— Так что, выходит, существуют такие черви, которые в состоянии испортить серебряное дерево? — спросил он.

— Именно. Этот великолепный экземпляр как раз и является таким червем!

— Но почему о черве знаем только мы с тобой? А Быстрый и прочие лошади понятия об этом не имеют?

— Потому что считается, будто черви-железняки в Архипелаге вымерли полтыщи лет назад. Когда после взрыва в лабораториях злопакостного волшебника Метел-Ицы произошло глобальное похолодание почвы! Это написано во всех учебниках! Во все справочниках! Во всех энциклопедиях! Никто из лошадей наверняка и не помнит, что когда-то такие черви существовали. Лошади ведь не пишут летописей. Да и память у них довольно-таки короткая…

— Но подожди, подожди! Если они вымерли, значит корни Живо-Древа царицы Снежной никак не мог погрызть червь-железняк! — перебил Лесю Денис.

— Но дело в том, что глобальное похолодание почвы произошло все-таки не на всей площади Архипелага. Вот, например, на Гремуч-острове, где стоит замок князя Нелюды, никакого похолодания не было! Потому что там куча действующих вулканов. Именно из-за них остров и получил свое название. Внутри у него все время гремит. Так вот: новые данные по истории почв Гремуч-острова были получены совсем недавно. Я прочитала об этом в последнем выпуске "Ученых записок Травоведно-Зверознатного посада". А значит, ничто не мешает червям-железнякам жить на острове Гремучем по сей день. Выходит, один такой червь, специально завезенный на остров Туран, в царство крылатых лошадей, запросто может сгрызть не то, что одно-единственное серебряное дерево, но и целый железный сад!

Лицо Леси Кобзариной прямо-таки светилось изнутри. Даже очень невнимательный человек заметил бы: она очень гордится своим открытием.

— И что, никто-никто кроме тебя об этом не знает? — наконец спросил Денис.

Он был просто ошарашен энергией Леси, ее способностью искать и находить, ее самостоятельностью, наконец! Кто бы мог подумать, что Леся, тихая услужливая Леся, способна сделать настоящее, всамделишнее открытие? А вдруг ей дадут за это Нобелевскую премию? Вот в школе шуму-то будет!

— Пока никто не знает. Но завтра же я посоветуюсь с доктором Диплодоковым, который ведет у нас практикум по криптозоологии.

— Что, тоже динозавр? Как господин Рекс? Хищный?

— Нет, травоядный. Собственно, диплодок.

— Как-то странно получается. Криптоботанику ведет хищник, а криптозоологию — травоядный.

— Это чтобы не сводили все к любимым темам. Чтобы Рекс не болтал без умолку о молодых жирненьких стегозаврах, а Диплодоков — о сравнительной питательной ценности хвощей и папоротников. Но сейчас это не важно. Важно, что если доктор Диплодоков подтвердит мои выводы, то совсем скоро об этом узнают все! Особенно после того, как мы напишем статью в соавторстве… — Леся мечтательно закатила глаза. — Но к твоим делам это уже не имеет отношения…

— А что же тогда имеет?

— А то, что ты можешь уже сейчас отправиться к своему другу Быстрому и показать ему этого червя-железняка. Рассказать все то, что узнал от меня. Пусть Быстрый и его друзья тщательно обследуют то место, где росло серебряное дерево. И если он обнаружит в земле покрытые чем-то вроде ржавчины ходы, значит, без сомнений, там побывал червь-железняк!

— Думаю, он будет страшно рад увидеть эту гадину, — иронично сказал Денис, кивая в сторону банки. — Но только у меня есть предложение получше.

— ???

— Мы вместе отправимся к Быстрому. И ты сама расскажешь ему про червя-железняка. Понимаешь, я не запомнил и половины из того, что ты говорила. Все-таки, по биологии у меня сама знаешь какая итоговая оценка. Не говорю уже о криптозоологии Архипелага… И потом, ты же сама мечтала познакомиться с Быстрым?

Однако, поговорить с крылатым конем Денису и Лесе не посчастливилось.

Когда они пришли на пристань, где раньше стоял корабль, на котором крылатые лошади и волки приплыли в Лицей с острова Турана, оказалось, что судно отправилось восвояси еще днем…

— Но можно позвонить Быстрому по емелефону, — предложила Леся.

— У Быстрого нет емелефона. У них на все царство ровно один емелефон, да и тот во дворце, в Хрустальном Копыте. А до дворца Быстрый доберется не раньше, чем послезавтра вечером. Вспомни, что сказали в справочной избушке!

— Значит, придется Быстрому просто поверить нам на слово насчет червя-железняка, — вздохнула Леся. — А может, это и к лучшему. Не то еще испугается… Ведь лошади — они такие пугливые! Однажды я видела как одна из них, молоденькая кобылка по имени Фырфырочка, испугалась полиэтиленового кулька, которым играл ветер! Испугалась — и ка-ак прыгнет в кусты! Как будто она не лошадь, а зайчик.

Леся заулыбалась. Правда, в ее улыбке было что-то вымученное.

Будь Денис повнимательней, он бы несомненно заметил, что Леся расстроилась. Ведь в тайне она давным-давно мечтала о личном знакомстве с крылатым конем знатного лошадиного рода. Не так уж часто ученикам Лицея представлялась возможность хотя бы поглазеть на крылатых коней с близкого расстояния…

До канатной дороги и по Травоведно-Зверознатному посаду Денис и Леся несли корзину вдвоем — казалось, она тяжелеет с каждым шагом.

А когда они наконец поставили банку с червем-железняком на полку с другими экспонатами — кстати сказать, не менее омерзительными — пот с обоих катил градом.

Не удивительно, что в ту ночь Денис заснул сразу же, как только добрался до кровати. Заснул, даже не раздевшись…

— Деня, вставай!

Машинально лягнув докучливую пустоту ногой, Денис перевернулся на другой бок, но просыпаться даже не подумал.

— Вставай, ну вставай же!

Максим принялся теребить Дениса за плечо.

— Кому?.. Нет… — промычал Денис.

— Деня, это я! Максим! Ты меня слышишь? Дело есть!

Но Денис вместо того, чтобы вскинуться на кровати и спросить "что случилось?", как и полагается вести себя в подобных случаях героям приключенческих романов, лишь натянул подушку на голову и засопел еще более прочувствованно.

— Денька, ну имей совесть! — заклинал Максим.

— М-м-м… не могу, — пробормотал Денис.

— Деня! Ну пожалуйста!

Но на Дениса не действовали ни уговоры, ни угрозы, ни просьбы. Спал он крепко и видел интересный сон про динозавров.

Через пятнадцать минут безуспешных побудок, в голове у Максима начали роиться самые неблаговидные мысли относительно того, как лучше разбудить товарища. Среди этих мыслей значилось:

1) пощекотать Денису пятки. Правда, если он не боится щекотки, то это средство не поможет.

2) вылить воду из графина ему на голову. Правда, если воды в графине нет, придется тащиться в ванную. А разве не лень?

3) закричать "пожар!". Правда, и это не гарантия. А вдруг Денис не боится огня?

Когда изобретательность Максима истощилась, он прибег к последнему средству.

— Слышь, Деня, а с каким счетом сыграли в полуфинале французы с корейцами? — спросил он тихим, вкрадчивым голосом.

Повисла пауза.

Тишина в комнате была такой совершенной, что было слышно, как тикают часы-ходики в комнате Коли и Володи на втором этаже. Наконец из-под подушки показался один прищуренный глаз. Затем — рыжий чуб Дениса.

С сонной хрипотцой Денис медленно произнес:

— Четыре-ноль… А что?

Максим ликующе улыбнулся.

— Вот и приснился мне этот сон. Не такой сон, как обычно. Не мультяшки. А настоящий сон. Как тогда, на левиафан-каравелле. Вроде со значением, — серьезно сказал Максим.

— Опять песьеголовцы, что ли? — Денис состроил страдальческую мину.

Он уже понял, что со снами Максима шутки плохи. И что самое умное из того, что можно сделать, когда его товарищу снятся сны "со значением", это слушать и мотать на ус.

— Не-а, не песьеголовцы.

— Ф-фух…