Перед подпольными организациями и антифашистскими группами стояла задача — проводить саботаж и диверсии на предприятиях, портить оборудование, сырье и продукцию, распространять среди населения листовки, газеты и сводки Совинформбюро. Особое внимание обращалось на то, чтобы собирать оружие, боеприпасы, одежду, обувь, медикаменты и передавать это все партизанам, подбирать преданных людей для пополнения партизанских отрядов.

Во время проведения в городе паспортизации нам удалось получить паспорта на М. Д. Попову, А. Ц. Аронину и М. Гамбург. Этим спасли их от заключения в гетто.

В январе 1942 года Р. С. Радкевич сумела похитить в магистрате пачку паспортных бланков в количестве 43 штук. Мы обзавелись также всевозможными бланками, печатями, удостоверениями личности, пропусками и другими документами, установленными фашистскими захватчиками для населения оккупированных районов. У нас была печать гебитскомиссара и магистрата. Леля Попова — дочь генерала, бывшего начальника гарнизона города Бреста Василия Степановича Попова — свободно владела немецким языком. Она выписывала паспорта и удостоверения, подделывала подпись гебитскомиссара. Эти документы выдавались подпольным работникам, а также бежавшим из лагерей военнопленным.

Поскольку подполье было массовым, а его участники не обладали достаточным опытом нелегальной работы и не всегда строго соблюдали правила конспирации, фашистская контрразведка напала на след и раскрыла отдельные группы подпольщиков.

18 августа 1942 года гитлеровцы произвели массовые аресты. Было арестовано около ста человек. В числе их наши подпольщики — защитник Брестской крепости Сергей Филатов[66] с женой и дочерью, Захаров с семьей, несколько жен советских офицеров, Нина и Лида Диевы и другие. Фашистские палачи учинили зверскую расправу над советскими людьми. Мне чудом удалось избежать ареста. 20 августа пришлось срочно уходить из города. Мой трехлетний сын находился у Дробизгевичей, обстановка же сложилась так, что я не могла ни взять его, ни даже навестить перед уходом. Мысль о сыне не оставляла меня все последующие годы войны, пока после освобождения Бреста не удалось отыскать его. Благородная семья поляков Дробизгевичей не только сохранила жизнь ребенку, но, думая, что его мать-подпольщица погибла, даже усыновила его.

Екатерина Титовна Сименкова

Перед Великой Отечественной войной работала в Брестском обллите.

В годы немецко-фашистской оккупации — участница брестского партийного подполья, потом в партизанском отряде им. Черника. После войны — на партийной работе.

Член КПСС с 1931 года.

Награждена четырьмя медалями.

В настоящее время Е. Т. Сименкова — персональный пенсионер. Проживает в Гродно.

До ухода в партизанский отряд я более двух лет работала в брестском партийном подполье.

В борьбе против захватчиков активнейшее участие принимала комсомолка Галя Аржанова. Она прибыла в Брест после окончания в 1940 году Московского фармацевтического техникума и работала в аптеке. Галя стала секретарем подпольной комсомольской организации, в которую входило 20 человек. В 1942 году — она уже связная партизанского отряда им. Чернака. Девушка не только доставала ценные медикаменты и медицинские инструменты. Она встречала связных и приводила их на явочную квартиру ко мне, доставала чистые бланки для паспортов, фотоаппараты и бинокли. Осенью 1943 года не стало нашей Галины.

Галя Аржанова.

Трагично оборвалась и жизнь ее подруги — Веры Кравцовой. Многим десяткам военнопленных помогла бежать эта отважная девушка.

Два раза в неделю я носила в тюрьму передачи Гале Аржановой, Петру и Марии Жуликовым, ее матери, Николаю Францеву. Всех их фашисты казнили.

Николай Францев вместе с женой входил в антифашистскую группу артистов драматического театра. Эта группа проводила большую работу, особенно среди молодежи.

С первых дней оккупации Бреста активным подпольщиком стал Алексей Георгиевич Серафимович. Помню, как вместе с Шубиным, на квартире которого был радиоприемник, он записывал сводки Совинформбюро, а затем распространял их среди населения. Когда же стало опасно держать приемник у Шубина, его перенесли к Серафимовичу. Невзирая на свою хромоту, он активно участвовал в сборе оружия, медикаментов. Переправлял людей в партизанский отряд. 14 октября 1943 года вместе с 6-летним сыном Валентином Алексей Георгиевич был арестован и зверски замучен фашистами. До конца остался верен народу и великому делу нашей партии этот коммунист.

Какие только зверства не чинили гитлеровцы над мирными советскими гражданами. За малейшую провинность, а часто и совершенно без вины людей арестовывали, расстреливали или до смерти истязали в тюрьмах, а потом вешали в городе трупы замученных.

Вот он, «новый порядок» Гитлера на оккупированной территории.

В 1942 году гитлеровцы обнесли большой район города колючей проволокой и согнали туда еврейское население. Наиздевавшись над людьми и обобрав их до нитки, в сентябре 1942 года палачи расстреляли всех, кто был в брестском гетто, — более 12 тысяч человек.

Гитлеровцы подвергли жесточайшим репрессиям семьи воинов Красной Армии. Осенью 1942 года в Бресте и окрестностях они расстреляли несколько сот семей военнослужащих — жен, детей и стариков. Расстрелы проводились и в 10-м форту под Брестом, и на бывшем стрельбище, и в крепости, и в Каменице-Жировецкой, и во многих других местах. В течение месяца, с 27 сентября по 27 октября 1942 года, только в районе Жабинки было казнено около 900 человек[67]. 23 сентября 1942 года фашисты расстреляли всех воспитанников Домачевского детского дома — 52 мальчиков и девочек в возрасте от 5 до 13 лет вместе с их воспитательницей Полиной Грохольской[68]. Но никакие зверства не могли запугать наш народ, отвести от проклятых палачей справедливую кару.

Роман Васильевич Самков

(1904–1971)

Накануне Великой Отечественной войны — железнодорожник. В годы войны участвовал в работе брестского антифашистского подполья.

В послевоенное время жил в Бресте.

В годы немецко-фашистской оккупации мне довелось работать в подпольной антифашистской группе «Граевская», которую возглавляли Н. М. Голубев, И. Степаненко, К. А. Кострубенко и другие.

Хочу рассказать о верном патриоте нашей Родины Павле Никифоровиче Шишкунове, зверски замученном гитлеровцами. Это был человек твердых убеждений, коммунист с 1922 года. Даже в самые трудные для Родины дни он глубоко верил в нашу победу над фашистами, страстно ненавидел их. Свои убеждения и ненависть к врагу он претворял в практические действия. Чтобы не умереть с голоду, нам пришлось устроиться на работу. Мы работали вместе — он слесарем, я плотником. Шишкунов голодал со своей большой семьей. Как-то раз я спросил его:

— Ведь ты опытный машинист и мог бы немало зарабатывать: немцы для перебросок своих грузов и войск нуждаются в машинистах.

Он ответил:

— Я коммунист. Машинистом работать ни при каких условиях не пойду. Лучше соглашусь умереть от голода.

П. Н. Шишкунов.

Когда нас — Шишкунова, Степаненко и меня — арестовали и бросили в тюрьму, мы сидели в одиночных камерах.