторожно толкнул дверь в ближайшую комнату, наскоро осмотрелся и подхватил рукой тяжелый стул, стоявший у входа.

И метнулся к кабинету Яна.

Прижавшись к стене, я осторожно заглянул в приоткрытую дверь.

Тяжелая зеленая гардина на окне была аккуратно опущена. На столе Яна, прямо рядом с забытой лентой, горела свеча. Собранный к отправке сундук все еще ждал своего часа у стены, рядом с лавкой. Крышка была открыта. И наглый чужак, отставив тощую задницу к двери, ковырялся в содержимом сундука!

Одним прыжком я очутился внутри комнаты и с размаху ломанул стулом прямо по торчащей пятой точке.

Колени у парня подогнулись, и его отшвырнуло в сторону. Незнакомец взвыл от боли, но несмотря на это он с завидным проворством отскочил к окну, утаскивая с собой небольшую книгу в старом кожаном переплете.

— Какого хрена здесь происходит? — проревел я, с самым воинственным видом угрожающе потрясая своим четвероногим оружием.

Чужак между тем глядел на меня с таким испуганным видом, будто это не я, а он только что нашел вора. Прыщавое юношеское лицо изумленно вытянулось, светлые глаза округлились, руки судорожно вцепились в добычу.

Одет он был в костюм, напоминающий нашу форму, только серого цвета. На рукаве виднелась нашивка, но что на ней изображено, я никак не мог разобрать.

И, в отличие от меня, на поясе у чужака имелся самый настоящий меч.

— Ты кто?! — выкрикнул вор, отступая к окну все ближе.

— Я — кто? Это ты — кто! И что делаешь в кабинете нашего магистра?

Я сиганул к воришке, звонко сбивая на ходу батарею пустых бутылок. Прыщавый на рефлексе метнулся от меня к центру комнаты, оступился, запутавшись в раскатившихся бутылках, и шлепнулся, выронив книгу из рук.

— Ублюдок!.. — победоносно рявкнул я и занес над головой стул.

Щас я тебя приложу, выродок. Щас я тебе так всыплю, что мало не покажется!

И я со всей силы ударил стулом.

Но не по воришке.

Над его распластанным телом неведомо из каких мест вдруг возникло яркое радужное свечение. И мой четвероногий друг, врезавшись в него, жалобно крякнул и рассыпался, оставив в моей руке лишь обломок спинки.

Да твою ж мать!

— Ученик, магическую силу которого невозможно почувствовать даже находясь от него в двух шагах?.. — с неожиданной насмешкой в голосе проговорил вор, поднимаясь с пола.

В одной руке у него по-прежнему была книга, а в другой — обнаженный меч, вдоль клинка которого, как электрические разряды, пробегали цветные искры.

— ...Такой ученик мне не ровня. Такому ученик не то что мага — ему даже блоху не поймать! Ты же позорный обрезок!

Я мысленно выругался.

Вот уж точно не этому выродку судить о моих способностях!

— И какими же великими навыками ты обладаешь? Радугой газовать с перепугу?

Сучонок сделал выпад, но я ловко отпрянул от меча.

И...

Оказался прижатым к стене с картинами.

— Вот и все, — с самодовольной ухмылкой заявил мой противник. Меч в его руке заискрился еще ярче.

Все-таки переть против магии с моими скромными дарованиями — это и вправду было не весело. Мне бы подмогу, но конюшня была слишком далеко, а все остальные ученики сейчас дрыхли в соседнем корпусе. А я, блин, не надвратный гриф, чтобы гаркнуть на всю школу.

Удар!

Я пригнулся и чуть скользнул по стене в сторону, задевая плечом увесистую раму.

Из рамы с томной улыбкой взирала обнаженная девица с серебристым шлемом в руках, которым она прикрывала причинное место.

Вор перехватил рукоять меча и занес его над головой, собираясь нанести колющий удар сверху вниз и пришпилить меня к стене...