— Ты тоже издеваешься надо мной да?! … Это я к тебе обращаюсь! — резко повернулась она к Роверу. — Чего ты хочешь? Помочь обработать рану? Давай это мы быстро! — нервозно разорвав пакет и вскрыв антисептик, Кьяра схватила его за руку, принявшись втирать гель в разбитые костяшки пальцев.

— Я знаю, будет непросто, — справившись с нахлынувшими эмоциями, произнёс Ровер, ловя момент пока она занималась его царапиной. — Мы не сможем стать друзьями, потому что любили друг друга, и до сих пор … эти чувства бередят душу. Когда ты почти потеряла меня, ты приняла поддержку Яроса, потому что у тебя была надежда. А теперь этой надежды у тебя нет, и мы лишь вызываем у тебя болезненные воспоминания, от которых тебе хочется убежать. Видишь, я чувствую тебя Кьяра. Но ведь твой сын тоже напоминает тебе о Яросе, как и ты напоминаешь мне о моей боли. Но мы через это пройдём и научимся её не замечать. Это как прививка. Чтобы свыкнуться нужно время.

— Да, так обычно говорят. Но на самом деле всякая боль отнимает от нас кусочек за кусочком, и мы уже никогда не сможем стать прежними. Со временем мы лишь затвердеваем и становимся надщербленными. Я останусь Скай, чтобы попытаться. Только пообещай мне, что, если тебе станет хуже — ты отпустишь меня, — отпуская его руку, Кьяра подняла на него заполненные бездонной печалью глаза, и эта бездонность тут же начала его в себя затягивать.

— Договорились, — прошептал он, подавшись вперед и коснувшись губами символа круга на её щеке. — Давай я попробую убедить его поесть, — всё ещё прижимаясь к её лицу, тихо предложил скворанин.

На удивление, авторитет Ровера маленький упрямец принял и признал сразу же, послушно открывая рот, параллельно обворожительно строя Роверу глазки.

— Он потешный. Цвет глаз твой, но строение скворанское. И у него растут светлые волосы. Было бы забавно, если бы они ещё и закручивались в пружинки, как у тебя, — наблюдая за играющим Джеем, бросил Ровер, взглянув на Кьяру через плечо.

— Кучерявый скворанин это уже слишком, нелепый перебор какой-то. Хотя … во вселенной тогда бы он уж точно был такой единственный, — слабо улыбнулась она через боль. — Маленький диктатор, которого я очень сильно люблю. … Скажи Скай, твой отец уделял тебе время? — направление мыслей Кьяры сменилось, и она помрачнела буквально за пару секунд. — Я знаю, что у скворан воспитанием сыновей занимаются отцы, но ведь твой отец правил Сквораном, разве у него была возможность уделять тебе внимание?

— И несмотря на это — я постоянно был с отцом, — эти воспоминания так же не приносили ему радости, но Ровер с готовностью ответил. — Ведь я был наследником, поэтому впитывал в себя нюансы правления с пелёнок. Отец брал меня везде с собой: на охоту, на ревизию военных баз и космопортов, на ритуальные обряды, при мне принимал регентов и жалобы, когда я стал старше — стал брать меня на казни. … Кьяра, поэтому у скворан и существует традиция круга. Если отец по каким-то причинам не может воспитывать сына — этим занимается один из мужчин его круга. Яр был уверен, что мы прилетим за тобой, и вместе с этим он знал, что мы с Таном побеспокоимся и о его сыне. Не волнуйся, я воспитаю Джея, … я бы всё равно не смог ненавидеть тебя слишком долго.

— Потому что у скворан нет постоянства в эмоциях, для этого им нужен симулянт, — вздохнув, пробормотала Кьяра, как раз и не зная, как ей самой справиться со всеми обрушившимися на неё волнениями. — А разве Джей не является для тебя этим раздражителем? Мой сын будет питать твой негатив, твою ненависть, делая её стойкой.

— Нет, — с совершенной уверенностью произнес Ровер. — Моего раздражителя больше нет.

— Им был Ярос? С ним была связана и твоя любовь, и твоя ненависть? … Тогда, учитывая скворанскую натуру, если у тебя и оставались ко мне какие-то чувства — скоро они угаснут. Все.

Ничего не ответив ей, Ровер только усмехнулся.

— Почему вы с Джеем оба так хитро улыбаетесь? — прищурилась Кьяра, по очереди оценив их своим взглядом. — Джей понятно — он втихаря вытряхнул весь медицинский клей. А ты? Неужели у тебя снова есть что мне возразить?

— Конечно, — продолжая улыбаться, кивнул Ровер. — Ты не учитываешь один важный фактор — я хал. Я высокорожденный с иным эмоциональным потенциалом. Да я скворанин, но я умею направлять эмоции в постоянное русло. Если бы моей расой правил низкорождённый, например выслужившийся до высокого ранга скворанин, то из-за своего нестабильного склада он бы не справился и с малой долей груза ответственности. Халы же стабильны там, где им это необходимо, они рождены, чтобы подчинять и контролировать эмоции других. А Яр видимо рассказывал тебе о том, что чтобы мне не потерять к тебе интерес — мне нужен раздражитель? — улыбка Ровера перекосилась в кривую ухмылку. — Он лукавил. Если бы я был обычным скворанином, как он — то да. …Кьяра я мог бы любить тебя всю жизнь, и для этого мне не нужно было чтобы с тобой заигрывал кто-то из моего круга. Это я был раздражителем для чувства Яроса, а не наоборот. Ответь мне на один вопрос Кьяра. Почему всё-таки он? — Ровер пристально вглядывался ей в глаза, и сейчас на неё смотрел тот прежний скворанский влюблённый в неё парень, не осознающий до конца, что ранит её ещё больше. Что одна половина её сердца сейчас кровоточит за Яросом, а вторая ноет с тех самых пор, как она повернулась к Скаю спиной. Если раньше болела только часть, то в эту минуту — её сердце просто разрывалось.

— Скай, мне кажется, полтора года назад мы всё друг другу уже сказали. Не надо. Пожалуйста, не смотри на меня такими глазами, я не хочу об этом говорить, — испуганно зашептала она, принявшись сосредоточенно собирать жалкие остатки, от того, что раньше называлось медпакетом, до того, как оно попало к Джею.

Ровер властно накрыл её руку своей ладонью:

— Один ответ на один вопрос, — с нажимом в голосе произнёс он. — Скажи!

— Потому что … ты боялся любви, серьёзных отношений, даже пытался сдать меня моей матери, ты ужасался, что тебя накрыло это чувство, а он нет. Яр не боялся любить меня несмотря ни на что.

Её ответ не то, что озадачил Ровера — он буквально выбил почву у него из-под ног, лишил речи и временного мировосприятия. Поднявшись, он просто тихо вышел, даже не обратив внимание на торчавшего в коридоре Тана.

— А кто-то мне доказывал, что это просто благородная забота о члене семьи и ничего больше, что скворане не возвращаются к предателям и уж тем более не живут с променявшими их женщинами. В какой-то момент я тебе даже поверил, особенно после того количества девиц, которые у тебя были после Кьяры, когда ты пытался мне доказать, что её терапия изменами помогает всем. Что ты надумал Скай? — волочась за ним следом, ворчал Тан. — Вы не сможете вернуться и повторить всё сначала, ваше совместное будущее отравлено и невозможно. Ты никогда больше не сможешь ей доверять — я ведь тебя знаю. А её сын будет вечным напоминанием стазиса и того, что случилось после.

Ровер не отвечал, казалось, он даже не слушал друга.

Почувствовав, что корабль заходит на посадку, Кьяра быстро собрала сына, и не дожидаясь пока ей об этом сообщат индивидуально — направилась к входному стабилизирующемуся отсеку. Но услышав голоса, мимо воли замедлила шаг.

— У Ровера снова запала планка, его вот-вот понесёт! — не находил себе места Тан.

— Но внешне он выглядит спокойным, — возразила Хайди.

— Только вот уже сутки как молчит! — с обеспокоенным отчаяньем воскликнул Тан. — Ни слова, ни звука! Он отключил моего киберпилота, вырубил всю автоматику и сажает корабль вручную, как в старые смутные времена. Амина Ровер разговаривал с тобой сегодня?

— Нет. Будто вообще не замечает, — прозвучал голос скворанки из той же каюты.

— …Терра, — тихий шепот, дыхание, неожиданно коснувшееся её уха позади неё, заставили Кьяру вздрогнуть. Но Ровер не задерживаясь, уже шагал дальше по коридору.

Вооружившись, в полной амуниции, команда спустилась в одном из пиратских портов планеты, заслужившей себе такую дурную громкую славу по всей галактике. Кьяра уверенно шагала первой, словно прохаживалась по давно знакомой улице. Запрыгнув в буфер, она почти не глядя ввела нужные ей координаты. Ровер по умолчанию сел рядом, остальные расположились позади. Никто не задавал вопросов, даже желания смотреть друг на друга не наблюдалось, состояние Ровера действовало на всех угнетающе.