— Боже мой, Дима, пожалуйста… пожалуйста! Уходи! — пытаясь меня оттолкнуть, пускает в ход свои маленькие кулачки, захлёбываясь в собственных слезах, выкрикивает, а я лишь сильнее прижимаю её к себе.

— Даже не подумаю.

— Уходи! — с силой ударив меня по груди, тем самым заставив разомкнуть объятия, зло повторяет Аня. — Уходи, Авдеев!

Мне не больно от её удара. Мне больно оттого, что она прогоняет меня. Что она даже не стремится принять мою помощь. И это злит. Чертовски злит. И сердце сжимается от обиды, обиды на неё, заставляя поступать неразумно.

Схватив девушку, приподнимаю и перекидываю через плечо. Кулачки Ани барабанят по моей спине, она возмущенно кричит, пока я несу её в комнату.

— Отпусти меня! Пусти!

По-хозяйски прохожу в гостиную. Там сумрачно, свет льётся лишь из не зашторенного окна.

Ставлю девушку на ноги.

— Я тебя ненавижу! — сощурившись, цедит сквозь зубы. Тычет тонким пальцем прямо в мою грудь, как только отпускаю её, а я, облокотившись о дверной косяк, смотрю на неё сверху вниз.

— Можешь ненавидеть, — сложив руки на груди, говорю в ответ, видя, как отказывают её нервы и как она сдаётся.

Аня ещё какое-то время смотрит на меня, шумно, сбито дыша, поджав губы, после чего от злости топает ногой, а я не могу скрыть улыбки и качаю головой.

— Почему ты не можешь просто взять и оставить меня в покое?!

— Потому что… потому что ты мне небезразлична, — давлю из себя, смотря прямо в раскрасневшееся от эмоций лицо девушки, которую я никак не могу выкинуть из своей головы вот уже несколько месяцев. — Потому что ты мой друг, Аня.

Бля, Авдеев, вот это сказал, так сказал. Серьёзно? Друг? Ага, как же. Себя хоть не обманывай.

— Ладно, — шумно выдохнув, смотрит на меня исподлобья Аня. — Я хочу вина и посмотреть фильм. Что-то жутко ужасное, но в то же время жутко смешное. Составишь компанию? — наконец сдавшись и поняв, что выгнать меня у неё не получится, предлагает Аня.

— Без проблем. У меня есть парочка фильмов на примете, — соглашаюсь, по-прежнему упираясь плечом в косяк двери.

— Включай, — кивает в сторону плазмы. – Я за вином.

Дима

Аня уходит на кухню, провожаю её взглядом. Даже в объёмном махровом халате она прекрасна.

У неё красивая фигура. Никакой излишней худобы и угловатости, к которой так стремятся девушки. Исключительная женственность. Длинные стройные ноги, красивый, подтянутый животик, налитая грудь и округлая попка.

В ней есть всё, что так нравится парням, как и роскошные рыжие волосы. Но она привлекательна не только внешней красотой. Аня открытая, добрая и весёлая, хоть и часто строит из себя непонятно что в новых компаниях, не зная, как себя подать. Это забавно и вызывает улыбку. Хочется сказать: просто будь собой! Ты прекрасна в своей естественности.

Аня скрывается в кухне, а я включаю телик, щёлкая пультом, ищу подходящий фильм в одном из домашних кинотеатров.

Аня возвращается с двумя бутылками вина и штопором, ставит на журнальный столик у дивана.

— Закуска для слабаков? – приподнимаю бровь.

— Авдеев, тебе бы только пожрать, — язвит Аня.

На её заявление лишь закатываю глаза, мысленно радуясь тому, что сейчас она хоть немного отходит и начинает вредничать, значит, не всё потеряно. Я ожидал худшего, когда ломился к ней в квартиру.

Снова уходит на кухню, возвращается с тарелкой винограда и коробкой шоколадных конфет.

— Ещё есть обезжиренные йогурты, хлопья и молоко.

Морщась, качаю головой.

— Можешь что-нибудь заказать, — равнодушно предлагает она, устраиваясь на диване.

— Обойдусь, — усаживаюсь рядом, открываю бутылку, но разливать некуда.

— Бокалы тоже для слабаков, — выхватывает у меня бутылку, делает глоток прямо из горла.

— Ну, окей, — забираю бутылку, тяну ко рту.

— Можешь вторую открыть, — предлагает Аня.

— Я не брезгливый, — усмехаюсь. Мне, наоборот, в кайф знать, что к горлышку прикасались её губы. – А ты?

— Нет, — позволяет мне сделать глоток и снова тянет руку.

— Не части, — я вообще-то здесь в том числе за тем, чтобы она не напилась. – Налакаешься, что буду с тобой делать?

— Пьяная я смелая и безбашенная, — признаётся.

— Оу… Даже интересно взглянуть, — смеюсь. Не могу припомнить, чтобы видел её в таком состоянии.

– Но не бойся, приставать не буду, — тоже улыбается.

Хмыкаю, ухмыльнувшись.

— Не могу за себя поручиться, — пытаюсь шутить, на что девушка закатывает глаза.

Отдаю ей бутылку, включаю фильм.

— «Гордость и предубеждение и зомби»? – повернувшись к экрану, Аня шокировано читает название. – Авдеев, ты серьёзно?!

— А что? Классный фильм. Комедийный боевик с элементами ужасов. Всё, как ты хотела.

— Вообще, «Гордость и предубеждение» моя любимая книга, а это… издевательство какое-то!

— Это пародия. Говорят, удачная. Сам, правда, ни оригинал, ни пародию на него не читал.

— Грэм-Смита* я тоже не читала и не собиралась, как и это смотреть.

— Ага. «Не читал, но осуждаю?» Вот и заценишь.

— Ладно, — нехотя уступает.

Смотрим фильм, выпиваем. Слежу за тем, чтобы она не прикладывалась слишком часто, но с каждым следующим глотком девушка заметно хмелеет.

— Почему вы все такие сволочи? – вдруг спрашивает, повернувшись ко мне. В глазах столько боли, что мне становится не по себе.

— Много встречала? — понимаю, что нарываюсь, потому что я не меньшая сволочь, чем Ларин. Тоже причинял ей боль и не раз.

— Нет, но ты же не будешь говорить, что я единичный случай, с кем так поступили.

— Не буду.

— Так почему?

— Мужчины по своей природе полигамны, — говорю ей прописную истину.

— Да трахайтесь вы с кем хотите! – несёт её на эмоциях, и я понимаю, что сейчас будет пьяная истерика. – Но будьте честными! Мало одной, так и скажи. Зачем вся эта ложь и грязь?!

Она закрывает лицо руками и снова плачет. Мне не остается ничего, как притянуть её к себе и заключить в объятия.

— Не все одинаковые, — говорю ей, поглаживая по волосам. – Просто это не твой человек, а ты – не его. Потому что, когда твой, то больше никто не нужен.

— У тебя так было? – спрашивает, вероятно, уловив горечь в моём голосе.

Молча киваю. Мне никто не нужен, кроме неё.

— Ань, — беру её в лицо в ладони, заглядываю в глаза. В тусклом лунном свете, льющемся из окна, они кажутся бездонными. – Помни: ты всегда можешь на меня рассчитывать. Всегда. Слышишь? – глажу большими пальцами мокрые от слёз щёки.

Широко распахнув глаза, медленно кивает.

Тормози, Авдеев. Одёргиваю себя, отпускаю девушку, чтобы не напугать. Даже отодвигаюсь на всякий случай.

Возвращаемся к фильму, но я периодически ловлю на себе её внимательный взгляд. Делаю вид, что не замечаю. Не нужно, чтобы она сейчас о чём-то догадалась. Вообще не время. Либо выгонит, и тогда уже не будет ничего, а я не готов её терять. Лучше я пока буду ей другой, чем вообще никем.

Есть, конечно, и второй вариант, он манящий и соблазнительный, но…

Учитывая её состояние, я бы смог уломать её на секс, но получить любимую девушку только потому, что она зла на своего бывшего… такое себе. Не хочу идти этим путем. Головой понимаю, что не нужно с этого начинать, ни к чему долгосрочному это не приведёт, поэтому снова себя торможу, призывая включить разум.

Она рассталась с Лариным, и теперь у меня «зелёный свет». Я сделаю всё, чтобы завоевать её.

-------

*Грэм-Смит - автор романа "Гордость и предубеждение и зомби", который является пародией на роман Джейн Остин «Гордость и предубеждение». Оба произведения экранизированы.

Дима

Переваливает за полночь, когда по тёмному экрану плазмы ползут титры. Хочу подняться, но сопящая на плече Аня, уткнувшаяся носом в мою шею, не позволяет мне этого сделать.