– Ушли, но я догоню и убью их! Что они с тобой сделали?!

И тут у Насти наконец-то прорвался хохот, она уже не пыталась его подавить.

– Ой, не могу! Ой-ей-ей! Как бежали, как бежали! Друг друга чуть не затоптали! – девушку буквально колотило от гомерического смеха. – Замуровали меня туточки, ну точь-в-точь как вампира дикого! Ой, не могу! Слушай, у вас все могучие стражи правопорядка такие пугливые?

Настю корёжило от смеха, по щекам ее катились слезы. Северин облегченно выдохнул: с его плеч будто гора свалилась. Ноги лорда задрожали и подогнулись, он опустился на мат. Прижав к себе икающую от переизбытка смеха жену, Северин прошептал:

– С тобой все в порядке, слава богам! – и зарылся лицом в распустившиеся кудри супруги.

– Ну, не зна-а-ю ... – протянула Настя. – Еще парочка таких проверок – и я со смеху помру.

– Не надо помирать, – очень тихо прошептал Северин, – я не представляю, как смогу жить без тебя...

Легче обмануть толпу, чем одного человека.

Кароль Бунш.

Осень окончательно оголила деревья, по утрам проскакивали серебристым инеем первые заморозки. Отношения молодых людей оставались такими же нежными, подчеркнуто-внимательными и внешне спокойными, как и раньше. Свои глубинные переживания и чувства ни Анастасия, ни Северин не высказывали вслух. Муж боялся, что девушку с ним связывает лишь договор о партнерстве и участие в эксперименте по борьбе с зависимостью, а через год она уйдет от него, чтобы жить нормальной человеческой жизнью. Настя же переживала, что Северин не испытывает к ней глубоких чувств, что она просто оказалась единственной адекватной девушкой с ним рядом (ведь так оно и было!), что появись другая (особенно магиня какая-нибудь) – и он бы забыл Настю, как дурной сон.

Тем временем, дни потекли спокойнее, все этапы наркотического опьянения магическими феромонами стали короче и гораздо слабее в проявлении. Организм девушки свыкался с магической подпиткой. Настя занималась домом, взяв на себя все обязанности домохозяйки, вернее особняко-хозяйки: следила за уборкой и убранством комнат, заведовала закупкой продуктов, дров и прочего, вела все бухгалтерские расчеты с поставщиками, арендаторами и слугами, домовые книги и книги учета выращиваемых в загородном хозяйстве Северина сельскохозяйственных культур. И так далее и тому подобное. Девушка использовала все возможности занять чем-то свой деятельный разум, чтобы заглушить тоску по мужу и грусть по оставленному миру: работе, второклашкам, подругам и отцу. Настя искренне надеялась, что отец поправился, что смерть дочери (то есть, ее смерть) не подкосила его окончательно, а, наоборот, заставила выплыть из алкогольного дурмана и начать жить. Узнать это в любом случае было невозможно, оставалось лишь верить в лучшее. А тоска по мужу все меньше носила оттенок наркотической зависимости, и все больше – простого желания быть с близким человеком.

***

– Привет, Северин! – подъезжая к воротам своего дома, услышал лорд Таис голос Авара. – Я вернулся и сразу к тебе, как обещал! Надеюсь, еще не поздно?

Северин смотрел, как друг забирается в его карету, и понимал, что позвонить Наиле и предупредить ее он уже не успел.

– Привет! Как дела?

– Нормально, я-то еще не женат! Твоя беременна? – озабоченно спросил Авар. – Мне сказали, что ты так и не позвал другого лекаря, ждал меня. Не боишься так рисковать?

– Наиля не беременна, – хмуро сказал Северин, – не о чем волноваться.

– Почему ты так уверен? Двухнедельную беременность только маг-лекарь определить может.

Друзья вошли в дом, стряхивая с одежды первый снежок. Этен крикнул лакея принять у господ одежду.

– Где леди Таис? – спросил хозяин дома.

– Гуляет по саду, – кратко ответил дворецкий. – Леди велела обед как обычно подавать, через час примерно. Мы не ждали вас раньше, лорд. Велите сейчас стол накрыть?

– Да, – ответил Северин, надеясь усадить друга в столовой и успеть перехватить Наилю в саду. – Проходи, Авар, я сейчас подойду.

В этот момент распахнулась входная дверь и в холл, смеясь, влетела растрепанная, румяная с мороза, Настя. За ней, в припрыжку, тявкая, влетел щенок и тут же бросился ловить подол шубки девушки.

– О, здравствуйте, Авар! Как поживаете?

Лютен ошарашено смотрел на жизнерадостное лицо леди Таис.

– Северин, что происходит? – тихо спросил Авар.

Сидя в библиотеке за закрытыми дверями и допивая третью порцию коньяка, Лютен страшно ругался на друга:

– Северин, ты кретин! Забыл, что все маги – однолюбы?! Что этот факт и был одной из основных причин, по которым подобные эксперименты запретили? Жизнь свою загубить хочешь? Ты понимаешь, что когда она умрет, ты от тоски сдохнешь и рядом с ней ляжешь? Что с наследником решать-то будешь?! Экспериментатор хр...! Это ж надо додуматься: с женой в дружбу сентиментальную, платоническую играть! Доигрался?! Ты ведь влюблен в нее, так?

– Влюблен, – вздохнут Северин. – Она замечательная!

– Кто бы спорил! Жена твоя в самом деле оригиналка, каких поискать! Впервые слышу, чтоб девушки сами такие эксперименты провести предлагали! Что делать-то планируешь?

– Проживу с ней, сколько ей лет боги пошлют, и ладно. А наследника и отец родить может, да и дед еще не стар. Бориор два раза уже был женат, как раз для третьего брака время подошло. Да и дяде Кирису уже девяносто лет, тоже давно жениться пора.

– А мне что прикажешь родным твоим говорить? Что ты и не пытаешься супружеский свой долг исполнить?

– Скажи просто, что Наиля не беременна, и что отдавать ее в лаприкорий я не собираюсь.

– Нет уж, сам это говори! Я только, что не беременна, скажу.

Проводив друга, Северин пошел в столовую. У накрытого стола с уже остывшим обедом сидела его жена. Было видно, что к еде она не прикоснулась.

– Все плохо? – печально спросила Настя.

– Нормально. Авар не будет распространяться об особенностях наших взаимоотношений.

– Через восемь месяцев так и так все всем понятно станет.

– Ну и пусть! – Северин подошел к стулу жены и опустился перед ней на колени. – Ты останешься со мной через эти восемь месяцев? Не захочешь числиться женой – останешься как подруга. Следующим летом тебе уже будет восемнадцать, ты будешь совершеннолетней, и сможешь жить, где хочешь.

– То-то у вас все восемнадцатилетние девушки по чужим домам живут! Где такое слыхано-то, Северин?

– Ну и пусть! – упрямо ответил Северин. – Ты будешь жить со мной.

Настя лишь вздохнула и головой покачала.

А еще через неделю к ним домой вместе с Северином, после работы, пожаловал Марон Таис.

Решительно настроенная девушка может добиться многого. И многих.

Не испытывая ни малейших угрызений совести, леди Анастасия Николаевна Таис подслушивала под дверями библиотеки.

– Лютен сказал мне, что твоя жена до сих пор не беременна. Сын, мне искренне жаль, что тебе придется пройти через это снова, но через полгода тебе нужно жениться на другой девушке. Бориор уже неделю назад запросил список вариантов, я, вот, принес его тебе.

Настя до крови закусила губу и сползла по стеночке на пол. Конечно, она знала, что так и будет, почему же так больно? Другая девушка не будет предлагать ему экспериментов, она будет честно выполнять свой долг – супружеский долг. От этой мысли накатила тошнота. Перед мысленным взором мелькнула картина того, как ее Северин целует жгучую брюнетку, опрокидывает на подушки и ... Анастасия стиснула зубы и отогнала жуткое видение. Но мстительное подсознание быстро начертало другую картинку: та же черноокая прелестница, звеня монисто (Насте, почему-то, все время представлялась танцовщица с ярмарки), медленно и соблазнительно роняет с роскошного тела прозрачные одежки. Девушка сжала кулаки. А что она может? Даже если она сделает невероятную глупость и решится родить ему ребенка – через семьдесят пять лет он женится снова. 'Через семьдесят пять лет тебе уже все равно будет, – резонно заметил разум, – ты уже будешь древней сухонькой старушкой, если еще жива будешь, что вряд ли'.