Вот только и вывести его из себя Кьяра теперь могла гораздо быстрее. Скворанские эмоции вспыхивали с пол оборота, и прийти в себя было намного сложнее, потому что каждое её слово, каждый взгляд воспринимался намного ближе к сердцу, острее, болезненней. Его любовь не пришла к нему — она потекла у него по венам.

По лицам Яра и Тана можно было понять, что они предполагали подобное развитие отношений между этими двумя. И, похоже, Яру в последнее время приходилось постоянно сдерживать себя, чтобы не отвесить пару едких комментариев в их адрес.

В очередной раз, внутренне отмахиваясь от своего навязчивого сарказма, покусывая губу и закатывая глаза:

— Куда теперь, капитан? — спросил Яр.

— Заглянем на Терру, — ответил Ровер, как можно равнодушней, но взгляд, который он послал друзьям — говорил о чём-то большем, понятном лишь скворанам.

— А мне какое ты дашь задание? Если я в твоей команде — я не должна быть гостем на корабле.

— Нет, ты будешь нашим талисманом, — не выдержав, вставил Яр, усмехнувшись. — Элементом вдохновения и домашнего уюта.

— Следи за радаром, — покосившись на девушку, бросил ей Ровер, словно пытаясь про себя понять, как же ему выражать своё отношение к ней в присутствии всё подмечающих друзей, которые потом не прочь поиронизировать на эту тему. Ведь все знали, что изначальные заигрывания были связаны с пари. Но теперь шутки для Ровера закончились. Ощущение важности его нового чувства сделало его замкнутым — ещё одна крайность в скворанском поведении.

Ровер упрямо не хотел признаваться в своей любви, и в тоже время ему было необходимо, чтобы Кьяра была рядом, видеть, слышать, прикасаться к ней. Хотя иногда её взгляды вводили его в ступор, и вся прошлая жизнь теряла логику. Его роверскую логику. Даже эту ночь он провёл в рубке, пытаясь разобраться с бурей своих эмоций, которые теперь тоже необычайно трансформировались.

Формально Терра принадлежала космотории коалиционного союза. Возле неё постоянно патрулировали имперские крейсеры, но этот факт не помешал пиратам и космическим скитальцам устроить на ней свои притоны и транзитные базы. Здесь же находился и заработавший себе дурную славу черный пиратский рынок.

— Ты сидишь с таким лицом, будто обделалась, но боишься в этом признаться, — бросил Тан, взглянув на Кьяру, сидящую напротив него за столиком. И ему пришлось ещё раз выразительно кашлянуть, чтобы она поняла, что это он обращается к ней.

— Да, мне не нравится эта планета, с её сомнительной репутацией и контингентом, который тут шастает, — с брезгливостью выдавила в ответ Кьяра, бросая взгляды полные неприязни то в одну, то в другую сторону, сидя в баре, который больше напоминал бордель на краю галактики.

— Ну, конечно же, не нравиться. Здесь же столько отбросов, как бы не испачкаться, — с иронией протянул Яр. — Не бойся, детка, эти страшные дядьки не посмеют тебя обидеть. Я им не позволю.

В ответ Кьяра лишь передразнила его, скорчив мину.

— Послушай, — Ровер обнял её одной рукой, придвинувшись ближе. И оба, в тот час же, ощутили взбудораживающий их трепет, мегатронным разрядом, промчавшийся между ними. Притяжение было настолько сильным, что, не сдержавшись, Ровер поцеловал её в губы долгим поцелуем. — Расслабься, Колючка, здесь не все такие плохие, как кажется на первый взгляд. Взять хотя бы нас. Да, иногда тут попадаются вооруженные до зубов мрачные типы неопределенной народности. Да, некоторые из них не очень следят за модой и средствами гигиены, но это их свобода. Как и наша быть здесь, правда?

Кьяра даже не успела ничего ему сказать в ответ, потому что именно в этот момент, к Роверу подплыла полуголая девица с выпирающей грудью необъятных размеров, беззастенчиво плюхнувшись ему на колени.

— Ровер, как же я рада снова видеть тебя здесь, — томно промурлыкала она, лаская пальцами ему затылок. — Я скучала, террианские декады длятся чуть ли не целую вечность. Пойдем со мной, бродяга, я, как всегда, помогу тебе расслабиться, и даже сделаю скидку сегодня.

Потрясённая Кьяра, с лица который спала вся краска, наблюдала как Ровер поднялся, и обнимая виляющую задом девицу уединился с ней в отдельной кабинке. Сначала у неё перехватило дыхание, затем эмоции накрыли шокированную Кьяру с головой, перекрывая ей доступ к разумному анализу или каким-то другим допущениям в данной ситуации.

— Не воспринимай всё слишком буквально, — небрежно бросил ей Яр, заметив её состояние. Но снующие по залу раскрепощенные красотки, привлекали внимание скворан куда больше, чем затаившаяся бездна во взгляде Кьяры.

— И часто … так бывает? — выдохнула Кьяра.

— Частенько, это наша жизнь, и по-другому мы уже не можем, — машинально ответил ей Тан, пялясь на чьи-то длинные ноги.

— Я пойду, подышу! — пробормотала, поднимаясь Кьяра.

На свежем воздухе она часто и глубоко задышала, но вместе с этим из глаз брызнули слёзы. Обида была настолько горькой, что кроме как ощущения конца, полного жизненного краха, а вместе с этим желания умереть — ничего другого на ум не приходило. Для неистово колотящегося сердца боли было слишком много.

«Наши отношения для него абсолютно ничего не значат! Ему плевать на меня! Он играл, тешил свой каприз! Его глаза и все эти поцелуи врали! Этим поступком он просто плюнул мне в лицо, унизил и растоптал! Я не хочу такой жизни! Не хочу!»

И Кьяра порывисто выхватив компас, побежала.

На каждой планете колонизированной Империей обязательно должны были находиться аванпосты. И каждый такой пост был оборудован автономным передатчиком. Возможно, на Терре аванпосты были разгромлены пиратами, но надежно спрятанный передатчик должен был остаться, или хотя бы его сердцевина, которую она могла активировать, вырезав свой собственный чип из-под кожи. Этот метод предусматривался на крайний случай. В военной академии офицеры всех рангов были обязаны знать координаты всех аванпостов. И в полном отчаянье Кьяра бежала к одному из них.

— Где Кьяра? — первое, что спросил Ровер, вернувшись через некоторое время.

— Кажется, пошла прогуляться, — спохватился Яр, оглядываясь. — Тан, проверь-ка сигнал её датчика.

Вытащив из кармана следящее устройство, Тан заявил невозмутимым тоном:

— Она в четырёх километрах от места нашего расположения.

— Что она там делает?! Гуляет, по-вашему?! — всполошился Ровер, почувствовав неладное. — Судя по тому сколько прошло времени — она бежит!

— И, если мне не изменяет моя картографическая память — Кьяра направляется к имперскому аванпосту! — добавил Тан, выразительно взглянув на Ровера.

Ровер похолодел, не веря в это предположение.

— Это бред. Не может быть. Что ей там делать? Зачем? — пробормотал он.

— У неё ведь остался чип, а именно им можно активировать даже разбитый передатчик и вызвать патруль, — обосновал своё предположение Тан.

— Дай сюда! — вырвав из рук Тана прибор, Ровер ринулся бегом, перехватив на ходу чей-то чужой буфер, выбросив его хозяина за борт.

Кьяра бежала без устали сначала по прямой, затем через заросли, не замечая, как ветви больно хлещут её по лицу. Выскочив на место заданных координат, девушка застыла от неожиданности — возле приземленного буфера, прямо на люке, под которым находился передатчик, обхватив себя руками стоял Ровер, с изменившимся от гнева лицом.

— Я слишком сильно обескуражен, я практически убит, поэтому спрошу у тебя сразу — зачем ты решила вызвать патрульных?! — жестким, хлестким тоном произнес он с шипением. — Почему, Кьяра, ты решила предать меня именно сейчас?!!

— Предать?! — задохнулась от обиды Кьяра. — Ты…, да я просто решила прекратить мои пытки! Я так не могу, Ровер! Это уже слишком! … Вы бы успели улететь. Патрульные нужны для меня — я захотела сдаться. … Вернуть всё на свои места. Тебе — такую важную для тебя свободу, мне — то, что положено по уставу. — Взяв себя в руки, Кьяра добавила уже жестче. — Отойди, я всё равно сделаю это! Проваливай развлекаться себе дальше, но играть собой я тебе больше не позволю! Убирайся, Скай!