Если до этого мне просто было не по себе, то теперь становится по-настоящему тошно. В пример ставят, знали бы они…

Все, не могу я так!

— Мне отъехать надо по делам, парни, — снимаю со спинки кресла свой пиджак и нашариваю в кармане ключи от машины. — Если что, я на связи.

Ночь с Викой была прекрасна, последний раз у меня такая была… да с ней же и была, наверное, тогда, пять лет назад. Но когда я вернулся утром домой, дурман быстро сменился неприятным послевкусием. Нет, я не пожалел о том, что сделал, но чувство вины перед Иванной росло словно ядерный гриб. Особенно после разговора с ней. Она извинилась за свое поведение, не стала вытрясать из меня, где же я был той ночью. Она повела себя очень мудро, а я ей изменил. И то, что я не люблю ее так, как она того заслуживает — гнилое оправдание.

Все эти два дня я не находил себе места, ощущая себя последним муд*ком по отношению к ней. Да, я был готов признаться ей сразу же, но она не захотела выслушать правду, как будто бы знала, что ей эта правда точно не понравится. Но все равно я должен был рассказать. Обязан! И я расскажу ей. Прямо сейчас. Не важно, чем это все закончится, не исключено, что она меня грубо пошлет. И будет иметь на это полное право. Но самое в этом всем отвратное, что я как будто бы жду, чтобы она меня действительно послала, потому что в голове полная каша и мне нужен тайм-аут. Нужно привести мысли в порядок и понять, как жить дальше. А для этого мне необходимо побыть одному и желательно без груза вины.

Довольно быстро добираюсь до многопрофильного медицинского центра, где она вот уже несколько лет снимает частный кабинет. Я был там многократно, не в качестве клиента, конечно, но сейчас, стуча в дверь ее кабинета, почему-то ощущаю себя именно им.

— Саша? Здравствуй.

Ее лицо озаряет теплая улыбка, а мягкий свет ночника делает ее еще теплее.

— Не ожидала тебя здесь увидеть.

— Прости, я без звонка. Не помешаю?

— Конечно, нет, проходи. На сегодня у меня закончены все приемы, я уже собиралась домой. Будешь чай? Или, может быть, кофе? — она пытается подняться, но я останавливаю ее порыв движением руки:

— Пожалуйста, сиди, ничего не надо. Я приехал поговорить.

— Ты не звонил мне целых два дня.

— Мне нужно было подумать.

— Подумал?

Признаваться в подобном сложно. В любом возрасте и при любых обстоятельствах. А тем более когда на тебя смотрят вот так, как она… Но я должен, я приехал сюда именно за этим.

Наверняка миллионы мужиков покрутили бы у виска, узнай о моем намерении, что может быть проще — просто все скрыть и жить дальше на два фронта. Но нет, ни одна ни другая не заслуживают, чтобы им врали.

— Та ночь, которую я провел не дома…

— Саш, пожалуйста, не надо, я же говорила тебе! — перебивает, но я уже все решил:

— Я провел ее с другой женщиной, — смотрю ей прямо в глаза. — Прости, но ты должна это знать.

Вот и все, чека выдернута, назад дороги нет.

Иванна тяжело вздыхает и, сняв очки, устало трет кончиками пальцев уголки глаз. И молчит.

— Можно я не буду говорить, кто она? — первым нарушаю гнетущую тишину.

— Я знаю, кто она, — снова вздыхает, с легким стуком опуская очки на стол. — Она приходила ко мне сегодня. Вика.

Обухом по голове — как раз о ситуации подобно этой. Когда она успела? И, главное, зачем она это сделала?

Почему она не предупредила о своем визите меня?

— Но я знала обо всем и до ее появления, — продолжает Иванна. — Я сразу все поняла, едва только взглянула на тебя в то утро. И вообще знала, что что-то подобное рано или поздно произойдет, должно было произойти. Я видела, как вы смотрели друг на друга на той вечеринке — вам было необходимо выпустить пар. Правда, я думала, что это случится чуть позже…

Ни истерик, ни отборного мата, ни слов проклятий. И тяжелые предметы в меня не летят. А я малодушно ждал именно этого, так мне было бы проще. И так было бы… правильно, наверное.

Конечно, я знал, что она сдержана, но чтобы быть настолько хладнокровной… Да Вика бы меня со свету сжила, будь мы вместе и узнай она о подобном! Прикончила бы и меня и ту несчастную женщину, с которой бы я посмел ей изменить.

— Судя по выражению твоего лица, ты не знал, что она приходила? — отрывает меня от размышлений Иванна. — Странно. Я думала, вы как минимум созваниваетесь.

— Нет, мы не говорили с ней после… той ночи.

— Выходит, она была ошибкой? — смотрит на меня испытующе, взгляд словно внедряется прямиком под кожу. — Я о вашей ночи.

— Ты действительно хочешь это знать?

— Ну ты же пришел покаяться, верно? Так кайся до конца.

Еще одно признание. Но почему-то дается оно легче, даже для самого себя.

— Ты была права — чувства до конца не ушли и понял я это только тогда, когда снова ее увидел. Я осознанно поехал к ней тем вечером, это не было необдуманным порывом.

— Значит, не жалеешь? — в голосе появляется горечь, но отступать мне уже некуда:

— Нет. Прости. И прости за эту жестокую правду, но я не хочу тебе лгать.

— Кажется, этот мир потихоньку сходит с ума… — усмехается она после непродолжительного молчания. — Почему вы так легко меняете стабильные отношения ради какой-то свистушки, у которой еще ветер в голове? И я сейчас не конкретно о тебе, в целом о мужчинах. Да даже если… зачем в этом признаваться? Кому от этого становится легче?

А вот это просто вводит с ступор. На секунду кажется, что я ослышался.

— Ты серьезно? Хочешь сказать, что лучше бы я промолчал? Спал бы периодически в твоей постели, целовал тебя по утрам, делая вид что ничего этого не было?

— Да! Да, Саша! Так было бы лучше! — живо реагирует она, поднимаясь с кресла. — Мне так было бы лучше. Я бы продолжала принимать твои утренние поцелуи и тоже делала бы вид, что ничего не знаю. Так живут миллионы пар и не поверишь — они счастливы. Правда все разрушает. Постепенно бы все забылось, а теперь глядя друга на друга мы сами того не желая будем вспоминать это разговор. Всю нашу жизнь.

— Подожди… Ты это действительно серьезно сейчас? Если бы ты мне изменила, я бы хотел это знать!

— Хотел?

— Конечно! Как можно быть вместе обманывая друг друга? Что это за отношения?

— Но миллионы пар…

— Да плевать мне, как живут миллионы пар! — взрываюсь, сам того не желая. — Речь идет о нашей с тобой паре и мне казалось, мы за правду!

— Правда бывает разная и не всегда она на пользу. Как в данном случае, — голос становится жестким. Как и тогда, когда мы говорили с ней по телефону о ее бесплодии. Новая Иванна, ту, которую я не знаю. — Вот видишь, теперь мы ссоримся из-за этого, а как делают другие мужчины? Они просто покупают женщине дорогую побрякушку, ведут в ресторан и все, грешок в прошлом. Случайные связи на то и случайные, акценты нужно делать на настоящем и долгосрочном.

— Я только что признался тебе, что чувства к Вике у меня не ушли. Эта связь не была случайной, Иванна! Почему ты упорно не желаешь это слышать? Прости, я знаю, тебе неприятно, но ты должна была хорошо узнать меня за этот год — я бы просто не смог делать вид, что ничего не было! — если по пути сюда я вообще ни в чем не был уверен до конца, то сейчас понимаю, что данное решение будет единственно верным: — Думаю, нам нужно разойтись, хотя бы на какое-то время. Нам обоим это нужно.

— Неужели ты действительно любишь ее до сих пор? Она же… несвободна! И совершенно тебе не подходит. Вы разные, Саша! — цепляется за лацкан моего пиджака. — Вы абсолютные противоположности!

— Я знаю это! И всегда знал! Но меня к ней тянет. Вопреки. Ее появление принесло чертову гору проблем, но я… словно ожил, понимаешь?! С ней я становлюсь другим и пока сам не знаю, что со всем этим делать. Прости еще раз, но ты вынуждаешь меня говорить тебе об этом, потому что как будто уговариваешь забрать свои слова обратно. Вынуждаешь меня забыть о случившемся, но я не могу!

Она смотрит на меня, и я вижу, что она словно… не понимает меня. Не хочет понимать.