Она улыбнулась, после чего стала серьезной, и, печально вздохнув, спросила:

— Дмитрий, я надеюсь, ваш поединок чести не из-за меня?

Несколько секунд я смотрел на нее молча, после чего кивнул.

— Вы не имеете к нему никакого отношения, Виктория, — заверил я. — Этой дуэлью мы с великим княжичем Московским решаем наши личные проблемы.

— Я подумала, что после случившегося на нашем свидании вы вызовете его на поединок, — призналась девушка. — И я бы не хотела, чтобы вы из-за меня рисковали. Все-таки великий княжич Московский — очень опасный одаренный. И, простите, Дмитрий, но он же десятикратно сильнее вас.

Улыбка сама собой появилась на моем лице.

— Приятно знать, что вы за меня волнуетесь, — произнес я, глядя на одногруппницу. — Но я вас уверяю, нет ни одной причины, чтобы переживать. Я справлюсь, Виктория.

— Вы так говорите, княжич, будто я могу просто щелкнуть тумблером и перестать испытывать эмоции, — вздохнула она, пряча взгляд. — Но я же живой человек, я не могу не чувствовать. Тем более, когда речь заходит о вас.

Я протянул руки через стол и взял ее ладони в свои.

— Все будет хорошо, я обещаю. А я свое слово держу, верно?

— Да, — выдохнула она.

Несколько секунд длился этот момент, а потом я убрал руки и, кашлянув, спросил:

— Так чем я могу помочь в вашем проекте?

* * *

Машины Соколовых прибыли к нашему особняку в четыре часа утра. Я уже был готов, но отказываться от приглашения ехать вместе с великим княжичем Выборгским, которое он передал через своего охранника, не стал. Так что Виталя ехал в «Монстре» в полном одиночестве.

— Доброе утро, Дмитрий Алексеевич, — первым поздоровался Соколов.

— Утро доброе, Иван Михайлович, — ответил я, садясь в его лимузине напротив.

Вид у великого княжича был относительно свежий, держался он бодро, хотя если присмотреться внимательнее, становилось ясно, что великий княжич ночью не спал.

— Откроете секрет, Иван Михайлович? — заговорил я, когда мы начали движение.

— Конечно, Дмитрий Алексеевич, — кивнул тот. — Спрашивайте.

— Я не совсем понимаю, почему именно вы решили быть моим секундантом.

Он улыбнулся.

— Вы теперь придворный, Дмитрий Алексеевич, — сказал он. — И я вам советую как можно скорее влиться в Кремлевское общество. Государь распорядился, чтобы кто-нибудь из Рюриковичей присутствовал с вашей стороны. И я вызвался добровольцем.

Да, с Иваном Михайловичем мы хотя бы знакомы немного. И для него это своеобразная реклама как самого себя перед членами клуба, так и самого клуба для посторонних. Великий князь Московский вряд ли это планировал, но поединок чести стал прекрасным поводом рассказать Русскому царству о клубе великого княжича.

— Спасибо, — кивнул я.

— Вам не за что меня благодарить, Дмитрий Алексеевич, — заверил великий княжич Выборгский. — Вы пока мало что понимаете во внутренних делах Рюриковичей, но со временем разберетесь. И если вам когда-либо понадобится совет, вы всегда можете обратиться ко мне.

Я еще раз кивнул, а он продолжил.

— Дело в том, что Невские должны были покинуть Москву в новом году после совета, — негромко произнес Иван Михайлович. — И тот факт, что Рюриковичей из-за мятежа стало меньше, меняет лишь количество претендентов на их место, — договорил он.

Выходит, дело с раскрытием секретных документов все же не кончилось, и Емельяну Сергеевичу не позволят его замять.

— Вы не боитесь раскрывать мне эту информацию? — уточнил я.

Соколов вяло махнул рукой.

— Дмитрий Алексеевич, вы уже отвечаете за фантастическую систему слежения. Вы допущены к таким тайнам, какие не каждому Рюриковичу доступны. А кроме того, вы — верный сторонник Михаила II. Это делает Соколовых и Романовых естественными союзниками.

Я хмыкнул, а Иван Михайлович продолжил:

— Позиции вашей семьи растут во многом благодаря вашим решительным и успешным действиям. Уже сейчас, в вашем возрасте, вы входите в число доверенных лиц самого государя. Мой отец желает показать, что он на вашей стороне. И это не говоря о том, какое впечатление вы произвели на мою сестру, — он усмехнулся, после чего продолжил: — А уж поверьте, добиться даже легкого интереса Анны пыталось огромное количество благородных людей. Но она выбрала вас, хотя к ней сватались и великие князья.

— Вот как? — вскинул бровь я.

— Да, Можайский ведь вдовцом был, — подтвердил Иван Михайлович. — После отказа Анны женился, конечно, второй раз. Но самого факта это не отменяет.

Мы замолчали на некоторое время. Соколов смотрел в окно, и мне казалось, что Иван Михайлович хочет сказать что-то еще, но сдерживает себя. Настаивать не стал, мало ли о чем может переживать великий княжич.

На очередном повороте к нам присоединились машины Орловых.

— А вот и ваш второй секундант, — улыбнулся Иван Михайлович. — Как считаете, Дмитрий Алексеевич, он не откажется от приглашения ехать с нами?

— Думаю, не откажется, — кивнул я.

И был прав. Петр Васильевич был хмур и напряжен. По бояричу было видно, что он совершенно точно глаз не сомкнул этой ночью.

— Располагайтесь, Петр Васильевич, — с улыбкой произнес Соколов, когда мой староста оказался в салоне.

— Благодарю, Иван Михайлович, — кивнул тот, садясь рядом со мной.

Соколов вновь уставился в окно, я же прикрыл глаза, пользуясь возможностью подремать.

Но ехать оставалось недалеко, так что я открыл глаза, как только Иван Михайлович сообщил:

— Особняк великих князей Московских, господа.

Со мной никто не разговаривал, пока шла подготовка к поединку чести. Как и было положено, все вопросы решали секунданты, я же просто ждал на полигоне, когда все начнется.

Погода не радовала теплом, но хотя бы туч на небе было не заметно. Ветер то и дело пытался растрепать мне волосы. На полигоне великого князя Московского пахло хвоей, хотя до внутреннего парка было далеко, но аромат приносил с собой ветер.

— Дмитрий Алексеевич, — обратились ко мне из-за спины, и я медленно обернулся.

Первый человек, заговоривший со мной, оказался личный целитель Михаила II.

— И вы здесь, Константин Владимирович? — улыбнулся я, кивком приветствуя уже не единожды помогавшего мне человека.

— Государь хотел, чтобы все прошло по правилам, а значит, и мое присутствие тоже обязательно, — ответил Ерофеев, поправляя перчатки и ежась. — Погода, к сожалению, не балует. В моем возрасте уже начинаешь задумываться, что от подобных ранних прогулок по сырости и холоду следует отказываться. Но долг требует.

Я кивнул в ответ.

— Меня в такие дни греют приятные мысли, — произнес я, глядя на человека, способного манипулировать временем.

Нет ничего странного в том, что его дар не защищал от непогоды. Такое с уникальными способностями встречается часто. Маленькая плата за особенную магию.

Блокираторы еще не были надеты, так что я окутал царского целителя полем. Ерофеев тут же покачал головой.

— Не боитесь растрачивать силы перед поединком, Дмитрий Алексеевич? — спросил Константин Владимирович.

— Дар мне сегодня не понадобится, — пожал я плечами в ответ. — А ваше присутствие намекает, что великий князь просчитался, и государь не позволит Василию Емельяновичу избежать последствий так просто. Я его пристрелю, вы откатите рану во времени, полностью исцелив великого княжича, и ЦСБ придет, чтобы поместить его в застенок. Или я неправ?

— Неправы, княжич, — снисходительно улыбнулся тот, едва заметно качая головой. — Я здесь только для того, чтобы констатировать смерть одного из стрелков. И вам помочь, если понадобится, хотя уверен, что как раз вам-то мои услуги и не пригодятся. Я ведь тоже смотрю светские новости, Дмитрий Алексеевич, вы не ввязываетесь в авантюры, если не уверены в полном успехе. Это очень достойное, я бы даже сказал крайне похвальное качество для вашего возраста.

Я кивнул, отворачиваясь. Из особняка, наконец, вышел мой противник.