Дейна обеспокоенно посмотрела в окно. Посетители таверны встревожились, но пока не спешили уходить. Наагалей с Шшираром тоже выглядели озабоченными, но спешили ещё меньше остальных.

— Именем императора, всем сдаться!!! — неожиданно прогремел громогласный рык.

Дейна невольно присела ещё ниже, а господин Вааш глубокомысленно изрёк:

— Дел нас грохнет.

Крыша на таверне вспыхнула факелом.

Меньше всего Ссадаши ожидал требования сдаться на милость императора. Он даже на секунду замер, а затем неуверенно усмехнулся.

— В исполнении наших поганцев это было забавнее.

— Меня наняли перевезти вино… — по-стариковски забрюзжал голос снаружи.

— Обыскать!

— Окружа-а-а-а-ай!!!

Посетители таверны переглянулись. Хозяин нервно отёр вспотевший лоб и злобно процедил в сторону выглянувших из подвала ребят:

— Вы сказали, что всё чисто?!

— Нас кто-то сдал, — разъярился один из крепышей.

— Сухлядый выскребыш! — выругался второй.

Наверху хрустнуло, и помещение стремительно начало заполняться дымом.

— Подожгли, твари!!!

— У-у-у-у… — на одной ноте завыл хозяин, словно здание было выстроено на кровные денежки.

Впрочем, спустя секунду его горе стало понятно. Наверху что-то жахнуло, громыхнуло и сквозь щели в досках хлынуло вино. Дорогое, закарийское. Явно контрабандное.

— А-а-а-а-а…

Снаружи донеслись крики боли, слюдяные окна выбили арбалетные болты, и Ссадаши с Шшираром бросились на пол.

— Они в огне! Стреляйте по развалинам!

К крикам и свисту арбалетных болтов добавился дребезжащий звон несущихся по разбитой мостовой пожарных повозок. Завыл и затрещал взметнувшийся над крышей огонь, дым повалил сильнее, заволакивая помещение. Неприметная дверь за стойкой с хрустом распахнулась, но внутрь ворвалась не стража, пятеро мужиков звероватого вида. Они торопливо осмотрелись, один сплюнул от досады, но из-под стола подал голос русоволосый вольный, вызвавший столько внимания у Ссадаши и Шширара.

— Вон он! — и ткнул пальцем на распластавшегося на полу наагалея.

— Вот хабрений, — почти по-доброму усмехнулся Ссадаши и пнул валяющуюся рядом бутылку так, что она влетела в лоб русоволосого. Вольный охнул, закатил глаза и обмяк.

Мужчины метнулись к наагалею, но вскочивший Шширар схватил стол и бросил им навстречу. Двое успели уклониться, троих припечатало к стене. Парочка нагов у входа поспешила на подмогу, товарищи русоволосого вольного тоже вскочили. Хозяин таверны и ребята, выкатывавшие до этого бочки с взрывным порошком, ошалело уставились на них.

— Взять всех, кого сможем унести, — прошипел приказ Ссадаши, поднимаясь. — Того русого в первую очередь…

Наагалей живо отскочил от окна, и в стену вонзила пара арбалетных болтов. Потолок надсадно крякнул под натиском пожара, доски в углу рядом со стойкой проломились и вниз рухнул горящий хлам. Жахнуло ещё раз, и зажмурившегося нага окатило пахучим как цветы ликёром.

— Чего он так быстро расползается…

Не первый раз горевший дом быстро сдавался во власть огня.

— Наагалей! — окликнул Шширар.

Ссадаши не открывая глаз увернулся от проскочившего к нему вольного и, поднырнув по руку с занесённым ножом, схватил несчастного за затылок и с такой силой поверг вниз, лицом в пол, что доски хрустнули и вздыбились щепами.

— Боги, как сладко, — Ссадаши поморщился и отёр лицо рукавом.

Под слипшимися ресницами кроваво блеснули глаза, и наг хищно осмотрелся. Противников было в два раза больше, но четверо нагов справлялись неплохо, хотя Шширару явно не хватало хвоста, чтобы оберегать господина. Как от мухи отмахнувшись от брошенного стилета, Ссадаши плавно ушёл вбок, уворачиваясь от осами прожужжавших болтов. Дым ел глаза и горло и завесой закрывал место боя. В воздухе летали стулья, остатки столов, орущие тела, в дверь таверны, которую кто-то успел закрыть, наконец начала ломиться стража.

Крыша ухнула ещё раз, и потолок проломился в опасной близости от Ссадаши. Горящая балка проломила пол и плеснула искрами на зажмурившегося нага.

— Господин, уходите! — проорал Шширар, одним ударом кулака повергая противника на пол. Второго вольного наг пнул в пах и явно сам не ожидал от себя такой подлости. На собственные ноги он взглянул с досадой. — Мы сами вытащим всех, кого нужно.

— Ага, вытащите, — едва слышно, с пренебрежением протянул Ссадаши и, прищурившись, всмотрелся сквозь пламя.

Русоволосый всё так же лежал на полу под уже пылающим столом. Дерущиеся переступали через его ноги, им явно было не до него. Потолок опасно потрескивал, ломаемая дверь — тоже. Её до сих пор не вынесли только потому, что стражу отвлекали арбалетные болты. Ссадаши сам двинулся к русоволосому, но, услышав за спиной резкий, хлёсткий свист, сноровисто отпрянул. Кончик кнута куснул воздух рядом с его боком и торопливо отпрянул. Почти тут же ещё одна балка почти беззвучно ахнула вниз и уже с грохотом упёрлась в пол. Ссадаши через плечо с неблагодарной яростью уставился на Дейну, чьё лицо виднелось в окне.

— К Ваашу! Живо!!! — страшно прорычал наг и опять двинулся к цели.

— Я заберу его! — завопил Шширар, которого с одной стороны теснил огонь, а с другой вольный-оборотень. — Уходите!

— Наагалей!!! — Дейна умела рычать не хуже. — Сейчас всё обвалится, выходите!

Перед глазами хранительницы восстала горящая усадьба: огонь с хлопком взметнулся над кровлей, и крыша ухнула внутрь. Пламя над коньком таверны плясало с такой яростью, что женщина с внутренним ужасом ожидала финального хлопка.

— Господин! — ещё раз позвала она.

Огонь пугал её воспоминаниями, но сойти с места и уйти женщина не могла.

Где же господин Вааш? Почему так долго?

В стену рядом вонзился болт, но Дейна лишь разозлённо зыркнула на него и опять обеспокоенно посмотрела на господина. Мокрый наагалей пытался подобраться к пылающему столу, но жар заставлял его отступать. Из щелей в потолке над его головой вырывались языки пламени. Хозяин таверны с воем на карачках выползал через чёрный ход, парочка вольных, приходившая за бочками, уже слиняла. Испугавшись пожара, к выходу потянулись ещё двое нападавших, трое лежали на полу, ещё троих охранники наагалея тащили к окнам, а парочка оборотней продолжала остервенело наскакивать на Шширара.

— Господин! — Дейна всё же не выдержала и полезла в окно.

— Пошла отсюда! — огрызнулся Ссадаши, когда женщина схватила его за локоть. Хотел было отпихнуть хвостом, но хвоста-то не было. — Не мешай!

— Потолок обвалится в любую секунду! — зарычала в ответ Дейна и с силой потянула господина к окну. — Вы не подберётесь к нему с этой стороны, здесь везде огонь! Боги, это ликёр? Вы сейчас вспыхните!

— Твою мать, где Вааш?!

— Господин, уходите! — зарычал Шширар. — Вы его не достанете! Дейна уходи и уводи его!

Рявкнув от отчаяния почти по-звериному, женщина вдруг рванула на своей груди рубашку, разрывая ворот и оголяя ложбинку между нежными полушариями. Взбешённый Ссадаши изумлённо распахнул рот, явно не понимая, что она творит, и немного расслабился от неожиданности. Этого оказалось достаточно, чтобы хранительница смогла схватить его за голову и изо всех сил впечатать лицом в свою грудь. Обалдевший наагалей охнул, невольно ухватился за её плечи, и Дейна, подхватив второй рукой господина под ягодицы, подняла его, прижав животом к своему боку, и просто вынесла с собой в окно.

Только она перескочила через подоконник, как южная стена с хрустом проломилась, и внутрь, сбивая огонь хвостом, вполз Вааш. Осмотревшись, наагалей хвостом обвил валяющегося под столом вольного, а затем помог Шширару: опустил тяжёлый кулак сперва на голову одного оборотня, а потом второго. Подхватив обмякших мужчин подмышки, Вааш скомандовал:

— На выход! — и развернулся к пролому.

Мрачный Ссадаши прошёлся вдоль ряда вытянувшихся охранников. Суровые и невозмутимые наги, широкоплечие, руки за спиной, грудь развёрнута, на лице ни единый мускул не дрожит. Готовы выслушать и исполнить любой приказ. Идеальные подчинённые!