‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она ничего не сказала. Но когда Яр осторожно поцеловал её, Кьяра не оттолкнула его.

Нежности в этом скворанине была целая бесконечность. Его губы мягко и не торопясь отмечали каждый дюйм её бархатной кожи начиная с лица. И по мере того, как они освобождались от одежды — поцелуи опускались всё ниже. Но кроме губ были ещё и руки! В каждое своё прикосновение Яр вкладывал настолько пылающее чувство, что от его ласк ей хотелось плакать. Это действительно была особенная близость. Чувство вины и скованность обуяли Кьярой только вначале, но после, … обознанный и бесстыдный скворанин заставил её забыть обо всём. Он ещё даже не заполнил её собой, а она уже задыхалась, стонала и плакала. И просила не останавливаться.

— Яр … прошу … войди в меня. … Иначе я умру прямо здесь и сейчас, — всхлипнула Кьяра, закричав, когда он это всё-таки сделал. — Нет, не замирай! Двигайся! — она впивала в него свои ногти, даже не замечая этого. А Яр, от своей неторопливости, получал ещё большее наслаждение, разжигаю свою и её ненасытность. И только он усиливал толчки, как Кьяра начинала конвульсивно содрогаться и стонать, призывая его довести её, но тогда он лишь менял положение, продолжая сводить её с ума и дальше. А когда кульминация всё-таки накрыла их обоих — захлебнувшись удовольствием, Кьяра почувствовала невесомость. И это был только первый оргазм, который они пережили за эти пять часов.

То, что они вряд ли забудут, случившееся в этой каюте — стало ясно, когда по истечению времени они посмотрели друг другу в глаза.

— Теперь, даже если я и сдохну — я уйду счастливым, от чьей бы руки я не принял смерть. Спасибо тебе, за то, что была со мной, — прощаясь, Яр с невыразимой нежностью гладил её по лицу. — Помнишь, как ты говорила, что любовь создаёт щит? Я хочу, чтобы моё чувство к тебе создало вокруг тебя непреодолимый кокон. У тебя всё получится Кьяра Сноу. Верь в себя.

— Хорошо. … Ты выйдешь нас проводить? — Кьяра была в полном смятении. У неё не умещалось в голове как такое возможно — до смерти любить одного и в то же время не находить сил расстаться с другим, получая удовольствие от его прикосновений и голоса.

— Не думаю, что стоит продлевать эти душевные кромсания.

— Тогда … жди сигнала и будь готов взлететь, — Кьяра колебалась, прикипая к этим синим глазам. — Встретимся на Доте, в шахтёрской колонии. Люди Кавана нашли там убежище. … Ненавижу тебя Ярос! Ненавижу тебя за то, что схожу по тебе с ума, за то, что так хотела тебя, за то, что это был самый потрясный в моей жизни секс, и он вышел таким чудесным, потому что мы прощались. Ненавижу тебя за то, что я так сильно тебе благодарна, потому что ты заставил меня забыть о боли. Ненавижу и страшно хочу тебя увидеть снова! — не выдержав, Кьяра выбежала, чтобы наглотаться воздуха.

***

— Где ты была? Я думала, мы ещё раз всё обсудим! — едва заметив её, тут же накинулась на сестру Хайди.

— Я прощалась с Яросом.

— Целых пять часов?

— Ну, знаешь, скворане чрезвычайно любвеобильны в постели, — нервозно и сухо выдавила Кьяра, собираясь. — Они просто помешаны на сексе и выделывают такие штуки, что ты просто забываешь кто ты и зачем. А Яр обожает меня и трахается фантастически, даже уходить не хотелось. Но теперь мне пора спасать своего жениха. Да вот такое я чудовище, люблю одного, сплю с другим, и не смей на меня так вытрещаться. Ты же хотела откровенных разговоров, вот я и делюсь с тобой подробностями своей личной жизни! — со злостью закончила она, хватая форму.

Всё было продумано: обмундирование, транспортный крейсер, речь и даже походка. Кьяра не могла только придать нужное выражение своему лицу, происходящее слишком явно отпечатывалось на ней.

— Время, нам пора. Дамы, — один из мужчин переодетых в патрульного, кивнул Хайди и Кьяре, и они вчетвером покинули корабль Ровера.

Но пройдя половину пути, Кьяра ощутила на себе взгляд, в ту же секунду порывисто обернувшись. Ярос стоял там, глядя ей вслед.

— Ну, улыбнись мне, — умоляюще прошептала она еле слышно, зная, что на таком расстоянии он не разберёт даже по губам. — Улыбнись же!

И словно услышав её, Яр показал жестом «выше нос» и … улыбнулся. А она, несмотря на леденящее её напряжение, улыбнулась ему в ответ.

— Теперь хорошо, — облегченно вздохнула девушка, направляясь в одно из самых жутких мест галактики — криотюрьму.

Несколько месяцев, проведённых со скворанами всё же прошли не зря, научив её дерзости и умению брать нахрапом. Выручала информационная подкованность и поддержка Хайди, которая нагоняла на всех устрашение одними только своими вздёрнутыми бровями. «Комиссия» держалась настолько борзо и уверенно, что у смотрителей не возникало ни капли подозрений в том, что это представители власти. Во избежание санкций начальник тюрьмы был почти рад избавиться от нелегальных смертников, спихнув им сразу три капсулы. Правда в один момент Кьяру чуть не выдала дрожь, когда она прикоснулась к капсуле, в которой лежал Ровер.

***

— Этот ваш Каван уверяет, что в этой шахте капсулы будут в полной безопасности, — Хайди сделала ещё одну попытку заговорить с сестрой. — Там народ собирается веселиться. Все просто дико взбудоражены от того, как ловко мы умыкнули капсулы из самой охраняемой тюрьмы. Так ты идёшь?

— Нет, я дождусь Яра.

— Знаешь, ты похожа на собаку, которая с самым нечастным и брошенным видом ждёт своего хозяина, — разочаровано вздохнула старшая сестра.

— Хайди!!! — прорычала Кьяра, теряя над собой контроль. — Я сейчас как бомба с часовым механизмом — ещё немного и меня разорвёт на куски от всего пережитого! Там внизу мой совершенно замороженный любимый человек, чтобы разморозить которого, нужны немалые средства и мозги! А ещё я отлично понимаю, что даже если мы его через несколько месяцев и разбудим — он может очнуться идиотом, ничего не помнящим овощем! Но я всё равно пытаюсь надеяться, как и на то, что Яр прилетит. Потому что чтобы всё это выдержать — мне нужен именно Яр! И я не уйду отсюда пока не увижу его, даже если мне придется просидеть здесь несколько суток!

— Всё, я ухожу, я поняла. Плохо только одной тебе. Обо мне, о нас ты поговорить не хочешь.

Кьяра удрученно покачала головой, равнодушно снизив плечами:

— Мой мир … он исчез. Всё, что было важное и ценное — потеряло для меня смысл, поэтому я стала мыслить навыворот и совершать не свойственные мне поступки. Моя душа сейчас в стазисе вместе с Ровером. … Вселенная, планеты, живые существа — всего этого больше для меня нет. … И только Яр знает, он чувствует, как можно меня удержать. Если вдруг не станет Яроса — я не смогу больше бороться. У меня к нему какое-то странное двоякое чувство, … может это иная разновидность любви, но этот парень моя кислородная маска. Я не знаю, поймёшь ты меня или нет, и честно говоря, сейчас мне на это плевать. Прости. А теперь уйди, прошу тебя.

Она оставалась сидеть у входа в шахту, пока температура не начала резко падать, а темнота вокруг неё постепенно сгущаться. Но в высокой широкоплечей фигуре, в этой походке, сбегающего с пригорка парня — Кьяра безошибочно угадала Яра, с замиранием почувствовав, как толкнулось в груди её сердце.

— Мне сказали, что кто-то здесь объявил бойкот? — приближаясь, бодро и весело бросил он ей.

— Я уже начинала серьёзно волноваться, — и как только он подошел, девушка бросилась к парню, принявшись лихорадочно расстёгивать на нём куртку и жилет, добираясь до тёплой кожи скворанина.

— Господи, да ты вся ледяная! — выдохнул он, прижимая её к себе, чтобы согреть.

— Не такая как он. … Не такая, — разрыдалась Кьяра не в силах забыть застывшего в криокапсуле лица Ровера. — Яр, это такой ужас! … Невозможно заставить себя посмотреть второй раз! Я не могу. … Думала, что всё выдержу, … но это выше моих сил. Это так тяжело и больно.