Работа, работа… Хайди с головой ушла в дела, и домой вернулась уже к ночи. Особняк утопал в полумраке, её ай-тере вряд ли спали, но вели себя тихо. И вдруг из коридора шагнула тень:

— Госпожа…

— Макс! — Хайди вздрогнула и едва не запустила в него сумочкой. — Не смей подкрадываться, ты меня напугал!

— Прошу прощения, госпожа, — повинился тот. — Меньше всего на свете я желал помешать вам. Я соскучился.

А вот навязчивых мужчин Хайди не любила. Да и пора напомнить Максу, где его место.

— А я вот нет, — скорчила она мордашку. — Так что поди прочь и в ближайшие дни не попадайся мне на глаза.

— Чем я вас разозлил? — Макс осторожно взял её за руку и прижал к губам.

— Ничем, — фыркнула Хайди. — Просто я от тебя устала.

Макс был умным мальчиком. Он поклонился и исчез, а Хайди подумала — и пошла в подвал. По её подсчетам, сейчас Нэйтон должен был дойти до состояния «согласен на все, лишь бы это прекратилось». Отпускать его или нет, Хайди не решила. Он слишком зарвался, стал самонадеянным. А это чревато последствиями. Но если оставить Нэйта в подвале на более долгий срок, он может и умереть, а терять ценный экземпляр не хотелось. Или сойдет с ума, и что тогда? Поэтому Хайди и решила навестить ай-тере, несмотря на то, что была у него какие-то сутки или чуть больше назад.

Картина не изменилась. Нэйт все так же лежал на полу, только в первую минуту показалось, что он не дышит.

— Эй, Нэйти. — Хайди склонилась над ним. — Ты меня слышишь?

Даже не пошевелился. Но дыхание было, и зрачки реагировали на свет. Вдруг Нэйтон рванулся вперед, прижал Хайди к стене и сомкнул пальцы на горле. Она ощутила, как из тела толчками уходит сила, и потянулась за магией ай-тере. Страха не было. Ай-тере никогда не причинит ей вреда. Поэтому она даже не удивилась, когда пальцы Нэйта разжались, а сам он опустился на колени, обхватив голову руками.

— Что надо сказать, дорогой мой? — поинтересовалась Хайди, потирая горло.

— Я прошу прощения, госпожа эо Лайт, — ответил тот едва слышно. — Я виноват.

— Вот и отлично, — хмыкнула она. — Вспомни эту минуту, когда в следующий раз решишь дерзить. А теперь марш в свою комнату, вымойся хорошенько, от тебя воняет.

И выразительно поморщилась. Нэйт, шатаясь, направился к двери. Его ноги заплетались, и он едва не упал, в последнюю минуту чудом удержавшись. Хайди ставила на то, что через полчаса ай-тере явится к ней в спальню. Слишком много сил он потерял, слишком много накопил. Надо было восстановить баланс. Поэтому сама Хайди, донельзя довольная собой, пошла наверх, переоделась в домашнее платье и замерла в кресле.

Ошиблась. Нэйт не явился. Она даже заволновалась и решила проверить, не решил ли ай-тере отправиться к темному Форро. Но нет, Нэйт всего лишь спал. Он свернулся в клубок и даже не отреагировал на её появление. Вот тебе и провела ночь. Хайди вздохнула и задернула занавески на окне. Пусть спит, игру можно продолжить и завтра. А пока позвать Макса, чтобы скрасить вечер. Да, именно так.

Дея

Визит госпожи эо Лайт стал для меня неожиданностью — как и то, что куратора Нэйтона уже неделю нет в колледже. Об этом мне доложили Лонда и Таисия. Наверное, уехал по делам. Мало ли, куда его отправила госпожа эо Лайт. И, если честно, я обрадовалась, что какое-то время его не увижу. За эти дни без надзора куратора я попытаюсь точно выяснить, кто выставил меня воровкой. Пусть этот человек заплатит!

В первый день я старательно переписывала пропущенные лекции, а в столовой поймала на себе полный злорадства взгляд Кэтти. Она была счастлива, что меня наказали. Возможно, это даже казалось ей справедливым, не знаю, но мне было всё равно.

А вот на второй день после лекций я притаилась в общем коридоре. Здесь была ниша с цветами. Если стать за кадки, мимо пройдут — и не заметят. Только бы Алиса шла одна! А план у меня созрел еще в карцере, и он мог сработать.

Удача была на моей стороне. Я уже почти отчаялась, когда увидела, как Алиса сворачивает в коридор. Она миновала мою нишу. Стоило ей пройти мимо, как я выскочила из своего убежища и вонзила ей в руку булавку.

— Ай! — вскрикнула та. — Ты чего, ненормальная?

— Я-то как раз нормальная, — усмехнулась, не узнавая себя саму. — А вот ты — нет. Кто подговорил тебя попросить госпожу Киткин обыскать комнаты? Отвечай!

— Не понимаю, о чем ты, воровка, — фыркнула та и ускорила шаг, но я сказала в спину:

— На иголке был яд. Либо ты расскажешь мне, кто тебя попросил предложить обыск, либо через час умрешь.

— Что? — Алиса уставилась на меня. — Ты сумасшедшая? Что это за яд?

— Не скажу, — ответила я. — Можешь пойти к кураторам, но я все равно не скажу, какой яд использовала, и пока они разберутся, противоядие уже не поможет. Собственно, у тебя есть десять минут, потом все будет бесполезно.

Наверное, я выглядела страшно и убедительно, потому что Алиса всхлипнула.

— Что, уже чувствуешь? — спросила я. — Да, он начинает действовать. Пока что это лишь легкий дискомфорт, учащенное сердцебиение, но уже через четверть часа ты начнешь задыхаться, а через полчаса начнутся судороги. Так что, правда стоит того, чтобы за неё умереть?

— Хорошо, я скажу! Скажу! — взвизгнула Алиса. Великая сила самовнушения! Стоит подумать, что отравлен, как начнешь чувствовать, что угодно. — Это Кэтти! Кэтти приказала попросить об обыске.

— А сейчас ты пойдешь и скажешь об этом госпоже Киткин.

— Нет! Нет, пожалуйста! — И Алиса разревелась, размазывая слезы по лицу.

— Да. Или ты хочешь умереть?

Она сорвалась с места. Я побежала за ней. Не хватало еще, чтобы действительно кому-нибудь рассказала. Но нет, студентка замерла перед дверью госпожи Киткин. Она громко постучала, а я отошла в тень.

— Что случилось, Алиса? — Удивленная госпожа Киткин появилась на пороге. — Ты бледна, заболела?

И попыталась коснуться её лба.

— Нет, нет. — Алиса снова разревелась. — Госпожа Киткин, это Кэтти подбросила Дее браслет, а меня попросила предложить обыскать комнаты на этаже. Простите, что не сказала раньше. Я просто боюсь Кэтти.

— Ничего, деточка. — Госпожа Киткин обняла её за плечи. — Не надо плакать. Главное, что мы теперь знаем правду. Иди к себе, отдыхай, а я поговорю с Кэтти.

Алиса закивала и, как только двери в комнату куратора закрылись, подбежала ко мне.

— Довольна? Дай мне противоядие! — требовала она.

Я протянула ей заготовленную склянку с обычной водой, и Алиса залпом выпила жидкость.

— Теперь я не умру? — жалобно спросила она.

— Нет, — ответила я. — Но если откажешься от своих слов, подобная ситуация станет не последней.

И пошла прочь. Да, справедливость восторжествовала, и с меня снято клеймо воровки, только почему от этого не легче? Почему я чувствую себя так, будто искупалась в грязи? Наверное, потому, что это так и было. Чем я лучше тех, с кем воюю? Выходит, что ничем, и от этого больно. Боль разъедала изнутри, хотелось сесть, обнять колени руками и плакать, но я не раз обещала себе, что слез больше не будет, и собиралась держать слово. Вернулась в свою комнату, разложила письменные принадлежности и принялась переписывать конспект, а внутри все еще бушевала буря.

Писала до самой ночи, затем легла, но сон не шел, и только ближе к утру удалось уснуть, поэтому едва заставила себя подняться. Без пар куратора Нэйтона занятий было не так много, и около полудня я была свободна. Вот только чем себя занять? Вчера переписала всё, что пропустила за неделю. Пойти в библиотеку?

В эту минуту меня сильно толкнули плечом. Кэтти!

— Ты, мразь, — зашипела она, пользуясь тем, что в коридоре мы были только вдвоем. — Думаешь, ты у нас особенная, и тебе всё можно? Так вот, как бы не так! Я тебя в порошок сотру, слышишь? Будешь сопли собирать по всем углам, если еще раз вякнешь.

— Вижу, госпожа Киткин решила не сообщать госпоже эо Лайт о том, что ты украла браслет, а не я, — ответила спокойно. — Ничего. Если еще раз хотя бы косо посмотришь в мою сторону, я исправлю это недоразумение. Поняла?