— Лорд, фу! Спокойно мальчик! — и тяжело вздохнув, я опустил лук, и снял с тетивы стрелу. В кармане завибрировал телефон. Чтобы не привлекать внимание мародёра, я швырнул лук к его ногам, и пока он по инерции перевёл взгляд на него, будто просто почесав ухо, незаметно включил наушник.

— Роман, — услышал я мамин шёпот, — я рядом! Не провоцируй урода, а чуть-чуть пошуми, и обязательно смотри ему в лицо! Если понял, кивни!

Качая головой, как ванька-встанька, я продолжил разоружаться, и бросив ножны с кинжалами поверх лука, шепнул псу:

— Голос!

Собачий лай зазвучал на всю улицу, отлично скрыв тихие шаги худенькой женщины, а через секунду глаза мужика полезли на лоб. Точно, между его ног, вдруг вырос меч катана, а в заднюю часть шеи упёрлось остриё кинжала.

Не дав мужику открыть рот, мать сильнее нажала на рукоять и вкрадчивым голосом спросила:

— Как думаешь, сын, за убийство такой твари дадут опыт или нет?

Только что весь из себя такой самоуверенный и крутой мужчина как то сразу поник, побледнел и с опаской скосил глаза на свои пока ещё целые причиндалы, видать не привык, что кто-то может сопротивляться его силе и власти.

— Пусть валит на все четыре стороны! — выдохнул я.

— Ты точно уверен, что такого козла стоит отпускать? — уточнила замогильным голосом она. — По мне так лучше прирезать его прямо сейчас! — и усмехнувшись, вспорола катаной штаны, совершенно не переживая за здоровье начавшего трястись мужика.

— Честно? На все 100 % уверенности у меня нет, но мы, же не убийцы! Верно, мам?

— Как скажешь сын! — вдруг легко согласилась со мной мать. — Пистолет бросит и свободен!

— Вы чё, офанарели? Я же сдохну без него! — наконец рискнул он открыть рот.

На моём лице отразилось сомнение и жалость к мужику, но мать быстро зарезала их на корне. — Не беспокойся сын, такие уроды не дохнут! Если не хочешь писать как девочка, быстро, ствол на землю, — скомандовала она, и усилила нажим кинжала. — И все патроны не забудь.

Если честно, то я бы так жёстко дать отпор не смог, и скорее всего, отдал оружие, и не стал сопротивляться в надежде, что он сохранит нам жизнь.

— Вы меня всё равно порешите, — всё ещё пытался не сдаваться он, — Или ваш зверь меня загрызёт!

— Без команды, он тебя не тронет! — Уважение к такому человеку у меня пропало, а значит, и говорить на "Вы" смысла нет. — Я не позволю погибнуть человеку, особенно по моей вине.

— Видишь Роман, а этот мужичок судит других по себе! Он бы тебя не пожалел, я уверена!

Он склонил голову в знак того, что сдаётся, бросил пистолет, отстегнул портупею и вроде бы полез в карманы за патронами, но тут я увидел его взгляд, брошенный исподлобья, и не успев понять, что произойдёт, заорал:

— Осторожно! Берегись! — Но было уже поздно.

Опыта у этого козла конечно не отнять. Это мы наивные ребята, думали, что походим годик к разным учителям и станем супер героями, но на деле всё иначе. Он провёл нас, сделав вид, что смирился с неизбежным, что готов по-хорошему разойтись, а сам просто выбирал выгодный момент для атаки.

Резкий удар локтем пришёл в лицо мамы, опрокинув её назад. Всё произошло так быстро, что я не успел среагировать, да и просто растерялся. Из арки с диким криком выбежал Кирилл и бросился к лежащей маме, его рыдания разрывали мне душу и, наплевав на мужика, я тоже подбежал к ней.

Всё лицо было в крови, нос сломан. Я не врач, но мне показалось, что и челюсть тоже сломана. Скорее всего, при падении, она сильно ударилась головой, получив сотрясение мозга, и потеряла сознание, даже не успев вскрикнуть.

— Мамочка! Мама, не умирай, прошу тебя! — рыдал над ней братишка, захлёбываясь от слёз.

Меня начало трясти, но не от страха, а от поглотившей всё ненависти. — Убью, сука! — взревел я, вскочив на ноги, и только сейчас увидел, что мужик успел схватить свой пистолет, и его рукоятью ударил напавшего Лорда по голове.

Оглушенный пёс пошатнулся и рухнул у его ног. Яркая кровь хлынула из носа собаки под ноги победителя. На мой поражённый взгляд, он довольно усмехнулся, и направил пистолет мне в голову. — И не таких ломали, — процедил он сквозь зубы, — А здесь всего лишь крупная собака! Даже пулю жалко потратить на неё, — и снова усмехнулся, — И так скоро издохнет!

В голове была каша, мозг отказывался воспринимать ужасную реальность. «Как? Ну, как один человек может принести столько боли и страданий? Одним ударом, нет, точнее двумя, лишив без зазрения совести детей — матери, и пса защитника!

Мать, как всегда была права — надо было убить этого нелюдя когда была возможность, а теперь из-за моего мягкосердечия погибнет вся моя семья. Сомневаюсь, что он пожалеет ребёнка, просто бросит его одного, безоружного на улице, на съедение тварям».

Сердце заболело так, что закружилась голова, и ноги сами подогнулись подо мной. Я упал на колени и от горя и осознания совершённой ошибки заорал как сумасшедший. — А-а-а-а-ааа!

Он расхохотался, не спеша подошёл и прижал дуло пистолета к моему лбу, нависнув, сверху вниз. — Попробуй порыдать пацан! — предложил он насмешливо. — Кто знает, глядишь, и я сжалюсь! Тебя пристрелю, мамашку вашу брошу на волю Бога, а вот братца твоего пожалею, не стану валить! Думаю, пригодиться как приманка для тварей! — и он снова от души расхохотался.

Я поднял глаза на него и сквозь пелену слёз различил нависший над ним рок возмездия. — Смеётся тот, кто смеётся последним, выродок! — и смачно плюнул в наглую рожу.

Его физиономия недовольный скривилась, и я понял, что мне удалось воплотить задуманное в жизнь: я заставил его взбеситься. Поставив пистолет на предохранитель, он сунул его за пояс и врезал мне по морде, но не кулаком, а наотмашь, дав хлёсткую пощёчину.

— Бить буду долго, но с удовольствием! Тебе понравиться молокосос, а то видно папаша тебя плохо воспитал, и не научил уважать старших!

Выпрямиться он не успел, с дерева бешеной торпедой ему на спину рухнул мутированный кот. Пяти сантиметровые когти легко вошли в человеческую плоть, вызвав такой вой боли, что на секунду захотелось ему помочь, но лишь на секунду.

Оглянувшись и увидев умирающую мать и бьющегося в истерике братишку, я поднялся с земли, и на всю округу прозвучал мой бешеный крик:

— Фас его Айс! Пусть издохнет мучительной смертью! Фас! Убей урода! — Хватит жалеть мразей, пора наконец-то повзрослеть.

Совершив прыжок сверху, кот своим весом завалил мужика на землю, и распахнув пасть полную жутких зубов вырывал из него куски мяса. Слышать крики пожираемого заживо человека было жутко, но я, сцепил упрямо зубы, и пытался до последнего смотреть, как он подыхает.

Но мой желудок жил отдельно от моей головы, он заставил меня упасть на землю в удушающем спазме, и скрутил все внутренности дикой болью. Чавкающие звуки буквально в полуметре от меня не давали очухаться и придти в норму, как бы старательно я не внушал себе, что поступил правильно, позволив коту убить человека — мне всё равно было хреново.

«Всё, плевать, пусть жрёт этого урода, не буду больше об этом думать».

Хватая воздух широко распахнутым ртом, сначала мне удалось сесть, а затем и медленно подняться во весь рост. Несколько раз, тряхнул головой, отгоняя тошноту и головокружение, а поселившаяся в сердце боль слегка отпустила.

— Эй, киса, где тебя носило? — охрипшим голосом позвал я Айса. Ответом мне было грозное шипение, намекающее, что ближе лучше не подходить. — Ты вовремя дружище! — и я невесело усмехнулся.

Закончив жуткую трапезу, котяра облизнул окровавленную морду, и вдруг сам подошёл ко мне. Ласкаясь и довольно урча, прижался к моему бедру горячим боком. Закусив человеческой плотью, он заметно подрос, достигнув в холке около метра и судя по массе тела, вдвое увеличил свой вес. С опаской погладив кота по голове, я встретился взглядом уже с пятью кошачьими глазами, и сразу вспомнил, что есть дела поважнее.