— «Куатро флорес» в переводе с испанского означает «четыре цветка», — она улыбнулась.

— Ты знаешь испанский?

— Немного. Я несколько раз ездила отдыхать на Майорку, там и выучила.

— Отлично, — он допил свой кофе и взглянул на часы. — Но главное твоё преимущество — это знание английского. Во всех крупных городах мира таксисты понимают по-английски. Поэтому советую тебе сразу по прилёту в аэропорт Асунсьона отправиться в гостиницу на такси. Я уже был там пару раз. «Куатро флорес» — небольшой уютный отель в ближнем пригороде. В дни съёмок я буду приезжать к тебе туда.

— Приезжать? Значит, ты поселишься в другом месте?

Он с сокрушённым вздохом кивнул.

«Здорово запугала тебя жена!» — подумала Марина.

Если у Виктора так обстоят дела на «семейном фронте», то, наверное, и любовниц у него совсем немного. Не исключено даже, что она — единственная…

Эта мысль была ей приятна. А вдруг и правда единственная? Хотя что это меняет…

— Юрисконсульт «Омега-банка» сегодня же займётся твоей парагвайской визой.

— Абрамов?

— Да. Ты его знаешь?

Она кивнула. Как секретарша директора, она, разумеется, знала всех наиболее значительных сотрудников банка, к каковым относился и главный юрисконсульт Михаил Григорьевич Абрамов.

— Я дам ему телефон этой квартиры, — сказал Виктор. — Как только будет готова виза, он тебе позвонит. К концу следующей недели ты будешь далеко отсюда и в полной безопасности.

«Так. Он хочет сделать меня своей тайной любовницей. Возить за собой повсюду, пряча от жены. Хорошенькая перспектива, однако! И ведь придётся согласиться. Выбора у меня, по-видимому, нет…»

Она попрощалась с Виктором прохладно, ограничилась единственным поцелуем, а когда осталась одна, сразу включила телевизор. Ей хотелось отвлечься, не думать о проблемах. Но это удавалось плохо. Мысли возвращались к убитому боссу, бриллиантам, бандитам и особенно часто — к голливудскому красавцу.

«Конечно, он хорош собой и богат, — рассуждала она. — Наверняка найдётся немало женщин, которые отдали бы всё на свете, чтобы оказаться на моём месте. А меня такой расклад никак не устраивает!»

— Ну ты и фантазёрка! — вслух подумала Марина и с горечью рассмеялась. — Замуж выскочить за него захотела? За миллионера? Да такое бывает только в кино!

Не без труда, но она всё же заставила себя переключиться на мысли о Константине. Ведь это ради него, собственно, она и вляпалась в эту историю.

«Я его по-прежнему люблю и должна волноваться за его судьбу», — несколько раз мысленно повторила она.

Марина с неудовольствием призналась себе, что все эти дни была занята исключительно Виктором, думала только о нём и совсем забыла про своего бедного пылкого Костика. И вообще, кто для неё этот американец? По сути — никто! Любовник, который рано или поздно её бросит и вернётся к жене. А Костик любит её по-настоящему, даже против женитьбы не возражает.

Она почувствовала угрызения совести. «Почему я раньше, ещё когда лежала в больнице, не побеспокоилась о нём? Не сделала попытки его разыскать? Ведь могла же позвонить кому-нибудь, спросить. Может быть, сейчас, в эти минуты, ему гораздо хуже, чем мне. Забыть о Константине, дать себе увлечься актёром — это просто свинство с моей стороны!»

Не мешкая, она подсела к телефону и набрала номер квартиры, которую он снимал. Трубку на том конце никто не поднял. Через час она снова позвонила. Снова никто не отозвался.

Марина, холодея, пыталась представить себе, что же могло случиться. Согласно договорённости с ней, бандиты, получив камни, должны были отпустить Костика на все четыре стороны. Но уверенности в том, что они это сделали, не было. А если Виктор прав и они действительно начали устранять всех, кто знал о дебирсовских бриллиантах? Вдруг и впрямь именно Борода и его люди убили босса и Бурмина? У Марины сжалось сердце.

Хотя ей очень не хотелось, но пришлось позвонить некой даме, которой Константин поставлял наркотики. Марина и раньше звонила ей, когда разыскивала Извекова. Каким-то непостижимым образом эта Алла всегда оказывалась в курсе того, где он и что с ним происходит.

Своим писклявым, вечно нетрезвым голосом та принялась донимать Марину разными не относящимися к делу вопросами и многословно говорить о каких-то пустяках. Только через полчаса совершенно бестолкового трёпа она попросила перезвонить ей. Сказала, что поищет Константина, ей самой интересно, куда он делся.

В кармане у Бороды затренькал мобильник. Звонил Роман Горчаков, по кличке Горчак — мелкооптовый торговец наркотиками, имевший отношение к его группировке. Горчаку только что позвонила Алка-Ширялка. С ней связалась не кто иная, как Марина Илюшина!

Борода даже присвистнул.

— Чего-чего? Сейчас, погоди, не отключайся, — он обернулся к Коляну и Холодцу: — Шалава объявилась!

Те уставились на него.

— Илюшина? — уточнил Колян.

— Она!

Холодец потёр руки:

— Рыбка сама плывёт к нам в сеть!

— Может, это ловушка? — забеспокоился Колян.

— Слетай по-шустрому в подвал и приведи сюда обормота, — приказал ему главарь.

После убийства банкира Борода и его подручные отсиживались в дачном доме недалеко от МКАД. С ними находился Извеков. Борода не спешил с его ликвидацией: у Извекова было немало «клиентов» — потребителей наркотика, а у бандитов накопился «товар», который перед отбытием за границу надо было срочно сбыть. Константин должен был помочь в этом деле. Но теперь, после звонка Горчака, он неожиданно понадобился для другой цели.

— Через него выйдем на Илюшину, — объяснил главарь Холодцу, подмигивая.

Колян вернулся в комнату, толкая перед собой бледного, заросшего щетиной Константина.

Главарь с самым дружелюбным видом предложил пленнику сесть.

— Мы тут с пацанами покумекали насчёт тебя и решили, что ты парень деловой, конкретный, можешь нам пригодиться. Тем более у нас потери. Кубометра вон грохнули. Люди нам сейчас нужны. Со стороны брать стрёмно, а тебя мы вроде уже знаем, в ментуру на нас стучать не пойдёшь.

В глазах пленника загорелась надежда.

— Так я же говорил, — забормотал он, — я же говорил, что не подведу, клятву давал, когда к вам в бригаду поступал…

— Лады, — оборвал его главарь. — Теперь слушай сюда. Ты здорово прокололся на перевозке героина и должен смыть с себя это пятно.

— Я смою, вы только скажите, что надо делать!

— У тебя есть шанс встретиться со своей шалавой…

— С Маринкой? Её разве не замели менты после той ночи?

— Не замели, и она тебя разыскивает. Попробуем соединить тебя с ней по телефону. Скажешь, что мы от тебя отстали и что ты хочешь с ней встретиться, понял?

Константин кивнул:

— Она сразу примчится, без проблем!

Борода выдержал паузу.

— Короче, завалить надо твою Маринку, — проговорил он угрюмо. — Слишком много знает, бикса поганая. Её следаки с Петровки взяли в оборот.

На лице Константина отразилась растерянность. Главарь пристально глядел ему в глаза.

— А ты думал, мы тут в бирюльки играем? Давно бы пора понять!

Вид у Извекова был жалкий.

— Её должен убить… я?

Услышав это, Холодец засмеялся. Заухмылялся и Борода:

— От тебя требуется только выманить её. Дашь ей адресок съёмной халупы на Шипиловской улице, пусть она приедет туда одна. А уж там мы с пацанами сами с ней разберёмся.

— Я сделаю, всё сделаю, — закивал Извеков. — Мне самому она надоела. Дура она.

Главарь взглянул на часы:

— Через двадцать пять минут она будет кое-кому звонить. Номер ей передадут, и она перезвонить сюда. Поговори с ней душевно, чтоб приехала на Шипиловскую.

— Понял, шеф.

— Сразу валить не будем. Сначала ты её спросишь, что с ней было после отъезда с дачи и о чём её допрашивали менты.

— Понял.

— Мы с пацанами засядем в соседней комнате и будем слушать ваш разговор. Постарайся вызвать её на откровенность. Главное — узнай, заложила она нас ментам или нет.