– Мой стабилизатор позволяет удерживать стихию огня в форме осветительного шарика. Запаса энергии хватает на четыре часа непрерывного равномерного свечения.

– Здорово! Супер! Вот это я понимаю! Не придется на каждой улице мага сажать, как ты раньше говорил. Выделить каждому магу квартал для вечерних прогулок – и пусть шарики вешает. И ему полезно – воздухом свежим дышит, и окружающим хорошо. Это же какая экономия газа с целого города получится! Уменьшение загрязнения воздуха продуктами горения! А до десяти часов время горения увеличить можно?

– Как раз над этим в моей лаборатории сейчас и работают.

– Какой ты умничка! Эту идею стоит развивать, это я поддерживаю! А что на ватманах изобразить хочешь?

– На одном формулы химической основы стабилизатора крупно написать, на втором – способ связывания основы со стихией, на третьем – граничные условия использования расписать.

– Просто написать слова и формулы – и все?!

– А что еще? Я, между прочим, пять лет этот вопрос разрабатывал в приоритетном порядке, все остальные наработки по второму плану шли, – чуть обиделся Северин.

– Я не про содержание! Доклад надо оформить творчески. Чтоб слушатели впечатлились! Давай сюда свои формулы, сделаем вот так...

Через день Северин явился к ректору, чтобы продемонстрировать свою готовность к форуму. В кабинете присутствовало старшее поколение Таисов в полном составе.

– Вот! – сказал Северин, разворачивая плакаты.

Вместо привычного простого списка Бориор и Марон с удивлением рассматривали блок-схемы и диаграммы, раскрашенные в разные цвета и пестрящие поясняющими рисунками.

– Изумительно! Очень наглядное представление информации! Тебе замечательно удалось уложить максимум данных в минимум пространства, – довольно сказал Бориор Таис. – Кто это у тебя в лаборатории такой изобретательный? Молодой Нарис?

– Это не в лаборатории...

– Только не говори, что сам все придумал и нарисовал! Таким красивым каллиграфическим почерком ты никогда похвастаться не мог, – перебил лорд ректор. – Что на последнем плакате, почему не показываешь?

– Не знаю, надо ли. Там про практическое применение.

– Разворачивай!

– Вот это да... – одновременно выдохнули дед с отцом.

На последнем плакате с красочно выписанным заголовком 'Практическое применение' были нарисованы смешные картинки с короткими поясняющими строчками под ними. На одной картинке были нарисованы рядом задыхающийся человек с багровым лицом над коптящими толстыми свечами и довольный парень под магическим светлячком; надпись под картинкой гласила:

'В домах и лавках много лет

не чадящий хотят свет!'

На другой был изображен злобно ухмыляющийся газовый фонарь, пожирающий баллоны с газом и подпись:

'Газ нам следует беречь -

Свет магический зажечь!'

И так далее, в том же духе. Старшие маги переглянулись и дружно сказали: 'Обязательно оставить!'

– Так кому премию за художественное оформление выписывать, заведующий? – хлопнув внука по плечу, спросил Бориор.

– Мне выпиши, если очень хочешь, я сам передам, кому надо, – проворчал Северин, сворачивая плакаты. – Пока!

Смотря на закрывшуюся за сыном дверь, Марон озабоченно сказал своему отцу:

– У сына появились какие-то секреты. В последнее время он странно себя ведет.

– Оставь его, Марон. Он уже взрослый мальчик, и жизнь у него сейчас не сахар.

Мужчине может быть очень хорошо с какой угодно женщиной.

Если только он её любит.

Презентация разработки лаборатории Северина на форуме прошла на 'ура'. Особенно были отмечены нововведения в оформлении доклада. Бориор Таис выдал внуку обещанную премию, которую тот честно передал вечером жене.

– Мой первый заработок! – порадовалась Настя, 'в этом мире' – добавила про себя. – Это надо отметить! Как у вас принято великие события отмечать?

– Собраться в кабинете за бутылкой вина. Ну, или в ресторан сходить, – озвучил альтернативы Северин.

– Да-а-а, не густо.

– Зато у людей чересчур много вариантов! Магическая охрана правопорядка буквально каждый месяц очередные бордели отыскивает и закрывает, да за азартные игры штрафует и на общественно полезные работы отправляет, – высказался маг.

– А добропорядочные, ответственные, справедливые, целомудренные маги с высокими моральными принципами, всячески искореняют людские пороки, – Северин благосклонно кивал головой на каждое слово жены, – и отчаянно им завидуют! – закончила Настя, и у мужа вытянулось лицо.

– Чему здесь завидовать?! – возмущенно воскликнул лорд. – Лени, глупости, жестокости, развращенности и эгоизму?!

– Умению радоваться жизни, любить и быть любимыми, – пояснила Настя. – Маги, в силу очевидных обстоятельств, оказались полностью изолированы от общества людей и его достижений в том числе. Я ведь читаю газеты и за жизнью из окон слежу: все балы, маскарады, охоты, народные гулянья, музыкальные вечера и поэтические чтения, даже театральные представления – все проводится людьми и для людей. Маги только в сторонке стоят, да за порядком наблюдают.

– Было бы лучше, если бы мы танцевали на этих балах и вечерах, знакомились с девушками, влюблялись в них, и лишь после этого сводили с ума и обрывали их нормальную жизнь?

– Возможно, – задумчиво сказала Настя. – Возможно, и так. Ладно, не будем о грустном! Кабинет, так кабинет! Тащи вино и закуску.

Вернувшись в кабинет с бутылкой красного вина, фруктами и десертом, Северин удивленно осмотрел постеленную на пол у камина скатерть с бокалами и расположившуюся на шкуре жену.

– Чем тебе не угодили кресла?

– Однообразием процесса. Садись, не будь снобом.

Супруги сидели рядышком на теплой шкуре и пили вино. Северин рассказывал, как прошел форум, какие теперь планы у коллектива их лаборатории, как все интересовались художником-оформителем доклада. Горел и потрескивал огонь, за окном шумел осенний дождь; Настя потихоньку утянула мужа на шкуру, положив его голову себе на колени, и перебирала его волосы, глядя на пламя. 'Тяжело ведь все время жить одному' – думала она, – 'они даже любовниц себе завести не могут – не из кого, все девушки строго по списку раз в семьдесят пять лет, да и с ними нормально общаться возможности нет. Ни тепла, ни любви не видят всю свою жизнь, даже материнской ласки лишены. Вот и растут сухарями – моралистами. Впрочем, это лучше, чем моральными уродами, а то брали бы себе каждую ночь по новой деве, пользуясь свой силой и магическим превосходством над людьми'.

– А если не в губы целовать, тоже плохо станет? – склоняясь к мужу, тихо спросила Настя.

– Нет... не...знаю... Эффект явно должен быть меньше... – запинаясь, смотря в ее глаза и утопая в их густой синеве, прошептал Северин.

– Проверим...

Девушка касалась губами его волос, лба, скользила по бровям, целовала закрывшиеся глаза с трепещущими ресницами. Муж долго принимал, впитывал в себя ласку, потом не выдержал, резко перевернулся, подмяв жену под себя и начал лихорадочно покрывать поцелуями ее лицо, шею, руки, грудь. Настя изгибалась в мужских руках, прижимая к себе его голову, и тихо стонала от наслаждения. Ее платье сдернули вниз, оставив тело в одной тоненькой сорочке, и тут затрещал амулет связи.

'Птицы обломинго живут во всех мирах' – раздраженно подумала Настя, смотря, как отскочивший от нее муж трясет головой и берется за амулет.

– Чего так долго? Спишь уже? – раздался из амулета голос Авара Лютена.

– Нет, – хрипло ответил Северин.

– По голосу слышу, что спал! Прости, что разбудил, но меня сегодня Марон Таис просил с тобой связаться. Твой отец переживает, что ты жену свою лекарям не показываешь, вдруг она уже беременна, а ты режим 'общения' с ней нарушаешь.

– Она не беременна, – пробурчал Северин. Щеки его ощутимо порозовели.

– Уверен?