Так как девушка была гораздо ниже его, Яру пришлось её приподнять, чтобы крепче прижать к своей груди. В объятьях, в которых можно было потеряться, она обвила его как маленькая обезьянка руками и ногами, а он, закутав её в свою куртку, просто ждал пока она успокоиться.

— Спасибо, — шепнул он ей в ухо, когда заметил, что Кьяра перестала всхлипывать. — Спасибо, что осталась живой.

— Нам просто повезло.

— Пойдём, я взгляну, — и ощутив её моментальное оцепенение, уже добавил, уговаривая. — Ты можешь не приближаться, постоишь в стороне. Ты же моя маленькая отважная птичка, ты прошла такое испытание, и это уже не самое страшное.

— Только не надо делать вид, что всё налаживается. Я изучала биотермостат, я знаю, какие бывают осложнения. Впереди ещё самый тяжелый период.

— А где же наш оптимизм и позитив? Вера в победу, в мир, равенство и братство? — спускаясь, с притворной строгостью сделал он ей замечание, крепко держа за руку, потому что в отличие от неё, Яр прекрасно видел в темноте. — Ты положила начало, теперь у нас есть смысл за что бороться. Перед нами открылся горизонт, малышка Кьяра, мы не можем знать, что там, но мы всё равно к нему отправимся. И девочка с безумными волосами не будет бояться, потому что я с ней.

Помещение, в котором располагались капсулы хоть и слабо, но было освещено. Кьяра замерла на входе, а когда Яр всмотрелся в выражение лиц Ская и Тана понял почему. Они выглядели вовсе не безмятежно уснувшими, погружаясь в стазис — они задыхались, корчась от мук, застыв в жутких позах. Даже скворанина это зрелище пробрало до мурашек.

— А третья капсула шла бонусом? У них там акция, купи двоих — третьего получи в подарок? — попытался он пошутить, чтобы хоть как-то расслабиться в этом склепе. — Ни имени, ни расовой принадлежности. Глядя на физиономию даже сложно сказать откуда он.

— Его мы тоже разбудим, — подала голос Кьяра, так и не решившись подойти.

— Ты что сестра милосердия? Мы не знаем, что это за тип и чем он так насолил Империи. Может он серийный убийца маленьких детей, вон какая страшная рожа.

— Во-первых, ты же сам выбил мне тату, что все враги Империи теперь мои братья, поэтому мы не могли взять и вот так бездушно выбросить его в космос. Во-вторых, на ком-то нужно будет опробовать прибор.

— А, вот это уже больше похоже на рациональность, — усмехнулся Яр, послав ей долгий взгляд. — Вполне смахивает на скворанский подход к решению проблемы. Мы постепенно выветриваем из тебя узколобого имперца, и ты становишься тем, кем тебе суждено быть.

— Я не в восторге от того, кем я становлюсь, — буркнула Кьяра. — Пойдём, не могу больше смотреть на это даже издалека.

— Нужно зайти, уважить Кавана. Люди не любят, когда игнорируют их праздники, — удаляясь от шахты, Яр пытался гнать от себя мысли, что может случиться с Кьярой, если у них не получиться разбудить парней, или если получится, но не так как они рассчитывали, и как ему подготовить девушку к наихудшему исходу. Сделав вывод, что его чувству нужно занять главенствующее положение в её жизни, чтобы возможные потери не смогли ранить её ещё сильнее. А ещё он старался не думать о самом щепетильном — что будет, если Скай проснётся в ясном сознании. Что ему Яру тогда делать со своей любовью, которую он уже не может контролировать?

— И что же в тебе такого ужасного, самокритичная ты моя? — поинтересовался он, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.

— Я слабохарактерное двуличное существо, — хмуро заявила Кьяра.

Яр фыркнул, сухо рассмеявшись, скрывая за этим смехом свои натянутые нервы:

— Кислотное настроение? Не стоит себя разъедать, живи одним днём! Это ты слабохарактерное существо, девушка, совершившая беспрецедентную кражу?! Ты обчистила криотюрьму, и ты считаешь себя слабой?

— Ты меня понял скворанин. Ты знаешь, что я и ты — мы два ничтожества! Мы предали его!

— Вот что мне не нравится в людях так это их мания к самоанализу! — прошипел Яр, останавливаясь посреди дороги, теперь уже и он вышел из себя. — Мы его не бросили, мы вытащили его из тюрьмы и собираемся вернуть к жизни! А то, что у меня появились к тебе чувства — в этом нет ни чьей вины, и я предупреждал его, что я не безразличен к тебе. Я обычный скворанский воин, я не хал, я не жрец культа Амриты — они могут подчинять свои эмоции, а я нет!

— Но иметь чувства и заниматься любовью это уже разная степень тяжести. Мы с тобой переспали, я изменила своему парню, ты изменил своей дружбе. И нам с этим жить, по крайней мере, пока он не узнает и не убьет нас за это! — их разговор на повышенных тонах разносился по всей каменоломне.

— Не тебя, а меня, и я готов к этому! — бросил Яр. — Я не жалею, и не мучаюсь раскаяньем, как ты. Да, я забрал у своего лучшего друга частичку его любимой девушки, но ведь я тоже люблю эту девушку. И я остался здесь с тобой по эту сторону, ты тонула в своей боли и цеплялась за меня. Я вытащил тебя из одного безумия, так прошу, не надо впадать в следующее! — несмотря на то, что она попыталась вырваться, Яр крепко прижал её к себе. — Кьяра, мы сейчас с тобой выскажемся, и больше никогда не будем возвращаться к этой теме, потому что никогда не стоит упрекать скворанина за прошлые поступки и высушивать ему мозг за то, что он осуществить не в силах. Если ты начнёшь гнобить себя или меня — я уйду, и ты больше меня никогда не увидишь, несмотря на всё, что я к тебе испытываю. Послушай меня, когда погибли мои родные — я дрался в клетке, дрался пока моё вспухшее от переломов тело не отекало и я не отключался от боли. Тогда физическая боль защищала меня от боли утраты. Со временем боль утихла, и я научился с нею жить, пылая лютой ненавистью к имперцам. Когда я терял друзей, терял по разным причинам — я напивался, снимал девиц и пытался забыться, пока меня не начинало тошнить от запаха спиртного и привкуса женской вагины. Это сделало меня почти бесчувственным и недоверчивым. А когда по какому-то просто фатальному недоразумению на нашем корабле появилась ты — вся моя прошлая боль, весь этот гной вышел. Теперь я не мечтаю убить каждого имперца независимо от его пола и возраста, теперь я стал глупым и сентиментальным, запутавшимся в своих эмоциях идиотом. Когда мы ощутили нашу потерю — мы нашли такой способ утешения, который заставляет забыть о боли. И это не драки, и не выпивка — это любовь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Но этого больше не повториться Яр.

— Как скажешь, — скворанин ответил ей спокойно, но вздохнул совершенно разочарованно.

В любом поселении любой колонии на каком бы отдалении друг от друга ни находились планеты коалиции — было место, где собирались люди, чтобы отдохнуть и развеяться. Не была исключением и эта шахтёрская колония, в которой под видом шахтёров, вместе со своими семьями скрывались бойцы сопротивления.

В баре было полно народу и не все из них были трезвыми, зато веселились поголовно все.

— Помни, я здесь единственный мужчина, который может тебя обнять, взять за руку или танцевать с тобой, — как раз беря её за руку, после их длительного молчания произнёс Яр, пробираясь с ней сквозь толпу расслабляющихся людей.

— У меня вряд ли возникнет желание даже болтать с кем-то не то, что танцевать, — проворчала Кьяра, оставаясь насупленной.

— Каван, — сдержанно кивнул Яр, подойдя к одной из ниш, где собрались и вели неспешное обсуждение лидеры сопротивления.

— Ярос, — в той же манере ответил ему Каван. — Кьяра. Прошу присаживайтесь, сегодня вы герои и мы чествуем вас.

— Ну, мои заслуги здесь явно преувеличены, — с привычной ему иронией протянул Яр, покосившись на Кьяру. — Аплодировать нужно отважной четвёрке и той, кто это всё придумала и организовала, а именно самой Кьяре. Просто диву даешься, на что только не пойдёт любящая женщина.

После проведённой с ним ночи каждое его слово болезненно коробило саму Кьяру. Она гневалась на себя, на Яроса и на то пламенное чувство, вспыхнувшее между ними, наперекор отношениям с Ровером.