Молчит. Слушает.

– Не из тех, – продолжаю я, – что составляют твоё окружение. Мне от тебя ничего не надо. Понимаешь? Вообще ничего. Ни платьев, ни драгоценностей, ни дорогих автомобилей, ни Шри–Ланки, ни секса. Ничего вообще.

Молчит.

– Ты дважды похитил меня и в который раз пытаешься поломать. Ты давишь своей властью, своей силой, да банально тем, что я ничего не могу в тех условиях, которые ты создаёшь. Но я не стану отдаваться тебе по собственному желанию. Ты меня можешь только изнасиловать.

Играет желваками. Ну, окей, позлись, тебе полезно.

– И я тебя уверяю, господин Аллигатор, безымянный мужчина, я не проникнусь тобой в результате этого. Даже если снова кончу. Даже, если не один раз. Я тебя только возненавижу. Потому что ты станешь человеком, который пытается уничтожить мою личность. Моё самоуважение.

Закусывает край губы и усмехается. Встаёт. Подходит к рубашке, поднимает её и, скомкав ладонью, стоит напротив кровати и смотрит на меня.

– Ты права, – вдруг неожиданно говорит он. – Впервые я встретил такую. И дело не в том, как относятся ко мне девушки. Я знаю, что в большинстве своём они просто хотят денег. Ты мне глаза не открыла на это. Я не понимаю другого. Чёж меня так к тебе тянет... Вот вообще не врубаюсь. С твоим характером даже обыкновенного–то мужика найти сложно будет...

– А ты необыкновенный, да? – усмехаюсь я. – Такой весь из себя крутой. Все тебя слушают, все подчиняются. На цыпочках перед тобой вышагивают.

– Да, вышагивают, – жёстко отвечает он.

Снова усмехаюсь.

– Если ты такой крутой, скажи мне, почему я до сих пор не знаю твоего имени? Оно у тебя уродское, да?

Снова желваки заиграли. Бесится.

– Что, вопрос не по плану? – язвительно интересуюсь я. – Не то, что можно спрашивать, да?

– У меня нормальное имя, – говорит он.

– Это "Аллигатор"–то?

– Не Аллигатор, – холодно и ещё более жёстко произносит он.

– А какое?

Стоит весь из себя такой брутальный, жёсткий и суровый. Я прям потекла, смотри–ка.

– А тебе зачем знать? – цедит он.

Щурю глаза.

– А это просто нормально, прикинь? Когда у человека имя есть, а не кликуха.

Впечатление, будто он сейчас бросится на меня. У меня даже мурашки по коже пробегают. Взгляд прям сверкает.

– Все твои люди называют тебя "босс", – сглотнув, говорю я. – "Босс". Наверно, ты прёшься от этого. Тебе, наверное, в школе подарили чашку с такой надписью, и ты до сих пор не вырос из этого.

– Ты меня сейчас разозлишь, – произносит он.

– Да ты давно злой, – говорю я. – Я тебя другим и не видела.

– И на яхте? – щурится он.

– А что на яхте? – спрашиваю я. – Ты меня фактически запер в каюте.

– Чтобы тебя не тронули.

– Да перестань, – усмехаюсь я. – Никто бы и не тронул. Они тебя боятся все.

– Они меня уважают, а не боятся.

Усмехаюсь снова.

– Ну–ну.

– Слушай, я тебя ничем не обидел. Ничего плохого тебе не сделал. Ты бы сидела дальше в своём Мухосранске. Не видела бы здешних красот.

– Мне в моём Мухосранске, – жёстко отвечаю я, – было прекрасно. Я – не Даша, понял?

– Это я давно понял.

– Так вот и не веди себя со мной так, как с ней.

Он сжимает ладони в кулаки, а потом взъерошивает одной рукой волосы. Смотрит в сторону. Снова мне в глаза.

– А как себя с тобой вести?

Закусываю губу. Смотрю на него. Будто что–то человеческое в нём проснулось. Уже не Аллигатор. А мужчина, который растерялся. Надо же. Я даже удивлена.

– С уважением, – говорю я. – Мне оно тоже нужно, прикинь?

Вздыхает. Трёт переносицу.

Разворачивается и выходит из дома.

Прикрываю глаза на мгновение, но снова распахиваю их. Возвращается.

– Переодевайся, – играя желваками, говорит он. – Сейчас они дотрахаются и поедем купаться.

И только сейчас я слышу будто совсем издалека какие–то сладкие стоны... Дашкин голос... Ох, блин...

Аллигатор сверлит меня взглядом, а затем ещё сильнее сжав рубашку в руке, выходит.

Переодеться при таком раскладе не так–то просто. Честно говоря, меня изрядно потряхивает после этой эмоциональной встряски.

Слава Богу, тут есть туалет. И надо сказать, он очень аккуратный и комфортный. Совсем не в стиле хижины, хоть и большой. Даже биде есть. А я их раньше только в кино видела.

Дашкины стоны глушат. Она так эмоционально это делает, что мне даже неловко становится. Чувство такое, будто я в шкафу сижу, в то время, как родители трахаются. И не выйти, и не сидеть там неловко. Закрой ладонями уши и жди. Думай о чём–нибудь другом.

Дрожащими пальцами завязываю лифчик купальника. Он с такими небольшими верёвочками, как и трусики. Довольно милый, но... Теперь я обнажена больше. Нет, так я не поеду. Напяливаю футболку, и, намного подумав, снова надеваю шорты.

В этом туалете – зеркало в полный рост. Рядом с душевой кабиной. Стою и тупо смотрю на себя. Вообще мыслей нет. Просто стою и смотрю. Стройная, даже худенькая, белобрысая девчонка с маленькой грудью и серо–голубыми глазами. Нет во мне ни солидности, ни даже просто какой–то внушительности, что ли. Разве что усталость во взгляде.

Уж не знаю, что он во мне нашёл. Знаю только, что рядом с ним я совсем крохой выгляжу. И дело даже не в росте, хотя он выше больше чем на полголовы. Просто он какой–то огромный, а я мелкая рядом с ним.

Вздыхаю. Вот как мне с ним бороться? Территория его, правила его, люди кругом – все ему подвластны. Хочется пожалеть себя, поплакать, но я понимаю, что это ничего не даст. Мне вообще непонятно, что теперь делать. Ночь ведь приближается, сколько её не оттягивай. А что будет ночью – в общем–то понятно. Его же прям трясёт от возбуждения. Это трудно игнорировать. И тело моё отзывается на это. Как бы я этого не хотела.

Дашка, похоже, кончает... А может имитирует, Бог её знает. Вытягиваю руку вперёд: пальцы прям дрожат. Как у алкоголички. Адреналин?

Выхожу из туалета, миную маленькую имитацию коридора, затем патио. Как же здесь пахнет цветами...

Аллигатор стоит у бассейна. Оборачивается на меня.

– Ты переоделась?

Взгляд хмурый, даже злой. И вообще, он очень грубый. Разве с таким поладишь?

– Да, – говорю я.

Он подходит ко мне. Пристально смотрит в глаза.

– Предлагаю их не ждать.

Пожимаю плечами. В сущности, какая разница? Этот Ваня – теперь точно понятно, мне не охрана. На Дашку надеяться? Вообще смешно.

– Поехали, – произносит Аллигатор.

И, не дожидаясь моего ответа, идёт к выходу с территории дома. Мимо кустов с синими, белыми и красными цветами. Мимо пальм.

Следую за ним. Какие ещё варианты?

Как только выхожу на солнце, сразу очень чувствую кожей жару. Солнце прям печёт. В такую погоду купаться действительно классно. Но я бы предпочла сделать это одна. Без этого широкоплечего питекантропа, который чуть что – по заднице меня лупит. Задница, кстати, побаливает до сих пор. Синяки, наверное, будут. Временами он явно перебарщивал. Хотя... наверное, он всё же не со всей дури лупил. Такой ведь, если со всей дури вмажет, это и коньки отбросить можно.

Он идёт впереди и я невольно заглядываюсь на его фигуру. Всё–таки выглядит он офигенно. Очень спортивный. Прям такой, как надо. Мощный, сильный, и одновременно с этим – стройный. Очень заметна разница между шириной бёдер и талии – и плеч. Треугольник перевёрнутый, будто. И странное такое чувство рождается... Гоню его, а оно всё навязчивей... Что его за спиной его – вообще не страшно. Вот вообще ничего.

Дорожка заканчивается мостовой, а потом сменяется на асфальт. Который будто преет на солнце. Плавится.

Аллигатор запрыгивает в машину, небрежным жестом отталкивает от себя дверь рядом с пассажирским сиденьем. Сажусь вперёд, рядом с ним.

Джип, взвигнув шинами, срывается с места. Меня даже немного откидывает назад. Бьюсь спиной о спинку сиденья.