К счастью, бежать в магазин за пивом мне было не нужно. Создав пять бокалов с целебной жидкостью, я планомерно и со вкусом опустошил их один за другим, и меня слегка отпустило.

Правда, при виде волосатой тушки вчерашнего хорька все выпитое чуть было не попросилось обратно, но я справился.

Водички бы сейчас. Лучше — минеральной. Холодной!

Но «бухалово» таких вольностей не позволяло.

И я продолжил искать.

Завершив круг на уровне своего роста, я пошел на второй виток. Перетаскивая за собой пару ящиков, чтобы подняться на нужную высоту, я занялся физкультурой. Вверх — постучать по стене —- спуститься вниз. И еще раз. И еще...

Лёха светил изо всех сил и помалкивал — видимо, наше удручающее положение вогнало его в депрессию.

И тут наконец деревянный обломок, вместо того, чтобы удариться об стену, беспрепятственно прошел сквозь нее!

Я попробовал еще раз. И — о да!

— Слава богу! — выдохнул Лёха.

— Полностью с тобой согласен

Деревяшкой я обстучал границы прохода — он был небольшой и округлый, но для меня более чем достаточный.

— Ну что, полезли? — торопил меня Лёха.

— Давай, — согласился я. — И, будем надеяться, место, где мы окажемся, будет хотя бы не хуже, чем это.

Построив внизу небольшую пирамиду из ящиков, я осторожно взгромоздился наверх и, просунув вперед руку, хмуро пронаблюдал, как она по локоть вошла в неприступную серую стену.

Вот так сунешь туда голову — а с той стороны кто-нибудь хрясь — и откусит.

Но делать было нечего.

Соорудив из куска шелка небольшой мешок для своей ноши, я пополз в стену.

А через мгновение я уже выглядывал на какую-то разрушенную лестничную клетку со скошенными ступенями и проломленным потолком, через дыру в котором до самого дна падал яркий свет.

Ну вот, кажется, все и заканчивается.

Выбравшись из проклятой норы, я подхватил ларцы подмышки и, осмотревшись, двинулся по ступенькам наверх.

И очутился опять в Доме Юношей!

— Ну что ж, кажется, мы на свободе, — проговорил я.

Даже представить себе не мог, что когда-нибудь с такой радостью буду смотреть на пустынную дорогу, дебильных истуканов и позолоченное небо!

На радостях я намутил себе еще сто грамм пива на посошок. Не потому что хотелось выпить, а потому что пить было больше нечего. И от всей души по-гусарски звякнул стаканеллой об стену.

На счастье.

Стекляшка, блеснув на свету, плеснула в стороны россыпью мелких осколков...

В ту же секунду у одного из големов со скрипом повернулась голова. Его глаза запылали красным, меч в руках тоже засветился...

— О нет... — простонал я. — Нет, ну так же не бывает! Слушайте, ну это уже не весело ни разу, да и бегать мне как-то...

Меч голема сорвался с высоты и с лязгом ударил в каменную плиту, оставляя на камне здоровую выбоину и множество разбежавшихся в сторону трещин.

— Хотя, если ты настаиваешь...

Подхватив покрепче книжные ларцы, я рванул вперед, к входу в подземелье, из которого попал сюда.

За спиной доносилось уже знакомое «пум — пум».

И какой черт дернул меня разбить этот бокал об стену? Да еще так, чтобы какой-то осколок ударился прямиком в каменного мужика!

Хорошо хоть эти чурбаны тормозные, как зомби в кино.

Так что я в ровном темпе трусил по дороге, как пенсионер на пробежке, а за мной по пятам пумкал страшный защитник древнего города. Который, к счастью, топал за мной тоже на вполне пенсионерской скорости.

Не, ну а что.

Норм.

От толпы паучар бежать было гораздо хуже.

Заскочив в подземелье, дальше я уже спокойно двинулся по галерее, в то время как каменный олух принялся рубить своим оружием землю.

Интересно, у его каменного мозга тоже батарейка села, или он изначально задумывался без лишних извилин?

Добравшись до того места, где горизонтальный коридор заканчивался и начинался вертикальный, я задрал голову вверх и громко крикнул:

— Эй!..

Подождав секунд пятнадцать, я выкрикнул еще громче:

— Эй, Арахна! Я здесь!..

Но и на этот раз никакого ответа не последовало.

Вот черт. Спит, что ли? Или куда-то ушла?

После всех моих мучений мне только этого хватало.

И я, набрав побольше воздуха, изо всех сил проорал:

— Эгегей! Арахна! А! Ра! Хна!!!

Наконец в темноте где-то далеко наверху появилось белое окошко.

Мгновение — и на блестящей золотистой паутине ко мне спустилась сама великая богиня в своей миниатюрной версии — размером с детский кулачок.

— Даня-не-жрец?.. — каким-то не то испуганным, не то недоумевающим тоном спросила она, приземлившись мне на голову. — А ты что здесь делаешь?

Я снял ее с головы и посадил на ладонь.

— А ты не помнишь?

Ее крошечное личико размером с мой ноготь нахмурилось.

— Ну конечно же я все помню! — возмущенно отозвалась она, скрещивая кукольные ручки на груди. — С чего это мне вдруг чего-то не помнить? А... что я должна помнить?... — уже далеко не так грозно спросила она.

— Ну, на каких условиях ты пустила меня в древний город, например, — осторожно проговорил я.

— Я? В древний город?! — выпалила Арахна. И прикусила язык.

Я тоже молчал.

— Да... — проговорила наконец паучиха. — Я. Отправила тебя в древний город. К своим детям...

— Не переживай, они все живы и здоровы, — поспешил я заверить Арахну.

— Да это-то понятно, — протянула она. — Мне удивительно, как ты умудрился остаться живым и здоровым.

— Ну, — широко улыбнулся я. — Твой амулет подействовал, и мы чудесно провели вместе время.

— Амулет? — в растерянности вытаращилась на меня Арахна. — Какой еще амулет?..

Я кашлянул.

— Ну эээ... Такой... Как комок из волос, только со всякой фигней.

— Фигней? — обиделась паучиха. — Да там были частицы костей одной из шести рук, отпавшей после очередной трансформации у самого Вишну! Там были бусины из платья Мары! Там... Я что, правда отдала его тебе?

— Правда.

— Вот это я набралась, — хмуро констатировала Арахна. — А если бы ты потерял? Если бы не донес?.. Совсем с головой плохо. Извини уж, Даня-не-жрец. Похоже, пора мне в спячку. То агрессия, то депрессия... То откровенная дурость.

— Почему сразу дурость?

— Да потому! А что было бы, если бы ты не донес амулет? Ну, если бы тебя... — замялась вдруг Арахна, как смущенная девчонка.

— Я понял, — усмехнулся я.

— Так вот и где бы я потом этот амулет искала? Так что да, дурость это была несусветная.

— Но закончилось-то все хорошо, — с улыбкой заметил я.

— Это да, — вздохнула Арахна. И добавила: — Ты только это... о ребятишках моим не трещи? Ни смертным, ни бессмертным. Пообещай мне.

— Клянусь, — на полном серьезе ответил я.

Паучиха кивнула.

— Ладно... Давай-ка я вытащу тебя отсюда?

— Будь так добра. И это... Воды бы попить. И хлеба пожрать, если у тебя есть и не жалко.

— Да не вопрос!

Арахна соскочила с моей руки на пол, и через мгновение я уже был обмотан липкой паутиной с головы до ног.

— Погоди, ларбубу... бубу! Бу! — попытался я с замотанным и заклеенным ртом донесли до богини, что мне нужно прихватить с собой еще и поклажу.

— Не волнуйся, твою добычу я тоже подниму, — ответил мне угрожающе громкий и жуткий голос.

Она опять трансформировалась в монстра — понял я.

В общем, через четверть часа я вместе с ларцами уже гнал коня под проливным дождем навстречу порталу и маленькой личной славе.

Я справился! Я — молодец!

Вот только на фоне всех этих парадно-выходных мыслей откуда-то из глубины моего сознания непрестанно доносилось ненавязчивое, но и не умолкающее «тик-так».

Это похрюкивали свиньи госпожи Фортуны.

Тик-так, Даня.

Тик-так...

С-сука...

Огромные, испещренные начертаниями древние двери со скрипом отворились, приоткрывая выход на лестницу с широкими массивными перилами.