В этом я с ней полностью солидарен!

А молитвам её обучила наша бабушка, убедив, что детям полезно перед сном услышать божьи слова. Она выучила наизусть «Отче наш» и «Богородица», и каждый вечер перед сном, сколько помню себя в детстве, мама читала их нам, своим сыновьям, зависимо от личного невысокого мнения от их пользы.

«Брр…ужасно, что погибают маленькие дети! Но наш мир изменился, и мы должны подстроиться под него, иначе издохнем, как они».

Я оставил её наедине со своими мыслями и отозвав пса открыл дверь в ванную. Наружу вывалилась обычная личинка с окровавленной мордой и, увидев новую жертву, поползла в мою сторону. Проделав всё по заранее оговорённой нами схеме, я снова подставил твари древко копья, и после того, как она вцепилась в него мертвой хваткой, позвал Киру.

Воткнув ей в башку кинжалы, по самую рукоять, он замер в ожидании опыта. Конечно же, зелёный шарик послушно влетел ему в грудь, а следом его глаза просто вылезли из орбит.

«О, ясно! Объявилась дамочка, со своей болтовней» — догадался я.

— Что слышишь, браток?

— Ооо! Откуда он звучит? — огляделся по сторонам Кирилл. — Говорит:

— Приветствую тебя Безымянный!

— Ты набрал нужное количество силы духа и прошел инициацию!

— Ты достиг первого уровня развития!

— Максимальный объём здоровья — восстановлен.

— Максимальный объём души — восстановлен.

— Удачи в новом мире! — повторил он за ней вслух. — Вау, это круто! Мне понравилось, давай ещё Ромаха?

— Ха! Деловая колбаса! — хмыкнул я. — Учись убивать их лицом к лицу, а так конечно легко.

Он довольно хихикнул, и зачем-то заглянул в ванную. И тут его снова начало рвать. Я бросился к нему, и тоже посмотрел, что там такое. В ванне лежал труп мужчины. Тварь не смогла до него добраться и сожрать целиком, но вырвав прилично кусков мяса, обрекла на медленную смерть.

Отец семейства лежал голый на дне ванны. Тварь появилась, когда он собирался принять душ и дать отпор ему было нечем. Пытаясь спастись, после нескольких укусов, он растянулся так, чтобы личинка не могла его грызть, но получив множественные ранения, всё равно истёк кровью.

Впервые я увидел мёртвого человека неподготовленного к похоронам. На меня смотрели леденящие душу чёрные глаза без белка. От трупа исходила отвратительная вонь испражнений и меня стошнило на пол, опустошив и без того почти пустой желудок.

«Гадство! Хоть не жри совсем» — раздражение накатило волной, отгоняя испытанное отвращение. «Так и с голоду издохнуть не долго».

Вот теперь я понял, почему мертвецам всегда закрываю глаза прежде, чем положить в гроб. Смотреть в такие глазищи просто ужасно неприятно.

Намочив в раковине полотенце, и закрыв за собой дверь в ванную, я обтёр братишку ставшего буквально зелёного цвета, а заодно и себя от остатков блевотины.

Мама присоединилась к нам, услышав рвотные звуки, и дала каждому понюхать нашатырного спирта. Резкий запах привёл нас в чувство и отбил адскую вонь от дохлых личинок и убитых ими людей.

— Ничего страшного сыночки! — погладила она обоих по голове. — Человек такая скотина, что быстро ко всему привыкает и адаптируется. Один день среди этого кошмара и позывы блевать снимет как рукой.

— Ох-хо-хо! — простонал я, выбросив ставшее мерзким полотенце и надел очки. — Тебе легко говорить, ты то — доктор, а мы с Киркой обычные парни.

— Всё пройдёт! — добавила она. — В самом начале, когда я поступила на медицинский, увидев впервые в морге труп, привезённый после страшной аварии на дороге я даже умудрилась упасть в обморок. Но спустя некоторое время, после первой практики в отделение хирургии, ни кровь, ни другие выделения человеческой жизнедеятельности меня больше не смущали. А я ведь девочка, верно? Вы — мужчины! И вы привыкнете. Ну, всё, хватит себя жалеть, в отличие от этих бедолаг, мы еще живы! Идёмте к деду с бабкой. Дед — бывший военный, он должен был справиться с простой личинкой! — и она вышла из квартиры.

— Стой, мам! — окликнул её. — У них ловить уже нечего, — и догнав, пояснил, — На улице я убил Щитополза 2 уровня вывалившегося с их балкона.

Она оглянулась, сжала зубы, но пошла в последнюю непроверенную нами квартиру. Матка, слыша нас, продолжала беситься за дверью в подъезде, а мы, с матерью, оставив Кирилла в коридоре, и собрав всю волю в кулак вошли к следующим соседям.

Большая семья, живущая напротив стариков, к сожалению, тоже погибла всем составом. Внутри пахло не только тварями, но и спиртным.

Мой отец пару раз бил этому соседу морду, обещая заявить в разные инстанции. Его жена, вечно ходящая беременной, но при этом пристрастившаяся к зелёному змею не меньше мужа, каждый раз проливала горькие слёзы. Она клятвенно обещала, что эта попойка, точно была в последний раз. Пять дней в неделю это были нормальные и с виду обычные люди, а два выходных дня они превращались в настоящих выродков.

На родителей мне было совершенно наплевать, как и мать, я ненавижу проклятых алкашей, не считая их вообще за людей, а вот детишек жалко до глубины души. «Бедные малыши, они не виноваты, что родились в такой семье, да выбора у них не было» — с горечью думал я, открывая одну за другой двери их квартиры.

Мы старались не смотреть на объединенные личинками трупы, и как роботы на автомате убивали мерзких тварей, которых внутри оказалось целых 6 штук.

— Пьяницы пропитые! Жили как твари, и сдохли также! — замахиваясь катаной, вслух ругала их мама.

— Собаке — собачья смерть! — бессердечно выкрикнул я, забивая копьём личинку, сожравшую на кухне отца семейства, и упившегося так, что, скорее всего он издох во сне, так и не придя в себя.

— Не согласна! — фыркнула мать, быстро убившая свою тварь. — А я бы перефразировал. Обидно так оскорблять преданное и доброе существо, как собака. Они не люди, а уроды. Могли спасти своих детей, но нет, на пару напились в стельку.

Проспиртованные муж и жена, несмотря на это плодились как кролики, клепая в пьяном угаре одного ребёнка за другим и заведя к этому дню четверых малышей. После появления на свет Божий их дети были предоставлены сами себе, и росли как сорняки в поле.

Покинув квартиру, у меня на счету было три дохлых личинки, и столько же у мамы. Вернувшись домой, по быстрому обмыли потные и вонючие от крови тварей тела, радуясь, что в доме есть хотя бы вода продолжающая литься из кранов.

Присев на стул мама прижала к себе Киру и крепко обняла. — Роман, в своём крыле мы убили всех тварей! Решай сын, что будем делать дальше. В игровом мире у тебя опыта и знаний больше!

Всю мою недолгую жизнь за меня почти всегда решали родители, но этот день поставил всё с ног на голову, и теперь я должен планировать, как нам поступить. Брать на себя ответственность за жизнь и здоровье других людей совершенно не классно, а очень даже страшно.

Присев с ней рядом я начал размышлял вслух в надежде, что моя семья что-то подскажет мне или посоветует. — Хм… вот, что я думаю: в узком пространстве подъезда одолеть Матку будет нелегко. Она очень сильна физически, а мы будем только мешать друг другу, и опасаться, что заденем стрелой, или мечом, не имея пространства для замаха. Конечно, можно просто открыть решетку в одной из комнат, выбраться на улицу, и тихонько уйти подальше от неё, не ввязываясь в бой.

Мать и брат внимательно слушали меня, не пытаясь перебить.

— Но есть жирное «НО» — я не брошу Лорда, — закончил я свою мысль. — Спрыгнуть со второго этажа он не сможет, а если и сиганёт за мной, то переломает все лапы.

— Значит, нам нужен другой план, — улыбнулась мама, по достоинству оценив мои заботливые слова о собаке. — План, как выбраться самим и пса забрать с собой.

— Я предлагаю всё-таки попробовать завалить Матку! — уверенно заявил я. — Каждый из нашей тройки вооружен до зубов. Используем арбалет и лук, расстреляв её с расстояния. Один из плюсов — огромный пёс, его зубы отлично справляются с щитоползами, и он четвёртый член команды. Неужели не справимся вчетвером?