«Он красив, — подумала Марина с горечью. — Пожалуй, даже слишком. Поэтому он никогда не будет моим. Нет, на это даже надеяться нечего… Такие мужчины всегда недоступны, всегда принадлежат кому-то другому…» Ей пришла в голову дикая мысль: сбросить с себя это идиотское платье и остаться перед ним в одном лифчике. «Какие глупости! — Она тряхнула головой. — У него сегодня убили отца, а я думаю о сексе с ним! Но почему он так смотрит?»

— Меня до ужаса раздражает это платье, — произнесла она. — От него пахнет рыбой и табаком. А другого нет, хоть совсем разденься.

— Я тебе что-нибудь куплю. Как ты относишься к джинсам и майкам?

— Сойдёт, но лучше платье. Я привыкла к платьям. Кстати, у твоего отца на даче остались целых три моих платья, — она запнулась, подумав, что лишнее напоминание о её связи с его отцом будет ему неприятно. — Они в спальне, в шкафу.

— Я привезу их тебе, — он посмотрел на часы. — Давай включим телевизор, сейчас должны начаться новости. Может быть, сообщат новые подробности.

Диктор повторил то, что было сказано раньше, а в конце добавил:

— По некоторым сведениям, сразу после взрыва появился киллер и выстрелами из пистолета добил раненых, в том числе Карелина. Убийце удалось скрыться…

Новости кончились, началась реклама. Виктор нажал на кнопку дистанционного выключателя. Экран погас.

— Сегодня отец вышел из дома раньше обычного, он собирался лететь в Лондон. Его самолёт вылетал в одиннадцать утра. Так уж суждено, что теперь вместо него туда полечу я с адвокатом.

— Ты отправишься в Лондон по поводу его личных счетов в западных банках?

— В основном по поводу завещания.

Марина подумала, что теперь этот Виктор ещё и богатый наследник. Ей, как секретарше Карелина-старшего, было известно, что тот почти каждый месяц переводил деньги за границу, главным образом в Англию. К настоящему времени на его заграничных счетах должно скопиться несколько десятков, а то и сотен миллионов долларов…

— Не сомневаюсь, что он хотел лететь туда, чтобы внести в текст очередное изменение, — прибавил он.

— В завещание?

Он кивнул:

— Адвокат говорит, что отец, наверное, уже раз десять переписывал его.

— У него так много родственников, которых он не знает как облагодетельствовать?

Виктор усмехнулся:

— Из близких только я, а с дальними он почти со всеми в ссоре.

— Тогда тебе не о чем беспокоиться. Ты прямой наследник.

— Что я сын — ничего не значит. По английским законам деньги получают не родственники, даже самые близкие, а те люди, которые указаны в завещании. Кто знает, что было на уме у отца, когда он в последний раз переписывал его? Зная эксцентричный характер папаши, я не удивлюсь, если он завещает свои деньги, например, питомнику скаковых лошадей или венерологическому центру…

— Ты это серьёзно?

Актёр пожал плечами:

— Я только хочу сказать, что уверенности у меня нет ни в чём. Тем более последние полтора года я был с ним в крутой ссоре. Он возражал против моей работы в кино, но особенно его взбесил мой брак с Джудит. Он считал её шлюхой и мошенницей.

— Он приводил какие-нибудь аргументы в пользу своего мнения?

— Никаких! Мне кажется, он её просто невзлюбил. А ещё ему не понравилось, что я бросил юриспруденцию и раньше времени ушёл из университета. Короче, мы помирились буквально пару недель назад. За это время в Англию он не летал, так что вряд ли успел изменить завещание в благоприятном для меня направлении.

— Значит, оно может быть составлено не в твою пользу?

— Говорю тебе, я ничего не знаю. Всё выяснится только при его оглашении.

За окнами сгущались сумерки. В комнате потемнело, и Марина принесла свечи, которые нашла на кухне. Огонь свечей как нельзя лучше соответствовал их с Виктором траурному настроению.

После кофе они пили портер, найденный на кухне. Виктор рассказывал о съёмках, об актёрах, с которыми познакомился в Голливуде. Марина слушала его затаив дыхание и старательно отводила глаза. В ней снова нарастало желание близости. Это безумие, но её тянуло к нему! Она лихорадочно пыталась найти этому разумное объяснение. Возможно, всё дело в том, что ей сейчас отчаянно нужен защитник. А он, несомненно, из этой породы. Этакий американский красавец-ковбой с винчестером и лассо, верхом на белом коне, всегда вовремя приходящий на помощь…

Когда он ушёл, она подняла жалюзи и долго стояла у окна, глядя на тёмный сквер.

Как и обещал, Виктор явился на следующий день, ближе к вечеру. Извлёк из сумки её платья, найденные на даче, а также туфли, джемпер и бижутерию, которые разыскал там же, порывшись в шкафах.

— Прекрасно! — восклицала она, перебирая вещи. — Теперь я, по крайней мере, смогу выходить отсюда!

— Если не возражаешь, составлю тебе компанию, — сказал он. — Может, поужинаем сегодня вместе? Я знаю один ресторан недалеко.

— Чудесно!

На сборы ушёл целый час. Марина принимала ванну, потом долго решала, какое из двух платьев удачнее сочетается с бордовым галстуком Виктора. Наконец остановилась на строгом чёрном платье и алом вечернем джемпере с глубоким вырезом. Перед самым выходом немного подкрасилась и с изящной небрежностью подколола волосы кверху.

— Тебя хоть сейчас выпускай на подиум! — с лёгкой улыбкой заметил Карелин.

Они спустились вниз и сели в его «Тойоту». Поездка до ресторана заняла не больше десяти минут. В малолюдном зале наигрывал джаз-оркестр. Они сели за столик.

— Да, ещё вчера собиралась тебя спросить, — сказала она. — Долго мне жить в этой квартире? Не могу же я прятаться всю жизнь!

Он кивнул:

— Я как раз собирался с тобой об этом поговорить. Лучшим решением проблемы стал бы твой отъезд за границу. Насколько я понял, у тебя удачно сложилось со следователем, ведь он даже не взял с тебя подписку о невыезде. Этим надо воспользоваться, и как можно скорее, а то неизвестно, до чего ещё докопается следствие. Без Бурмина я совершенно не в курсе действий милиции. Могут всплыть такие факты, что следователь опять захочет встретиться с тобой, и уже нет уверенности, что он тебя так просто отпустит.

— Ты хочешь сказать, что меня могут задержать?

— Запросто. И я не смогу предупредить тебя, поскольку, повторяю, связь с МВД у меня оборвалась. Поэтому лучше не искушать судьбу… Похороны назначены на вторник, вечером того же дня я улетаю в Штаты. Оттуда мне предстоит перелёт в Лондон на оглашение завещания. Думаю, на будущей неделе тебе тоже надо покинуть Россию.

— Но… — Марина растерялась. — Для отъезда за границу нужны деньги, документы… А мои документы остались в моей квартире.

— Я попрошу кого-нибудь съездить туда и забрать всё необходимое. С деньгами тоже проблем не будет… — Он придвинул к себе блюдо, принесённое официантом. — Как ты насчёт того, чтобы слетать в Парагвай?

Она неопределённо пожала плечами.

— Неплохо бы.

— В самое ближайшее время у меня съёмки в Бразилии и Парагвае, так что мы встретимся там.

— Ты поедешь туда с женой?

— Нет, один.

Она взглянула на него удивлённо:

— И она отпустит тебя?

Он улыбнулся:

— Джудит уверена, что я ей никогда не изменю.

Марина подавила усмешку. На месте Джудит она ни на шаг не отпускала бы от себя такого красавца!

— Так как насчёт Парагвая?

— Я согласна.

— Думаю, с визой проблем не будет…

В квартиру, где поселилась Марина, они вернулись затемно и, прежде чем подняться в неё, немного прогулялись по скверу.

— Провожу тебя до подъезда, потом поеду по делам, — сказал он, как бы извиняясь.

На самом деле он опасался, что, оказавшись с ней ночью наедине, он не сможет себя контролировать и будет то же, что на даче.

Виктор не помнил, когда в последний раз ухаживал за женщиной. Обычно они сами за ним ухаживали, и он привык к этому. Так было в колледже, потом в университете. Сознавая себя красивым и богатым, Карелин воспринимал их знаки внимания как само собой разумеющееся. Но с Мариной всё обстояло иначе. Он постоянно чувствовал какую-то невидимую черту, дальше которой она его к себе не подпускала. Эту женщину приходилось завоёвывать. После близости с ней он понял, что желает наслаждаться ею постоянно. Желает только её одну. Это стало для него наваждением. Разборчивый и требовательный, он встречал женщин и покрасивее, но все они оставляли его холодным. В том числе и Джудит, на которой он женился только для того, чтобы осуществить свою давнюю мечту — войти в мир большого кино. Марина, в отличие от них, тянула к себе, распаляла фантазию.