Аллигатор жестом останавливает устремившегося к нам стюарда, и, встав, наливает вино мне сам. Сдержанно благодарю и делаю новый глоток.

– И всё–таки, а что нравится больше? – уточняет Иван.

Нет, он всё же немного захмелел. Это слышно по изменившимся интонациям и некоторой хриплости в голосе. Вопрос только в том, что его больше пьянит: красное марочное вино или Дашка в платье с откровенным декольте. Он то и дело утопает там взглядом.  Мельком, ненадолго, но всё равно очень заметно.

– Понимаешь, Вань... – блин, у неё уже язык чуть заплетается. – Мне хочется делать минет тогда, когда я балдею от мужчины. Когда он весь такой из себя импозантный... Солидный... – глазками на Аллигатора – хоп, – сильный. Тогда я могу сосать часами...

В ужасе смотрю на неё. Поверить не могу просто, что она это действительно произносит...

Испанский стыд... Боже, какой стыд, а...

Проходит ещё полчаса подобных бесед между Дашей, Иваном и изредка Аллигатором, который предпочитает молча наблюдать за мной, и вот уже Иван аккуратно, с оглядкой на босса, предлагает потанцевать.

– Я пас, – Аллигатор, уперевшись руками в край стола, встаёт из–за него, и, взглянув на наручные часы, добавляет: – Надо поспать.

– А я бы с удовольствием! – восклицает Даша к великой радости Ивана.

– Ну, как знаете, – отвечает Аллигатор.

Снова смотрит на меня. Во взгляде – едва заметный вопрос.

– Я, пожалуй, тоже пойду спать, – говорю я. – Спасибо, всё было очень вкусно.

Мы тоже все встаём и по очереди выходим из–за стола.

– Тогда пойдём, – подойдя ко мне, проиносит Аллигатор.

И совершенно бесцеремонно берёт меня ладонью за талию.

– Куда пойдём? – пугаюсь я.

– Спать, – хмуро отвечает он.

– Вместе?

Он насмешливо смотрит мне в глаза.

– А ты хочешь вместе?

– Нет, – мотаю головой я, – я хочу отдельно.

Он ухмыляется.

– Значит, будешь спать отдельно. Но идти нам в любом случае в одну сторону.

Он удерживает меня рукой, а я чувствую только напряжение во всём теле. И сдвинуться не могу – ну, как–то неудобно просто – и, замерев вот так, чувствую себя дискомфортно.

Но он начинает движение, и я вынужденно иду с ним рядом.

Оглядываюсь, и вижу, как Дашка, стоя вплотную к Ивану, поправляет ему воротник рубашки. Прям семейная идиллия...

Очевидно, что они здесь задержатся.

Стюард и стюардесса подходят к столу и принимаются собирать посуду со стола на подносы.

Включается тихая, приятная музыка. Полёт теперь ощущается только телом.

Вместе с Аллигатором мы идём к двери в другой салон, и я ловлю себя на том, как сильно и уверенно он меня удерживает. Не рыпнешься.

Он чуть склоняется ко мне и шепчет рядом с ухом:

– Необузданная, необъезженная, ты думаешь, я теряю интерес?

Резко оглядываюсь на него. Светло–карие глаза его смеются.

– Ничего я не думаю, – бурчу я скорее себе под нос, чем так, чтобы он услышал.

Но он слышит.

– Думаешь. Я подожду. Тем слаще будет для меня твой первый оргазм, – он усмехается. – За которым последует новый. И ещё один. И ещё. И ещё. И ещё.

Наверное, это вино... Потому что у меня мурашки бегут по шее... И руки тоже в мурашках... И вообще, вновь начинает приятно потягивать внизу живота... Почему мне это неподвслатно? Почему я так реагирую на эти взгляды, на слова, на голос? Голос... Низкий, глубокий, уверенный... Ох... Новая волна мурашек... Да блин...

Мы останавливаемся у двери.

Я поворачиваюсь к нему. Мы стоим так близко друг к другу, что вот–вот коснёмся телами. И меня это будоражит... Будоражит против воли... Да что ж такое–то? Я что, снова теку?! Боже мой... Да что происходит вообще?

– Зачем тебе это? – спрашиваю я.

Его губы притягивают взгляд.

– Твои оргазмы?

– Да...

Он снова придвигается ко мне. Я, буквально чувствую отголоски его тёплого дыхания на своей шее...

– Это моя власть над тобой, – произносит он. – Власть. Понимаешь?

Мотаю головой. Не потому, что не понимаю. Понимаю, и очень даже хорошо...

– Так нечестно... – выдавливаю из себя я.

Он чуть отовигается от меня и, чуть щурясь, смотрит прямо в глаза.

– Да неужели?

– Да...

Ком в горле. Вообще какое–то возбуждение непонятное... И страшно и... и приятно... одновременно... Нет, вино было не лучшей идеей...

– Заходи, – открывая дверь, произносит он.

Еле сглотнув, прохожу в другой салон. Слышу, как он задвигает за собой дверь.

Оборачиваюсь.

О Боже...

Он приникает губами к моим губам. Пытаюсь увернуться, но он яростно настойчив. Удерживает мою голову ладонями и целует так, что я уже не в силах сопротивляться... И ответить взаимностью не могу... Не хочу! Но...

Но...

Его язык скользит по моим губам. Насточиво проникает меж ними. Мягкость бороды ласкает подбородок и щёку. Между ног разливается приятное тело, соски напрягаются против воли ещё сильнее... И я не понимаю, как этому противостоять. Моё тело играет за него. И против меня...

Он притягивает меня к себе, прижимает ещё плотнее и я всем телом чувствую его возбуждение... Особенно там, внизу...

Языком он находит мой и, медленно лизнув его, оставив на моих губах привкус вина и парфюма.... отрывается от меня. Пристально смотрит в глаза.

– Страстная... Необъезженная. Ты станешь моей очень скоро.

Медленно качаю головой. Взгляд его одурманивающ, я не могу оторваться от его глаз. Сердце у меня просто колотится.

– Не стану, – тихо, и, как могу твёрдо, отвечаю я.

– Станешь.

Облизываю губы. Они пылают просто... До сих пор на них чувствую скольжение его языка... Автоматически, как–то само собой, но тут же, спохватившись, поджимаю их. Ещё не хватало, чтобы он подумал, что я...

– Уверен, – глядя мне в глаза, произносит он, – ты – мокрая.

Меня будоражит это всё... Против моей воли... Да что же ты делаешь–то со мной... Ну, что я тебе сделала?

– Но я не дотронусь, – добавляет он. – Не коснусь. Поспи с этим. Поёрзай на кровати, желая секса. Почувствуй, что сопротивление тебе не на руку. Чем больше ты сопротивляешься сейчас, даже мысленно, тем сильнее хочешь.

– Не хочу, – медленно мотаю головой я.

– Хочешь, – чуть усмехнувшись, спокойно кивает он. – Я вижу твои зрачки.

– Это вино.

Теперь он качает головой.

– Нет. Это кое–что покруче вина.

И оставив меня с этим, он уходит вперёд. А затем, оглянувшись и пожелав доброй ночи, уходит в третий салон.

Дверь за ним закрывается, а я всё стою там же, где он меня целовал.

Сама не своя, опускаю руку и касаюсь лобка... Скольжу пальцами вниз... Даже сквозь платье я чувствую, понимаю, что он был прав... Я действительно промокла... И теперь у меня там так потягивает и приятно и тревожно как–то, что я...

...

...чувствую себя неудовлетворённой.

И гоню от себя эти мысли.

Не разрешаю себе даже думать об этом.

Но это трудно. Если вообще возможно.

Потому что в душевой комнате я...

...я касаюсь пальцами киски.

Просто касаюсь и всё.

А потом поднимаю руку и ошарашенно смотрю на пальцы.

Кончики такие мокрые, будто я сунула их в озеро.

А киска сжимается, расжимается и сжимается вновь... Выделяя новые порции влаги...

"Доброй ночи"?

"Доброй ночи"?!

Сволочь ты, Аллигатор... Гад... Зачем ты это сделал со мной? И как мне теперь спать?!

Я не хочу ласкать себя. Не хочу даже вновь трогать.

Просто тщательно вытираюсь, надеваю пижаму, купленную в ГУМе и, ныряю в заботливо застеленную наверное стюардами кровать.

Укрывшись тонким одеялом, прислушиваюсь.

Может мне кажется, а может нет, но я слышу шум воды в душевой соседнего салона. А ещё... тихие, возбуждённые, едва не растворяющиеся в музыке, голоса Даши и Ивана за дверью.

Придерживая пахнущее свежестью накрахмаленное тонкое одеяло, переворачиваюсь набок, лицом к стене. Укрываюсь им почти с головой. И скрестив ноги, переплетя их, пытаюсь думать о чём–нибудь другом.