На пороге кухни стояла сестрёнка девушки и без страха тянула руку к крадущемуся к ней коту. На фоне огромного монстра девочка выглядела маленькой и беззащитной. Всё произошло так быстро, что ни я, ни застывшая статуей девушка не успели испугаться.

Не разрывая зрительного контакта, начинающая приручательница положила маленькую ладошку на лоб котяре и поскребла пальчиками. Злобный с виду монстр сдался ей с потрохами, распластавшись на полу и подставив под ласкающую руку своё пузо.

— Твою дивизию! — выдохнул я с облегчением. Броситься наперерез зверю я не рискнул, переживая что спровоцирую его на атаку. Пришлось затаив дыхание наблюдать за ними, при этом, чуть не поседев от страха за неё.

— Всё хорошо, что хорошо кончается! — раздался голос матери, заставивший меня подпрыгнуть до самого потолка. Каким-то чудом она появилась в квартире, и из коридора смотрела на меня таким осуждающим взглядом, что мне стало не по себе.

На кухню нырнул братишка, и присев рядом с девочкой, продолжающей играть с котом, как ни в чём не бывало, приступил к знакомству. — Приветик! Я Кирилл, а тебя как зовут?

Девчушка одарила его очаровательной улыбкой, но из её рта так и не вылетело не единого слова.

— Почему твоя сестра изъясняется жестами? — спросила мать, переведя тяжёлый взгляд с меня на растерявшую весь запал девушку. — Хм… вы обе немые что ли? — раздражение в её голосе звучало всё громче.

Ноздри девушки начали раздуваться, и взрывной характер взял верх. — Мы не обязаны перед вами отчитываться! — злобно огрызнулась она. — Но раз вы беспокоитесь за Катю, то мне не трудно ответить. Я ей не сестра, и не знаю причины, по которой малышка молчит.

— Спасибо за ответ! — удовлетворённо кивнула мать. — Факторов повлиявших на психику маленького ребёнка может быть огромное количество! Это я вам как врач говорю! — и задумалась, разглядывая счастливую девочку.

Её размышления прервала присоединившаяся к нашей компании молодая женщина. — Кхе-кхе! Извините, но там очухались… — и она сделала паузу, не зная как назвать своих насильников, — эти!

— Так! — мать опять свела брови на переносице. — Во что ты нас втянул сын мой?

— Давайте поговорим, но не при детях, а скажем в коридоре? Им не обязательно слушать подробности происходящего здесь кошмара! — предложил я женщинам и вышел в коридор. Как не странно, но принцесса, молча, последовала за мной.

В коридоре ко мне кинулся Лорд, приветственно виляя хвостом и поскуливая от радости. Погладив пса, я запустил его на кухню к остальным, пусть и он получить свою порцию ласки и любви, а заодно побудет дополнительной защитой детворе. Со спокойной душой, мы ненадолго оставили твоих детей под присмотром моих питомцев.

Прикрыв дверь на кухню, я вздохнул и без энтузиазма начал рассказывать матери обо всём, что творилось в этих стенах.

По правде говоря, описывать сцены насилия мне не захотелось, поэтому рассказ вышел коротким и по существу. Никто меня не перебивал, и когда я закончил говорить, мои слушательницы молча переваривали услышанное.

— А вы как оказались здесь? — обратился я с мучающим меня вопросом к матери.

— Помнишь, ты обещал не лезть внутрь? — и в карих глазах появилась обида пополам с упрёком. — Ты исчез в квартире, время идёт, а тебя всё нет. Мы уже начали паниковать, а потом появились Катя, и жестами показала, что у тебя всё хорошо, но потребовала от нас подняться к вам. Испугавшись, что тебя заманили в ловушку и, отбросив сомнения, нам пришлось кинуться на твоё спасение.

— А в квартиру вас тоже она запустила?

— Ну, да! А кто же ещё? — удивилась мать. — Просто мы не сразу зашли, сначала добили на лестничной площадке полудохлую личинку щитополза.

— Помогите! Убивают! — раздался на весь дом отчаянный мужской крик.

Я обернулся и только сейчас заметил, что нас стало на одного человека меньше. Пока мы вели беседу, моя принцесса куда-то исчезла и, кажется, я догадываюсь куда именно. Ворвавшись в зал, мне удалось успеть вовремя, чтобы перехватить руку с занесённым над худым мужиком ножом.

Девушка с перекошенным от ненависти лицом, как резанная заорала на меня:

— Убей их! Ну же, убей!

Со всей силы сжав кисть, я заставил её выпустить тесак, и только тогда решился отпустить. — Прости, но нет, я не буду этого делать! Я не убийца, да и не хочу резать как свиней безоружных людей.

— Идиот! — завизжала она. — Они — выродки, а не люди!

За этот сумасшедший день я порядком попривык к убийствам тварей, и меня уже не выворачивало наружу от вида крови, мяса и кишков, но всё равно, легко лишить жизни человека, пусть даже аморального я не мог.

— Трус! — И её маленькая рука со скоростью выпущенной стрелы метнулась ко мне и нанесла удар по лицу.

Нижняя губа лопнула и на подбородок полилась кровь. Отерев её, у меня всё равно остался неприятный привкус во рту, и я ощутил укол сожаления, что не могу ударить в ответ, пусть даже и такую агрессивную девушку. Сведя брови на переносице, я сделал шаг вперёд и навис над ней.

— Ещё раз так сделаешь — дам сдачу! Ясно? — потом кивнул в сторону связанных мужиков, и добавил:

— Я не такой как они! Убить их — значит уподобиться им! Не хочу быть жестокой и беспощадной тварью!

— Убей их, немедленно! — закричала девушка, плюясь мне в лицо слюной. — Или не мешай мне!

— Она права сын! — зазвучал за моей спиной тихий голос матери. — Наш новый мир станет лучше после того как его навсегда покинут такие моральные уроды и извращенцы!

Зная как мать относиться к насильникам и педофилам, я не стал спорить. Она всегда говорила:

— Будь моя воля, я устроила бы охоту на этих мразей. Каждого выловленного гада, конечно сначала доказав его вину, я самолично тупым ножом — кастрировала! Затем засунула ему в рот его отросток и прилюдно посадила на кол на площади!

— Прилюдно? А зачем? — в такие моменты меня пугала её кровожадность.

— Чтобы другие видели его мучения и боялись настолько, что даже в мыслях не могли пожелать насильно взять женщину, или не дай Бог надругаться над ребёнком. Причём не важно, какого пола будет его жертва!

Этот день наступил, сегодня мать могла поступить с насильниками так, как требовали её жизненные принципы.

— Ты права! Я подожду в другой комнате, — кивнул я ей, бросив на девушку осуждающий взгляд. — Прости, но так мне будет проще договориться со своей совестью!

— Суки позорные, — заорал зэк и бешено задергался, пытаясь порвать импровизированные верёвки. — Всех положу, суки!

— А как же справедливый суд? — переорал своего подельника худой.

Мать повернулась к нему лицом, кипя от бешенства, и не сдержав порыва, приставила к горлу катану. — А когда ты насиловал их, то вспоминал о справедливости? Или ты наивно думал, что каждая женщина на земле мечтает заполучить между ног твой хрен?

Он истерично засмеялся, пытаясь смехом прикрыть страх перед сидящей на корточках хрупкой, но воинственной женщиной, и улыбнувшись, процедил:

— Зря лапа злишься! Гарантирую, им понравилось! Освободи меня, и тебя приласкаю, а то ты больно злая. Наверное, муж плохо удовлетворял! Аха-ха!

Мать резко ударила его рукоятью катаны по лицу, и прошипела:

— Такая мразь как ты, никогда не поднимется до уровня моего мужчины! Но спасибо за подсказку! — и поднявшись, она повернулась к нам. — У меня есть выход из этой ситуации. Он устроит всех, и совесть мучить никого не будет!

Мама предложила женщинам, испытавшим на себе насилие самим решить судьбу насильников, и провести быстрый судебный процесс методом обычного голосования.

— Смерть! — безжалостно выкрикнула принцесса.

— Смерть! — поддержала её молодая женщина.

Третья пленница сидела на полу безучастная ко всему. Я подошёл к ней с намерением помочь подняться, но она, увидев мужчину, испугалась ещё больше. — Пожалуйста, не надо! — простонала несчастная со слезами на глазах. — Умоляю, сжальтесь.